Ольга Романовская - Весенние ветры

— Что ж, Зара Рэнальд Рандрин, герцогиня С'Эте, отныне Вы официально являетесь магиней третьей категории. Примите мои искренние поздравления.

Герцог протянул дочери диплом, церемониально поцеловал ее руку и вернулся на свое место, не проронив больше ни слова.

Получив свою порцию поздравлений от директора и кузины, куда более длинных и эмоциональных, Зара забрала свою мантию и с облегчением ощутила под ногами плиты пола.

Церемония вручения дипломов длилась около часа; за это время многие выпускники, скучая, успели примерить на себя мантии. Сеньорита Рандрин не стала исключением, но менять ее на свой бальный наряд не стала, предпочтя после примерки отослать ее в экипаж.

Но вот, наконец, все было кончено: дипломы и мантии розданы, выпускники распределены — и продолжились танцы. Помост опустел.

— Разрешите Вас пригласить? — перед Зарой возник лорд Себастьян. До чего же настойчивый!

— Я не танцую, — сквозь зубы процедила девушка и отвернулась. Привязался же на ее голову!

— Сеньорита Рандрин, всего один танец! — продолжал настаивать юный лорд и попытался взять ее за руку.

Девушка обдала его презрительным взглядом потемневших глаз и брезгливо отдернула руку. Выражение ее лица не укрылось от Себастьяна, и юноша в сердцах прошептал:

— Что, слишком гордая стала, как получила папочкину фамилию? А ведь ты все равно бастардша, что бы там в документах написано ни было.

Это он напрасно — Зара среагировала мгновенно, приняв облик э-эрри. Но глаза д'Азана поймать сразу не успела — видимо, ему кто-то рассказал о силе ее взгляда.

— Что, собственная сущность уши режет? — старательно избегая ее бешеных зрачков, злорадствовал Себастьян.

Он хотел еще что-то сказать, но не успел, вскрикнув, сползя на пол.

— Лорд Себастьян д'Азан, советую Вам немедленно извиниться перед моей дочерью. Очень советую. А то ты у меня, ублюдок, поплатишься за свой длинный язык.

Рэнальд Рандрин в упор смотрел на побледневшего юношу, будто случайно прищелкивая пальцами, высекая из воздуха голубоватые искры. Губы плотно сжаты, глаза налиты чернотой. Не оборачиваясь, он попросил дочь:

— Успокойся, не трать на него время: я сам разберусь. Больше он к тебе никогда приставать не станет.

Себастьян минут пять оправдывался, утверждал, что его не так поняли, молил о прощении, а потом позорно сбежал с бала.

— Похоже, некоторые не заслуживают полученного диплома, — заметил герцог, подавая руку Заре. — Я прослежу за тем, чтобы его отправили в провинцию. Ничего, наберется ума, ему же на пользу пойдет.

Девушка пожала плечами: ей было глубоко безразлично, что станет с Себастьяном д'Азаном — и закружилась в танце с Советником. Первая пара королевства… А, что, так оно и есть, завидуйте, юные магини!

— Ну, и зачем ты это сделала? — в тишине спящего предрассветного дома вопрос прозвучал особенно грозно.

Зара, уставшая и сонная, удивленно взглянула на отца: неужели не мог подождать до утра, обязательно портить такой вечер? Издевается он, что ли?

Девушка вздрогнула и поморщилась от покалывания в затылке: в этот раз Рандрин был не аккуратен и без лишних слов взломал установленную ей на всякий случай защиту первой степени. Глаза его, казалось, немного потеплевшие во время выпускного бала, теперь снова стремительно темнели, в них появилось какое-то жесткое выражение, будто она была обвиняемой, а он — следователем.

— Значит, тебе можно было испортить мне настроение, а мне нельзя задать тебе пару вопросов? — Рэнальд распахнул перед ней дверь своего кабинета. — Прошу!

— Отец, я хочу спать! — взмолилась Зара, отчаянно пытаясь избавиться от чужого присутствия в своей голове. — И прекрати это, слышишь, я не преступница!

— Ты же не желаешь говорить правду, мне не остается ничего другого, как узнать ее самому. В глаза мне посмотри.

Девушка демонстративно отвернулась и, покусывая губы от боли, поставила блок. Приложив ладонь к пульсирующим мигренью вискам, она решительно зашагала в сторону спальни.

— Зара, вернись, мы еще не закончили! — остановил ее сердитый окрик отца. — Учти, если я захочу, то найду брешь в твоей защите, но это будет еще больнее, чем тебе было сейчас. А ведь могла бы обойтись и без этих мук, но нет, быть со мной честной и откровенной ты не желаешь!

— Хорошо, мы поговорим, — сдалась Зара, покорно вернувшись в кабинет. — Только, прошу, не кричи на меня и не пользуйся колдовством!

Герцог хмыкнул и занял место за письменным столом — точно, как на допросе. Остается только достать перо и бумагу и заставить ее написать чистосердечное признание.

— Итак, — он размял костяшки пальцев, — что здесь делала эта женщина? Кого демона тебе потребовалось притащить ее сюда? Ради шантажа? Решила еще и мать деньгами облагодетельствовать?

— Нет, — в душе девушки закипала обида. Собственный отец подозревает ее в коварстве! — Я ее пять лет не видела, а тут выпускной…

— Я-то тут причем? Хотела видеть — съездила бы, я бы дал лошадей, но зачем тащить ее в Айши?

— А тебе не приходило в голову, что она меня любит, скучает по мне и хотела бы тоже присутствовать при вручении диплома своей единственной дочери?

— Но она приехала не сама, ее пригласила ты. Зачем?

— Да я тебе уже сто раз объяснила! — начинала терять терпение Зара. — Потому что она моя мать, потому что она имеет право тут находиться.

— Вот как! — усмехнулся Рандрин. Пальцы сжались — недобрый знак для собеседника. — В таком случае я тебе повторю во второй раз, если ты не поняла с первого: это мой дом, и я не желаю видеть в нем подобных гостей. И прав у нее здесь нет никаких. Что, тебя опять потянуло в деревню? Так поезжай! Посмотрела на отца, пожила в свое удовольствие, свидетельство о рождении получила — ничего ведь не держит! И никто. Поезжай к своей разлюбезной матери, навязывай ей свои порядки, а меня уволь!

— Да как ты можешь?! — она чуть не захлебнулась от нахлынувших эмоций девушка. — Ты же мой отец!

— И поэтому должен с распростертыми объятьями принять твою мать? На что ты надеялась, на то, что между нами снова что-то будет? Нет, моя милая, твоя матушка — женщина на одну ночь, самое то, когда скучно, а заняться нечем. Да, получилось так, что она забеременела, но я не чувствую себя чем-то обязанным перед ней. Горничная! Да Симуус таких, как она, даже на порог не пустит! Ей и так большую честь оказали. Ну, что ты молчишь? Скажи мне, наконец, зубы Онора, зачем ты привела в мой дом эту женщину?

— Хотела, чтобы ты посмотрел на нее, а она — на тебя. Как оказалось, мама до сих пор тебя любит.

— Мне плевать. Ее чувства меня никогда не интересовали.

— Тебя ничьи чувства не интересуют, — раскрасневшись, обжигая чернотой глаз, выпалила Зара и встала, с шумом задвинув стул. — Запомни, я не хотела тебя шантажировать, женить — что ты еще выдумал? Мне просто хотелось, чтобы мои родители спустя двадцать один год снова увидели друг друга, попробовали поговорить. Тебе этого не понять, но мне всегда не хватало семьи, нормальной семьи. У всех она была — а у меня не было. Нет, я и не надеялась на счастливое примирение, но хоть общаться-то вы могли, хоть пять минут вместе бы посидели! Так нет же! Я тебе надоела, мешаю наслаждаться холостяцкой свободой, приводить в дом любовниц — так уеду, завтра же пойду к сеньору Граппу и попрошу отправить меня куда-нибудь. И твоей подачки в виде должности в департаменте мне не нужно, как-нибудь устроюсь, всего добьюсь сама! Могу и фамилию сменить, чтобы и вовсе не докучать тебе мимолетными связями молодости. Я же дочка бесплатной гостиничной шлюхи, зачем я тебе нужна?