Александра Айви - Когда приходит тьма

От трупа распространялся отвратительный запах. С каждой минутой он становился все сильнее.

Избегая смотреть на себя в зеркало, Эбби быстро почистила зубы и вышла в смежную комнату, где ее ждал Данте.

При виде Данте она невольно улыбнулась. В отличие от Эбби, измученной последними событиями, Данте выглядел великолепно. Он как будто сошел с обложки модного журнала.

Длинные иссиня-черные волосы вампира были тщательно зачесаны назад и открывали бледное лицо алебастрового цвета. На рубашке из черного шелка не было ни морщинки, она идеально сидела на стройной фигуре Данте. Черные кожаные брюки обтягивали его бедра и ноги.

На лице не было ни следа усталости. Данте выглядел свежим и бодрым.

«Это несправедливо, — подходя к нему, подумала Эбби. — Он мог хотя бы из солидарности притвориться немного усталым или невыспавшимся».

Данте весело улыбнулся, увидев ее.

— Ты готова? — спросил он.

— Готова, — кисло промолвила Эбби.

Улыбка Данте стала шире.

— Ну и отлично. Тогда в путь.

Они вышли из комнаты и, пройдя подлинному коридору, оказались в вестибюле. Однако вопреки ожиданиям Данте повел Эбби не к выходу, а к изогнутой мраморной лестнице. Храня молчание, они поднялись на верхний этаж и прошли в заднюю часть дома.

Подойдя к двустворчатой резной двери из красного дерева, Данте вдруг остановился, и следовавшая за ним Эбби едва не налетела на него сзади.

Повернувшись, Данте взглянул на ее хмурое лицо:

— Послушай, Эбби, я не могу оставить тебя одну, пока не буду уверен в том, что ты находишься в полной безопасности.

Эбби приподняла бровь:

— Ты полагаешь, что я буду с тобой спорить? Да после приключений, которые мы недавно пережили, я буду ходить за тобой по пятам как приклеенная.

— Ты мыслишь здраво, любовь моя. Я рад за тебя. Но только…

— Что такое? — насторожилась Эбби.

Данте с сомнением посмотрел на нее:

— Это не место для невинных созданий.

Эбби закатила глаза. Должно быть, все вампиры тугодумы. Как еще объяснить непонятливость Данте? Эбби с детства знала изнанку жизни, ее трудно было назвать невинным или наивным созданием.

— Я не ребенок, Данте, — мрачно возразила она. — И боюсь, что никогда им не была. Я видела в жизни очень много зла, уверяю тебя.

Лицо Данте смягчилось, и он погладил Эбби по щеке.

— Я это знаю, любовь моя. Но несмотря на негативный жизненный опыт, твоя душа осталась незапятнанной, чистой. — Он тяжело вздохнул. — Впрочем, у нас нет другого выхода. Нам надо переступить этот порог вместе. Прошу, не отходи от меня ни на шаг.

Эбби не знала, какие ужасы ждут ее за этой массивной дверью, но, переступив порог вслед за Данте, на всякий случай крепко обняла его за талию.

— Я намертво вцепилась в тебя, так и знай.

— Если бы я не был уже мертв, любовь моя, я сказал бы, что нас с тобой разлучит только могила, — пробормотал Данте.

Эбби не успела удивиться, услышав эти странные слова, так как ее внимание привлекла восточная музыка, звучавшая в сумрачном помещении.

Эбби показалось, что они находятся в гареме шейха или султана. Круглая комната была задрапирована легкой прозрачной тканью, украшенной блестками. На полу лежало множество больших подушек, на некоторых из них сидели и лежали люди обоих полов. Они с наслаждением глубоко вдыхали дым от опиума, курившегося в медных жаровнях.

У стен помещения залегали густые тени, и оттуда слышались хрипы и сладострастные стоны. Эбби видела корчащиеся и извивающиеся тени. И хотя никогда не принимала участия в оргиях, Эбби сразу же поняла, что здесь происходит.

Ее замутило от отвращения, и она крепче вцепилась в Данте. Эбби думала, что уже ничто на земле не способно шокировать ее, однако от происходившего в комнате мерзкого действа по коже пробежал мороз.

Обняв Эбби за плечи, Данте постарался загородить собой от ее взора то, что творилось в тени, и повел ее к нише, находившейся в стене.

— Вайпер где-то здесь, — сказал он, — сейчас я…

Однако его прервал пронзительный женский крик.

Эбби почувствовала сильный толчок и увидела, что на Данте налетела какая-то женщина.

Ошеломленная неожиданным нападением, Эбби отпрянула в сторону. Женщина тем временем схватила Данте за горло и, с поразительной легкостью оторвав его от земли, пригвоздила к стене.

Эбби поняла, что незнакомка тоже была вампиром. Смертная женщина вряд ли могла обладать такой огромной силой. Кроме того, незнакомку отличала неземная красота. С ней не могло сравниться ни одно человеческое создание.

Данте подал знак рукой, приказывая Эбби застыть на месте и не приближаться к нему. Женщина-вампир была ростом с Данте. Ее стройное гибкое тело было едва прикрыто легким облачением из прозрачной ткани. Волосы редкого золотистого оттенка, напоминавшего лучи закатного солнца, доходили до пояса. Худощавое лицо с кошачьими зелеными глазами способно было возбудить самые смелые фантазии в любом мужчине.

Судя по всему, она находилась в состоянии крайнего возбуждения. «Да у нее ПМС», — в отчаянии подумала Эбби.

Данте не оказывал никакого сопротивления, буравя женщину-вампира взглядом.

— Привет, Саша, — промолвил он.

— Какая встреча! — воскликнула она. — Если бы ты знал, Данте, как долго я мечтала о ней.

Эбби поняла, что Саша напала на Данте вовсе не из-за Феникса, которого тот охранял. Судя по всему, эта женщина-вампир была бывшей пассией Данте.

Странно, но, глядя на Сашу, Эбби испытала ревность. Скрестив руки на груди, она закусила нижнюю губу. Значит, Данте на самом деле нравятся роскошные, властные, бессмертные женщины…

«Вот подонок», — подумала она.

— Ты встретил старую знакомую? — спросила Эбби, стараясь скрыть свое недовольство.

— Ну да, что-то вроде этого, — с усмешкой ответил Данте и обратился к женщине-вампиру: — Успокойся, Саша, здесь не место для выяснения отношений и мелких склок.

— Мелких склок? — зло прищурившись, переспросила Саша. — Ты запер меня в подвале!

— Но судя по всему, тебе удалось выбраться оттуда. Ты не понесла никакого ущерба.

Саша глухо зарычала:

— Я находилась взаперти в течение трех недель и вынуждена была жрать крыс!

— Я слышал, что они вполне съедобны, — прохрипел Данте, чувствуя, как пальцы Саши сжимаются на его горле. — Черт возьми, Саша, я не запирал бы тебя, если бы ты не попыталась посадить меня на кол.

— Но это была всего лишь забава. Я просто играла…

— Играла?

— Да, тебе же всегда нравились наши милые игры. Вспомни, как я приковала тебя к…

— Одно дело быть прикованным и совсем другое — посаженным на кол, — перебил ее Данте. — Ты же прекрасно понимаешь разницу, Саша. Только сумасшедший согласился бы, чтобы его проткнули колом. Но я еще в своем уме.