Кэми Гарсия - Прекрасные создания

— Я умру от смущения, если все мои мысли будут проявляться надписями на стенах.

— Ты это не специально?

— Нет.

Не надо смущаться, Ли.

Я убрал ее руки с лица.

Я чувствую то же самое.

Глаза у нее были закрыты, и я наклонился, чтобы поцеловать ее. Это был очень легкий поцелуй, его и поцелуем-то назвать сложно. Но даже он заставил мое сердце колотиться с бешеной скоростью.

Она открыла глаза и улыбнулась:

— Расскажи, что было дальше. Хочу услышать, как ты спас мою жизнь.

— Я не помню толком, как добрался сюда, а потом никак не мог тебя найти, в доме было полным-полно этих жутких людей, разодетых будто для маскарада.

— Это был не маскарад.

— Я понял.

— А потом ты нашел меня? — Она легла мне на колени и снизу смотрела на меня с улыбкой. — Въехал в комнату на своем белом жеребце и спас меня от неминуемой смерти от рук Темного Мага?

— Не смешно. Знаешь, как я перепугался. И никакого жеребца не было, скорее уж тогда собака.

— Последнее, что я помню, как дядя Мэйкон говорил о Защите дома, — Лена накрутила на палец локон, задумавшись.

— А что это за Круг такой?

— Круг Sanguinis. Круг Крови.

Я старался не выглядеть испуганным. Я с трудом примирился с сочетанием Аммы и куриных костей. Сомневаюсь, что смог бы вынести вид реальной куриной крови. Надеюсь, речь идет не более, чем о куриной крови.

— Я не видел крови.

— Не настоящая кровь, балда. Имеются в виду родственные связи, семья. Вся моя семья собралась на праздник, помнишь?

— Точно, прости.

— Я говорила тебе, что Хэллоуин для магии самая могущественная ночь.

— Так что вы все делали там? В Круге?

— Мэйкон хотел обновить защиту Равенвуда. Дом всегда под защитой, но дядя проводит этот обряд заново каждый Хэллоуин на новый год.

— Но что-то пошло не так.

— Наверное; потому что мы стояли в круге, и затем я услышала, как дядя Мэйкон говорит с тётей Дель, а потом все закричали, и все говорили про какую-то женщину. Сара… чего-то там.

— Сарафину. Я тоже слышал.

— Сарафина. Это то самое имя? Я его никогда раньше не слышала.

— Она, похоже, Темный Маг. Они все казались, ну я не знаю, напуганными что ли. Никогда раньше не слышал, чтобы твой дядя говорил таким голосом. Ты знаешь, что случилось? Она на самом деле пыталась тебя убить? — я не был уверен, что готов услышать ответ.

— Не знаю. Я мало что помню, кроме того голоса, будто кто-то разговаривает со мной издалека. А что именно этот голос говорил, я тоже не помню, — она повернулась у меня на коленях и неловко прильнула к моей груди. Казалось, что я чувствую, как ее сердце бьется рядом с моим, как маленькая порхающая в клетке птичка. Мы были настолько близко друг к другу, насколько это было возможно, не смотря при этом друг другу в глаза. А этим утром, как мне казалось, именно это нам было необходимо.

— Итан. Время истекает. Все без толку. Что бы это ни было, кем бы она ни была, разве тебе не кажется, что она приходила за мной, потому что через четыре месяца я стану Темной?

— Нет.

— Нет? И это все, что ты можешь мне сказать о самой худшей ночи всей моей жизни, когда я чуть не умерла? — Лена отстранилась.

— Ты только подумай. Стала бы эта Сарафина, кем бы она ни была, охотиться на тебя, если бы ты была одной из плохих? Нет, за тобой бы тогда пришли хорошие. Возьмем Ридли к примеру. Никто особо не приветствовал ее в твоей семье.

— Кроме тебя, дурака, — она игриво толкнула меня в бок.

— Вот именно. Потому что я не маг, а простой смертный. А ты сама сказала, что если она скажет мне прыгнуть с обрыва, я именно так и сделаю.

Лена взъерошила мне волосы:

— Итан Уэйт, а тебя твоя мама никогда не спрашивала, прыгнешь ли ты с обрыва, если твои друзья соберутся сделать это?

Я обнял ее, чувствуя себя куда более счастливым, чем следовало. А может это Лене, наконец, полегчало, и я отозвался на ее ощущения. В последнее время между нами такая сильная связь, что было сложно понять, где были ее чувства, а где мои.

Все, о чем я сейчас думал, так это о том, чтобы поцеловать ее.

Ты будешь Светлой.

И поцеловал.

Точно, Светлой.

Я поцеловал ее снова, подтягивая к себе поближе. Целовать ее было подобно дыханию. Та же жизненная необходимость. Я просто не мог остановиться. Я прижал ее еще теснее. Я слышал ее дыхание, биение ее сердца у своей груди. Вся моя нервная система вспыхнула в один момент. Даже волосы наэлектризовались. А ее черные локоны струились в моих руках, пока она лежала в моих объятиях. Любое прикосновение, даже к ее волосам, посылало электрический импульс по всему моему телу. Я ждал этого момента с того самого дня, как мы только познакомились, с того самого первого сна.

Словно легкие уколы электрических разрядов. Мы были одним целым.

Итан.

Даже в своих мыслях я слышал эту дрожь в ее голосе. Я чувствовал то же самое, хотелось быть ближе, чем это вообще возможно. Ее кожа была нежной и горячей. Я чувствовал, что разряды стали колоться заметно чаще. Остановиться мы не могли. А целоваться еще сильнее было уже просто невозможно. Кровать начала трястись, а потом взлетела в воздух. Я чувствовал, что она качается под нами. Мне казалось, что легкие сейчас взорвутся. Кожа начала леденеть. Лампочки в комнате замигали, а комната завертелась, и стала погружаться во тьму. Одного я не мог сказать точно, то ли я это погружался во тьму, то ли гас свет в комнате.

Итан!

Кровать грохнулась на пол. Я услышал в отдалении звук бьющегося стекла, будто где-то разбилось окно. Потом услышал Ленин плач.

А затем голос ребенка:

— Что случилось, Лена-Длина? Почему ты такая грустная?

Я почувствовал маленькую теплую ручку на своей груди. Тепло от руки растекалось по моему телу, и комната перестала вращаться, я смог снова дышать, и открыл глаза.

Райан.

Я сел, в висках стучало. Лена была рядом, ее голова прижата к моей груди, как час назад. Только на этот раз ее окна было разбито, кровать переломана, и передо мной, держа свою ручку на моей груди, стояла белокурая десятилетняя девчушка. Лена все еще всхлипывая, убирала куски разбитого зеркала с меня и с того, что осталось от ее кровати.

— Похоже, теперь мы знаем, какой дар у Райан.

Лена улыбнулась, вытирая глаза. Она притянула Райан ближе:

— Кудесник. У нас в семье никогда еще не было.

— Как я понимаю, это такое чудаковатое магическое название целителя, — сказал я, почесывая голову.

Лена кивнула и поцеловала Райан в щечку.

— Что-то вроде того.

Обычный американский праздник

(переводчик: Елена Hell_in Харламова)

Время после Хэллоуина напоминало затишье после ужасного урагана. Мы занимались самыми обычными рутинными делами, даже не осознавая, что наши часики тикают. Каждое утро я сворачивал за угол, подальше от глаз Аммы, Лена забирала меня на своем катафалке, Страшила Рэдли встречал нас возле Стоп энд Стил и провожал до школы. Линк был почти что единственным, кто сидел с нами в кафетерии, в крайне редких случаях к нам присоединялся Винни Рейд, единственный член Клуба дебатов Джексона, — в его клубе были явно большие проблемы с проведением дебатов, и Роберт Лестер Тэйл, который вот уже два года подряд выигрывал чемпионаты штата по правописанию. Если нас не было в школе, если мы не обедали на скамейке и не скрывались от слежки директора Харпера, то значит мы в очередной раз сидели в библиотеке, зарывшись в документы, касающиеся медальона, и надеялись, что Мэриан проговорится и расскажет нам что-нибудь. Никаких тебе приставучих кузин-Сирен с леденцами во рту и смертельными объятиями, никаких необъяснимых ураганов третьей категории, ни зловещих черных облаков в небе, даже никаких странных обедов с Мэйконом. Ничего необычного.