Лиза Смит - Возвращение: Наступление ночи (пер. Lidenn Husid)

– Возможно лишь то, что никто не может оставаться в таком немыслимом положении вечно, – сказал он, зная, что это бред, – Там в бардачке есть фонарь.

– Бардачок полностью заблокирован ветками. Бонни, ты сможешь дотянуться и отстегнуть мой ремень безопасности?

– Попробую. – Бонни потянулась вперед, не поднимая головы, и протянула руку, пытаясь на ощупь отыскать кнопку спуска.

Для Мэтта это выглядело так, словно косматые, зеленые и пахучие ветви захватили ее, и потянули на свои иглы.

– У нас здесь целая долбанная Новогодняя елка. – Он отвернулся к окну со своей стороны, и прислонил к нему руки сложенные чашей, чтобы лучше видеть в темноте, прижимаясь лбом к удивительно холодному стеклу.

Он почувствовал какое-то прикосновение к затылку. Парень подскочил и тут же замер. Прикосновение не было ни холодным, ни теплым, скорее как девичий ноготь.

– Черт возьми, Мередит!…

– Мэтт…

Мэтт злился на себя за тот подскок. Но прикосновение было… колючим.

– Мередит? – он медленно пошарил руками в темноте, пока не увидел отражение в темном окне. Мередит не трогала его.

– Не… двигайся… влево, Мэтт. Здесь где-то длинный и острый обломок дерева. – Голос Мередит, холодный и всегда слегка отдаленный, обычно напоминал Мэтту картины из тех, что зачастую печатают на календарях – горные синие озера, окруженные снегами. Сейчас он показался ему каким-то придавленным и напряженным.

– Мередит! – произнесла Бонни, прежде, чем Мэтт успел собраться с мыслями. Голос Бонни звучал как из-под перины.

– Все в порядке. Я просто должна… держать это подальше. Не волнуйся, я не отпущу тебя.

Мэтт почувствовал острый конец обломка. Что-то вновь коснулось его шеи справа, очень аккуратно. – Бонни, перестань! Ты тянешь дерево! Ты тянешь дерево прямо на нас с Мередит!

– Мэтт, заткнись!

Мэтт заткнулся. Его сердце дико колотилось. Сейчас он ощущал только, что что-то происходит за его спиной. «Но это глупо», – подумал он, – «потому что, если Бонни тянет дерево, то я могу попытаться сдержать его».

Он потянулся руками позади себя, вздрагивая, и пытаясь разглядеть в отражении окна, куда именно он двигается. Его руки сомкнулись над толстым узлом коры и щепок.

Он подумал, «не припоминаю, чтобы там был такой узел, когда эта штука целилась мне в горло».

– Есть! – прозвучал приглушенный голос, сопровождаемый щелчком отстегнутого ремня. Чуть погодя голос очень неуверенно сказал, – Мередит? Иглы прокалывают мою спину.

– Так, Бонни, Мэтт, – проговорила Мередит с усилием, но с большим терпением, подобно тому, как они разговаривали с Еленой. – Мэтт, ты должен открыть свою дверь, сейчас.

В голосе Бонни прозвучала паника, – За моей спиной не только иглы, но и небольшие ветви. Они похожи на колючую проволоку. Я… застряла…

– Мэтт! Тебе нужно прямо сейчас открыть дверь…

– Я не могу.

Тишина.

– Мэтт?

Мэтт уперся, обхватив руками чешуйчатую кору дерева, и отталкивался ногами. Он резко дернул ствол, изо всех своих сил.

– Мэтт! – Мередит почти кричала, – Оно режет мое горло!

– Я не могу открыть дверь! Снаружи она прижата деревом!

– Как там может быть дерево? Это же дорога!

– Как там может быть дерево, растущее у нас здесь?

Снова в машине повисла тишина. Мэтт чувствовал, как поломанные ветки и иголки прижимаются все ближе к его спине и шее. Если он как можно быстрее не увернется куда-нибудь, то больше никогда не сможет этого сделать.

Елена была невероятно счастлива. Сейчас была ее очередь.

Стефан использовал острый деревянный нож для писем из своего стола, чтобы порезать себя. Елена всегда ненавидела смотреть, как он делает это, используя самое эффективное оружие, которое проткнуло бы кожу вампира. Поэтому она закрыла глаза и взглянула снова, когда кровь текла из маленького надреза на его шее.

– Тебе не нужно брать много,… и тебе не следует. – Прошептал Стефан, и Елена понимала, что он говорит это, пока еще может хоть что-то сказать. – Я не слишком крепко тебя обнимаю, тебе не больно?

Он всегда так беспокоился. Сейчас, она его поцеловала.

И девушка видела, как странно он задумался, он хотел больше чем поцелуй, он хотел, чтобы она взяла его кровь. Смеясь, Елена толкнула его и нависла над ним, снова приближаясь к области раны, и зная, что он подумает, будто она собирается дразнить его. Но вместо этого, она прижалась к его ране как присоска, и начала высасывать все настойчивее и настойчивее, пока не вынудила Стефана умолять ее телепатически. Но она не была удовлетворена, пока не вынудила его умолять вслух.

В это время в машине, Мэтту и Мередит пришла в голову одна и та же идея. Девушка была быстрее, но они заговорили почти одновременно.

– Я идиотка! Мэтт, где откидывается спинка?

– Бонни, ты должна опустить свое сидение назад! Там есть маленькая ручка, ты должна добраться до нее и потянуть вверх!

Голос Бонни екал от икоты. – Мои руки… они все истыканы… мои руки…

– Бонни. – жестко сказала Мередит, – Я знаю, ты сможешь сделать это. Мэтт ручка справа… под ним… под передним сиденьем или…

– Да. С краю,… один, нет два часа [1]. – Мэтт не мог больше дышать. Как только он схватил дерево, то обнаружил, что если ослабит давление хоть на мгновение, ствол сильно придавит его шею.

[1][Примечание: имеется в виду направление по часовым стрелкам, в основном используется военными.]

Нет другого выбора, думал парень. Он вздохнул глубоко, как только мог, оттолкнулся назад на ветки, и услышал крик Мередит. Мэтт крутился, чувствуя зубчатые обломки, которые подобно тонким деревянным ножам царапали его горло, ухо и череп. Сейчас он освободился от давления на его затылок, и ужаснулся, сколько еще дерева было в машине, намного больше чем вначале. Вокруг него все было забито ветками, вечнозеленые иглы были плотно навалены повсюду.

«Не удивленная, а безумная Мередит», думал он, поворачиваясь к ней, и ощущая головокружение. Она была почти похоронена под ветками, одной рукой борясь с чем-то возле ее горла, но она все же увидела его.

– Мэтт… возьмись… за свое сиденье! Быстро! Бонни, я знаю, ты можешь!

Мэтт разрыл и разорвал ветки, затем нащупал ручку, которая опустила бы спинку его сидения. Ручка не двигалась. Тонкие жестокие, упругие усики обмотали ее, и было трудно разорвать их. Но он крутил и рвал.

Его спинка рухнула. Парень нырнул под огромную еловую лапу, если это вообще можно было так назвать. Сейчас машина была битком набита огромными ветками. Тогда он потянулся и помог Мередит, ее сидение тоже резко откинулось.

Она упала назад вместе с ним, подальше от вечнозеленых веток, хватая воздух ртом. Мередит продолжала лежать там еще мгновение. Затем она перебралась на специфическое заднее сиденье, волоча за собой окутанную иглами фигуру. Когда девушка заговорила, ее голос был хриплым, а речь по-прежнему медленной.