Елена Грушковская - Человек из пустыни

— Там у нас не срослось, — смущённо объяснили ребята. — Мы всё-таки ещё начинающая, малоизвестная группа… Точнее, почти не известная.

Джим согласился их прослушать. Ребята исполняли весёлую, зажигательную музыку и весьма недурно пели, были у них и лирические произведения — словом, для ресторанной публики репертуар был подходящий. Принимая во внимание ситуацию с исполнителями живой музыки (на Флокаре их было днём с огнём не сыскать, а те, что имелись, все были связаны контрактами с «Оазисом») и отчасти желая помочь молодым талантам пробиться, Джим решил нанять молодых музыкантов. Им была более важна аудитория, нежели деньги: их желание хоть где-нибудь выступать было так велико, что они согласились на ту весьма скромную плату, которую заведение могло на данный момент им предложить. В качестве дополнения к плате заведение обязывалось за свой счёт кормить их ужином в вечер выступления.

Музыканты имели успех, а их успех оборачивался выгодой для заведения, привлекая в него больше посетителей. Настал момент для поощрения, и заработок музыкантов увеличился, а ещё через некоторое время Джим предложил им подписать контракт — для начала двухгодичный. Музыканты согласились, и в ближайшие два года Джим мог не опасаться, что они сбегут в «Оазис» или их переманят туда. Впрочем, для того чтобы попасть в «Оазис», им и без того нужно было сначала набрать известность.

В первый год работы «Пальмового острова» у Джима не было никакой возможности вырваться в гости на Альтерию, и когда однажды ранним утром из приземлившегося перед домом флаера вышли Илидор и Марис с маленьким Фалконом, у него зашлось от радости сердце.

— Ваша светлость, там… — начал было докладывать Эннкетин, тоже сияющий от радости.

Но Джим уже вышел навстречу дорогим гостям. Ослепительно улыбаясь, Илидор раскрыл ему объятия.

— Привет, папуля! Ты всё не едешь к нам, вот мы и решили сами к тебе заглянуть.

Расцеловав всех троих, Джим проводил их в дом. Илидор обнял Эннкетина, который даже всплакнул на радостях.

— Привет, старина… Ну, как ты тут?

— Прекрасно, дорогой господин Илидор, прекрасно, — ответил Эннкетин, смахивая слёзы и улыбаясь. — Я тут, можно сказать, в прежней должности, только в подчинённых у меня всего один человек — я сам. А как у вас там? Айнен справляется?

— Не беспокойся, Айнен молодец, — успокоил его Илидор. — В доме по-прежнему царит порядок.

— А как там Кемало? — с живостью поинтересовался Эннкетин. — А Йорн?

— Все они на своих местах, — ответил Илидор. — Всё по-старому, дружище, только тебя не хватает.

— И мне, если честно, всех вас не хватает, — снова заплакал Эннкетин, доставая из кармана упаковку носовых платочков. — Особенно господина Лейлора… Как он там?

— У него всё хорошо, — сдержанно ответил Илидор.

Вышел Рэш, и они с Илидором крепко обнялись, а Марис подставил щёку для поцелуя. За завтраком Джим рассказал Илидору и Марису все свои новости. Когда настала их очередь рассказывать свои, Илидор признался:

— Если честно, папуля, я решил бросить работу дальнобойщика. Мы с Марисом и малышом приехали не в гости… Мы думаем здесь остаться. Не найдётся ли здесь для меня какой-нибудь работы? Я согласен на любую.

— Нашей компании требуются смелые люди для разведывательных экспедиций, — сказал Рэш. — Бывшие пилоты тоже подойдут. Это, конечно, не то что бороздить Вселенную от края до края, но тоже очень интересно. Если хочешь, можем прямо после завтрака слетать на нашу главную базу — может быть, для тебя что-нибудь найдётся.

— Думаю, выбор у меня невелик, — сказал Илидор. — Работа мне нужна позарез: я должен кормить семью. Я тебе очень признателен, Рэш.

Он улетел вместе с Рэшем, а вернулся к обеду, причём с хорошими новостями: его приняли. Это событие было отпраздновано ужином в «Пальмовом острове», а уже на следующий день Илидор приступил к работе.

Как сотруднику проекта «Флокар» ему была положена комната в общежитии, но Джим даже слышать об этом не желал. Он поселил молодую семью в своём доме, чтобы не расставаться с сыном и внуком Странника. Было решено, что со временем они построят поблизости свой домик, и Джим хотел выделить на строительство сумму из собственных средств, но гордый Илидор отказался:

— Мы сами заработаем себе на дом, папуля.

Но, сказать по правде, при его доходе на скорое начало строительства надеяться не приходилось. Видя это, Марис не стал сидеть сложа руки и нашёл способ заработать деньги, открыв собственный цветочный бизнес. Эта мысль пришла ему в голову, когда он увидел посаженный Джимом маленький розарий возле целебного источника; земной цветок, который был на Альтерии большой редкостью, а на Флокаре и вовсе невиданной экзотикой, очень ему понравился, и он решил, что он может понравиться и другим. Вооружившись пособием по цветоводству, он разбил неподалёку от ручья розарий побольше, раздобыв в альтерианском цветоводческом центре сто пятьдесят кустов. Было ли дело в особом флокарианском климате, солнечном свете, почве или химическом составе воды, или же просто в том, что Марис вкладывал в дело душу, — как бы то ни было, розы принялись очень быстро, разрослись и начали цвести необычайно буйно: в неделю с одного куста можно было срезать до двадцати — двадцати пяти роскошных бутонов. Покупатель на чужестранный цветок тут же нашёлся: Марис наладил поставку роз в «Оазис». Первая выручка пошла на пополнение розария новыми кустами, общее число которых достигло трёхсот пятидесяти. В маленьком цветочном хозяйстве трудились три работника, которых Марис нанял себе в помощь. Розы оказались настолько прибыльным делом, что сумма, необходимая для строительства дома, накопилась уже через полгода. Было решено, что дом расположится поблизости от розария, а его проект Марис и Илидор создали сами. Уважая стремление ребят к независимости, Джим не стал слишком настойчиво предлагать им свою помощь и позволил им самим построить своё семейное гнездо, которое получилось хоть и не очень большим, но уютным и красивым. Лишь в одном Джим помог им: он нанял им человека для ведения домашнего хозяйства и воспитателя для маленького Фалкона, которые при такой занятости молодой пары были совершенно необходимы.

Так получилось, что в день третьей годовщины свадьбы Рэша не было дома. Джим надеялся, что к этому дню он успеет вернуться из экспедиции, но этого не случилось, и Джим, чтобы отогнать грусть, с самого утра загрузил себя работой в «Пальмовом острове». Окунувшись в водоворот каждодневных забот, он и сам на какое-то время забыл о сегодняшней дате; возвращаясь вечером домой, он, однако, ещё надеялся, что Рэш, может быть, всё-таки приедет сегодня, но под навесом во дворе не было его флаера, и у Джима вырвался печальный вздох. Но ему тут же пришлось стереть печаль с лица, потому что навстречу ему радостно выбежал Небби — крошечная копия его любимого покорителя пустынь. Джим не мог грустить, глядя на улыбающуюся мордашку сына: одного взгляда в эти сияющие васильковые глаза было достаточно, чтобы всю его печаль как рукой сняло. Выпив поднесённый ему Эннкетином стакан холодного чая и приняв душ, он взял Небби и отправился в гости к Илидору и Марису.