Юлия Кильтина - Голубая кровь

— Кайле тоже владеет магией металла, — напомнила я, и королева презрительно сощурилась:

— С ней было бы еще проще — я рассчитывала в ночь после Цветения отравить ее, подсыпав яд в бокал. Я бы непременно пришла утешить ее горе, и тогда… А записка, в которой Кайле бы просила прощения за то, что собирается сделать и говорила, что она не может жить без своего горячо любимого брата, все бы объяснила. Но с твоим появлением все усложнилось, — Леа недовольно поморщилась и продолжила:

— Я сразу поняла, что ты способна снять проклятие, а мне этого было совершенно не нужно. Толлен со мной согласился, и мы попытались устранить тебя еще до того, как ты попадешь в Вейрану. Как ты понимаешь, у нас ничего не вышло — ты со своими дружками все ближе подбиралась к границе. И тогда я решила играть на опережение — как любящая мать, я предложила Кейрету план, согласно которому он должен был очаровать тебя и заставить добровольно отдать жизнь на алтаре Камня. Он согласился, но я знала своего сына лучше, чем он сам — Кейрет никогда не был подлецом и интриганом, и он просто не смог бы осуществить задуманное. А мне всего лишь нужно было, чтобы он общался с тобой как можно больше, думая, что влюбляет тебя и влюбляясь при этом сам. В итоге он не смог бы позволить любимой уйти вместо него, как не позволил мне его отец — и проклятие осталось бы там, где ему и положено.

Леа тяжело вздохнула и посмотрела куда-то в темную даль распахнутого окна. Легкая задумчивость смягчила черты ее лица, и она тихо проговорила:

— Как ни печально это признавать, но мой сын оказался сильнее меня. Знаешь, я ведь поверила в его слова там, в кабинете — теперь я понимаю, что и ты слышала этот разговор. Он прекрасно сыграл свою роль, убедив меня в том, что ты полностью подчинена его воле и готова принести себя в жертву вместо него, — внимательный взгляд прозрачно-голубых глаз остановился на мне, и я невольно поежилась. — И вот тут я допустила ошибку — я запаниковала. Если бы я не отправила Толлена к тебе, все было бы иначе… Но теперь поздно об этом жалеть, — задумчивый голос вновь обрел твердость, и я поняла — для меня все почти кончено.

— Ты разрушила мои планы, Лета, но ты же и можешь еще исправить положение, — королева хищно улыбнулась и подтолкнула меня поближе к окну.

— И каким же образом? — я постаралась скрыть предательскую дрожь в голосе, но, кажется, мне это не очень-то удалось. Леа улыбнулась еще шире:

— Своей смертью, дорогая. Для меня остается крошечный шанс все же исполнить свою мечту. Жаль, что ты не увидишь, как завтра утром глубоко опечаленная, но не сломленная ужасным горем королева объявит, что юные гости из Алерии оказались вражескими шпионами, что ночью они предательски убили наследников престола. Правда, доблестная стража сумела помешать им сбежать… Убийцы мертвы, но принц и принцесса должны быть отомщены — война неминуема. А в Алерии будут думать, что мерзкие вейры убили посланных к ним невинных детишек, и даже заподозривший что-то магистр Толлен не смог их спасти… Так что удачного тебе полета, — резкий толчок в грудь оказался настолько неожиданным, что я даже не успела ничего понять, как мир вокруг завертелся чернильной каруселью…

— Ну скажи это еще раз! — надувшийся от гордости Рьен бросил на меня снисходительный взгляд и, не выдержав, рассмеялся.

— Хорошо, хорошо, — сдалась я, — на свете нет лучшего анимага, чем ты. Лучшего друга, кстати, тоже нет, — подначила я эльфа и с удовольствием отметила, что мне-таки удалось его смутить.

Радушно принимавший нас после каждой очередной передряги "Закатный луч" уже стал нам вторым домом, и это утро не было исключением. Даже не верилось, что все мы остались живы — как выяснилось, исключительно благодаря невоспитанности Кейрета и скакнувшим на новую ступень способностям Рьена.

Услышав доносящийся из-за моей двери голос матери, Кейрет остановил уже собиравшегося войти в комнату Лиэта и этим, скорее всего, спас мне жизнь. Они слышали каждое ее слово, и когда ее план стал ясен, Лиэт вытащил сонного Рьена из постели — он единственный мог меня поймать, если Леа все же приведет свой план в действие. До сих пор не понимаю — и кажется, Рьен сам еще толком в этом не разобрался — как ему удалось обернуться прямо на бегу, да еще и в гигантского степного орла — трансформироваться в летающих животных могут лишь некоторые из самых сильных анимагов…

Я не видела, как в комнату ворвались Кейрет с Лиэтом, как растворилась в облаке телепорта королева, понявшая, что и этот ее план, похоже, обречен на неудачу. За ночь ее так нигде и не нашли, и мне почему-то казалось, что и не найдут… Скорее всего, она была где-нибудь за пределами Вейраны.

И как ни тяжело было это признавать, но нам с Рьеном тоже пора было возвращаться. Оставаться в Вейране было слишком опасно, в первую очередь для самой Вейраны — королева была абсолютно права в том, что если мы здесь погибнем, Алерия может снова начать войну.

Но эти последние минуты перед расставанием казались самыми тяжелыми в моей жизни. Яркое утро, залитая солнцем веранда таверны, равномерный гул просыпающегося города — все это было для меня таким родным и таким желанным…

— Это не навсегда, — убежденный шепот любимого голоса сейчас был для меня единственной по-настоящему важной вещью на свете. Кейрет прижал меня к себе и зарылся в волосы, — как только разберусь с неотложными делами, приеду в Меору с официальным визитом.

Я невольно прыснула, представив, как новый король загадочной Вейраны, приехав впервые в сопредельную страну, непреклонно требует привести к нему какую-то никому не известную студентку Академии, грозясь в противном случае наслать на испуганных послов все мыслимые и немыслимые кары. Да, Кейрет сегодня утром официально должен был стать королем, и я боялась доже представить, сколько этих "неотложных дел" ляжет на его плечи.

Но сейчас важно было лишь то, что мы любили друг друга, а значит, все остальное было нам вполне по плечу. В волосах запуталась бабочка — подарок Кейрета, губы еще горели от прощального поцелуя, и только переплетя с притихшим печальным эльфом руки на активированном кристалле телепортации, я поняла, что мы не вспомнили о том, кто нам этот кристалл вручил. Перед глазами закружилась сиреневая дымка открывающегося порта — будем надеяться, что мы все же попадем в Академию, а не в жерло какого-нибудь вулкана или в казематы загадочных лабораторий погибшего магистра…