Влада Крапицкая - Пишущая судьбы

Севе я решила пока ничего не говорить о том, что Алекс тоже согласился нам помощь, потому что особо не верила в его связи и возможности. Жизнь снова потекла в обычном ритме — обустройство детской, встречи с Катей и обсуждение дел связанных со свадьбой, поездки к врачу, и я даже начала забывать о наших врагах, потому что они нас не беспокоили.

Но шестого февраля, в девять вечера в доме раздался звонок и после пары брошенных Севой фраз в трубку, я поняла, кто звонит. Когда он положил трубку, я внутренне сжалась, понимая, что мне придётся прыгать, как дрессированная зверушка под указку людей, против которых мы пока не имели пока козырей.

— Они? — с трудом выдавила я, хотя и так знала ответ на этот вопрос.

— Да, — с непроницаемым лицом ответил он. — Завтра хотят встретиться, — и, подойдя к дивану, сел на него.

Усадив меня к себе на колени, он провёл кончиками пальцев по щеке и тихо произнёс:

— Прости, что так подставил тебя. Если бы я тебя не нашёл ты бы жила сейчас тихо и спокойно у себя на Алтае…

— Немедленно прекрати! — перебив его, твёрдо сказала я. — Если бы ты не нашёл меня, то я бы до сих пор жила в той глуши, каждое утро просыпаясь в холодном поту от кошмара и без смысла жизни. А сейчас у меня есть ты и скоро родиться наша малышка. За всё в жизни надо платить и я готова платить за то счастье, которые ты мне даришь. Если бы меня заранее поставили перед выбором — получить счастье с тобой, за которое надо бороться или тихая жизнь, я бы всё равно выбрала тебя! Понимаешь? И в любом случаи, я во всём виновата! Это мне наказание за глупости, сделанные в прошлом. Не смей больше так говорить, иначе я начинаю чувствовать себя вдвойне виноватой, потому что и тебе приношу неприятности, и начинаю думать, что ты уже жалеешь сам, что связался со мной.

— Я и забыл, что ты можешь всё переворачивать на свой лад и думать чёрте что, — с улыбкой ответил он. — Я, конечно же, не жалею, что связался с тобой. Даже скажу больше — вообще не понимаю, как жил когда-то без тебя. Раньше я просто плыл по течению — жил, зарабатывал деньги, чего-то добивался, но в глубине души не понимал, зачем мне всё это нужно. А когда появилась ты, всё встало на свои места, так что выбрось мрачные мысли из своей милой головки.

— Выброшу, если и ты выбросишь эти мерзкие мысли из своей головы, — застенчиво сказала я, наслаждаясь его крепкими объятиями.

— Уже выбросил, — ответил он и поцеловал меня. — Сладенькая моя, как же я тебя люблю.

— И я тебя люблю, — прошептала я и вздохнула. — Когда эти уроды хотят встретиться?

— Завтра, в двенадцать дня.

— Ну что ж, посмотрим, что они хотят, — скорчив гримасу, сказала я.

— Да, посмотрим, только меня очень волнует, что после написания судьбы ты чувствуешь себя плохо, а сейчас ты беременна и непонятно как это может на тебе отразиться, — мрачно произнёс он.

Я вздохнула, потому что меня и саму волновал этот вопрос. "Просто так в девять вечера они звонить не будут. Значит, это что-то не терпящее отлагательства" — подумала я.

— Давай сначала узнаем, что они хотят, а потом будем стараться что-то придумать, — и, обхватив его за шею, поцеловала в губы. — Хочу тебя.

— Ненасытная ты моя, — нежно прошептал он. — И я тебя хочу.

— Вот и пользуйся пока моментом, — сказала я. — Эдуард Семёнович уже достал, читая лекции о том, что на последних трёх месяцах беременности сексом не стоит заниматься слишком рьяно и может в любой момент наложить табу.

— Да?! Какой кошмар! Надеюсь, он не сделает этого до нашей первой брачной ночи, у меня на неё большие планы, — ответил он, целуя меня в шею.

— Я тоже надеюсь, — наслаждаясь его ласками, проворковала я. — Беременность протекает нормально, поэтому он сквозь пальцы смотрит на наши забавы. Единственное, он просил не увлекаться сильно.

— Обещаю, что буду очень стараться, не увлекаться. А теперь пошли наверх, я покажу тебе, как стараюсь не увлекаться, — поставив меня на ноги, сказал он и, взяв за руку, повёл по лестнице. Улыбаясь, я послушно шла за ним, зная, что сейчас получу море удовольствия.

На следующий день, в двенадцать часов дня, мы с охраной приехали по указанному адресу. Оказавшись во дворе многоэтажного дома, я удивленно посмотрела на Севу и он пояснил:

— Здесь живёт мать Михаила.

— Значит, изменения будут в его судьбе, — задумчиво произнесла я, пытаясь предугадать, что он может попросить.

Поднявшись на седьмой этаж, мы остановились возле одной из дверей и Сева позвонил. Дверь открыл Михаил и, впустив нас в квартиру, тихо сказал:

— Всеволод, надеюсь, ты помнишь мою мать?

— Да, — ответил он, помогая снять мне верхнюю одежду. — В отличие от тебя, она хорошая женщина.

— Она серьёзно больна и вчера ей поставили диагноз, — с тревогой произнёс он и, оглянувшись, прошептал: — Болезнь Паркинсона, второй стадии. Правда, она об этом не знает.

— Мне жаль, — тихо сказал Сева.

— Мне тоже и я хочу, чтобы вы мне помогли. Айрина должна сделать так, чтобы моя мать выздоровела, потому лекарств от этой болезни нет.

— Айрина не Господь Бог…

— Через неделю у моей матери будет полномасштабное обследование, и я хочу, чтобы она написала, что диагноз поставлен ошибочно, — перебив Севу, прошипел он и, прищурившись, посмотрел на меня. — Ты же можешь так сделать, я знаю! Твой посредник умирал от рака и ничего, выздоровел.

— Ах ты, гадёныш! — в ответ прошипела я. — Так это ты Диму на тот свет отправил?!

— Не я, клянусь! Но о твоих способностях мы многое уже знаем, так что не вздумай рассказывать мне сказки, что ты не можешь это сделать…

Из комнаты раздался женский голос, и он тут же замолчала, а я с ненавистью посмотрела на него.

— Мишенька, а кто там пришёл?

— Мама, это Всеволод Карелин со своей невестой, — громко сказал он и, подтолкнув нас в спины, прошептал: — Улыбайтесь, вашу мать, и не вздумайте что-то брякнуть, а то я быстро организую вам аборт.

Услышав это, я замерла и накрыла руками живот, а потом почувствовала, как меня охватывает злость и захотелось ударить этого козла, как можно больнее, но в этот момент Сева резко развернулся и, схватив его за шею, прижал к стене.

— Ублюдок, фильтруй свой базар, — с яростью прошептал он. — Если с головы Рины упадёт хоть один волосок… Нет, даже если ты ещё раз такое скажешь ей, или косо посмотришь на неё, я с тебя живьём шкуру сдеру, ясно? Ты будешь умирать очень долго и мучительно, потому что я буду вырезать отдельные куски твоей кожи, а раны засыпать солью, понял? Ты же знаешь, что я слов на ветер бросаю!

— Знаю! Прости, я не подумал, что говорю, — прохрипел Михаил и испуганно посмотрел на него.

Не знаю, чего больше испугалась я, но увидев второй раз своего любимого в гневе, я в очередной раз порадовалась, что он на моей стороне.