Лиза Смит - Предчувствие

— Я помогу, — вызвался Роб, и у Кейт подскочило сердце.

«Что сказать? Что бы такое сказать?» — терзалась Кейт.

Льюис и Анна поднялись в общую комнату, и они с Робом остались на кухне одни.

Ну, хоть руки знали, что делать. Кейт привыкла готовить отцу и теперь уверенными движениями открывала баночки с горчицей и раскладывала нарезку. Это была типично калифорнийская нарезка: индейка, ломтики курицы, салями с низким содержанием жира, сыр «Альпин лейс».

Роб работал так же споро, но вид у него был отсутствующий, словно мысли его занимала не готовка, а совсем другие вещи.

Молчание стало невыносимым.

— Иногда я думаю: хорошая ли это идея — пытаться развить наши способности? — наобум брякнула она. — То есть я имею в виду, если взять Габриеля…

Она смутно надеялась, что Роб с ней согласится. Но он в ответ решительно тряхнул головой.

— Нет, это хорошая идея, это важно для всех. Что касается Габриеля, ему необходимо научиться контролировать себя. А он просто не хочет этого делать. — Роб снова покачал головой и припечатал сэндвич куском крупнозернистого хлеба. — Но я считаю, все должны развивать свои способности. Пойми, у большинства людей есть экстрасенсорные задатки. — Роб убежденно посмотрел на Кейт.

— Я думала, мы особенные, — неуверенно сказала она.

— Мы просто более чувствительны, но практически у любого человека есть такие способности. Если бы каждый мог их развить… понимаешь? Дела пошли бы лучше. А сейчас все не очень хорошо.

— Ты имеешь в виду… в мире?

Роб кивнул.

— Мы мало думаем друг о друге. Но, знаешь, когда я передаю людям энергию, я чувствую их боль. Если бы все могли так чувствовать, многое бы изменилось. Люди перестали бы убивать друг друга, пытать… потому что никто не желал бы причинять боль другому.

У Кейт замерло сердце. Он делился с ней энергией. Означало ли это, что он «чувствовал» ее в тот момент?

— Не каждый может быть целителем, — тихо заметила она.

— У каждого есть дар. Каждый способен помочь другому, тем или иным способом. После колледжа я бы хотел заняться чем-то вроде того, что сейчас делает Джойс. Только я бы попытался всех вовлечь в это дело. Всех и везде.

— Ты хочешь спасти мир? — спросила ошеломленная полетом его фантазии Кейт.

— Конечно. Я бы внес свою лепту.

Это прозвучало как: «Конечно. Я бы поучаствовал в сборе вторсырья».

«О господи, — поняла Кейт. — Я ему верю».

Что-то в этом юноше с тихим голосом и золотыми глазами мечтателя заставляло испытывать к нему уважение.

«В жизни редко встретишь такого человека, — подумала Кейт. — Такие люди способны изменить мир».

Так она думала. Но чувствовала она… она чувствовала…

«В любом случае, я больше не собираюсь этому сопротивляться», — решила про себя Кейт, когда они понесли сэндвичи в общую комнату.

Весь день, пока они с ребятами двигали и расставляли мебель, Кейт холила и лелеяла свое открытие. Оно дарило ей радость и боль одновременно. Так же больно и радостно было видеть Роба, находиться с ним в одной комнате.

Никогда в жизни она бы не поверила, что способна влюбиться в первый день знакомства.

Но это случилось. И с каждой минутой, проведенной в компании Роба, чувство Кейт становилось сильнее. Когда он присутствовал в комнате, ей трудно было сосредоточиться на чем-то еще; когда он смотрел на нее, сердце выскакивало из груди; при звуке его голоса ее бросало в дрожь; когда он произносил ее имя…

К ужину она совсем потеряла голову.

Странное дело, но после того, как она призналась себе в своих чувствах, ей захотелось поговорить об этом. Рассказать кому-нибудь о том, что чувствует. Поделиться.

«Анна», — решила Кейт.

Когда Анна отправилась в их комнату, чтобы привести себя в порядок перед ужином, Кейт пошла за ней. Она притворила дверь, нырнула в ванную и открыла кран.

Анна сидела на кровати и расчесывала длинные черные волосы.

— А это зачем? — удивилась она.

— Чтобы никто не услышал, — многозначительно сказала Кейт и села на свою кровать, хотя ей хотелось метаться по комнате. — Анна, могу я с тобой поговорить?

— Конечно можешь.

Конечно, она могла. Это прозвучало для Кейт откровением.

— Это так странно… Дома у меня не было подруги, с которой я могла бы поговорить. Но я точно знаю, что могу поговорить с тобой, — призналась Кейт и пылко добавила: — Только вот не знаю, как начать.

Анна улыбнулась, и разволновавшаяся Кейт начала успокаиваться.

— Это как-то связано с Робом, я права?

— О боже. — Кейтлин вскочила на ноги. — Это так заметно? Ты думаешь, он знает?

— Нет… но я девушка, ты не забыла? Я замечаю то, чего не замечают мальчики.

— Значит, в этом вся проблема? — пробормотала Кейт и снова села на кровать. — У меня такое чувство, что он и не собирается ничего замечать.

— Я слышала, что Джойс о нем говорила.

Кейтлин обрадовалась, что ей не придется пересказывать всю историю Анне, как будто она сплетница.

— Тогда ты знаешь, что случай практически безнадежный, — сказала она.

— Не безнадежный. Просто ты должна заставить его обратить на себя внимание, вот и все. Ты ему нравишься, только он не осознает, что ты девушка.

— Ты думаешь, я ему нравлюсь?

— Конечно нравишься. Ты красивая, любой нормальный парень без проблем поймет, какого ты пола. А с Робом тебе придется приложить определенные усилия.

— Например, снять блузку?

— Я бы придумала что-нибудь менее экстремальное.

— Я пыталась, — сказала Кейт. — Весь день я думала, как… оказаться с ним в романтической ситуации. Только я не уверена, что это правильно. Не будет ли это похоже на обман?

Анна улыбнулась.

«Она все понимает», — подумала Кейт.

— Видишь маску? — спросила Анна, кивнув на стену. — Это Скаук, Ворон. Он был духом-покровителем моего прадеда. Когда пришли миссионеры и дали нашей семье фамилию Уайт, прадед добавил к ней Рэйвен, чтобы мы всегда помнили, кто мы. Друзья Ворона-Обманщика.

Кейтлин зачарованно разглядывала маску с длинным тупым клювом.

— Ворон всегда старался ради себя самого, но в итоге приносил пользу другим. Как в тот раз, когда он украл солнце.

Кейтлин улыбнулась. Она уловила дух легенды.

— Когда он сделал что?

— Украл солнце, — серьезно ответила Анна, только глаза ее смеялись. — Серый Орел завладел солнцем, но он так ненавидел людей, что прятал его в своем доме, и все, кроме него, жили без света. Ворон хотел заполучить солнце для себя, но он знал, что Серый Орел никогда не впустит его в дом. Тогда он обернулся белоснежной голубкой, и его впустила дочь Серого Орла.

— Вот хитрец, — сказала Кейт.

В глазах Анны вспыхнули веселые искорки.

— И как только она его впустила, Ворон схватил солнце и улетел. Но Серый Орел устремился в погоню. Ворон так испугался, что выронил солнце… Солнце упало на небо и осветило мир.