Кейт Тирнан - Затмение

Мистер НЕйл стоял около Хантера, словно наблюдая, чтобы тот подготовил обряд правильно. Иногда они перешептывались друг с другом. Мистер Нейл отказывался смотреть на Кьярана или меня, но я чувствовала, что он пытается освободиться от своей ярости и боли. Для участия в обряде, ему потребуется ясная голова.

Вскоре Элис оставила меня и села перед Карьяном рядом с Сильвией. Элис была воистину одной из самых добрых, наименее склонных к осуждению людей, которых я когда-либо знала, однако взгляд, которым она смотрела на Карьяна, был сдержанным и грустным. Я знала, что Карьян, должно быть, чувствовал к настоящему моменту невероятную боль и безысходность, но, кончено, я не могла ослабить связующее заклинание. И это ничто по сравнению с тем, как он будет себя чувствовать через час. Не то чтобы он не заслуживал это. Время от времени я слышала грубое рычание в свой голове, словно захваченное в ловушку животное пыталось высвободиться.

Это был Кьяран, пытающийся выцарапать себе дорогу из связующего заклинания.

Сидя там, я вспоминала последний подобный обряд и поняла, что нам необходимо позаботиться о Кьяране после. Я оставила Бетани и подошла к Хантеру, дожидаясь пока тот остановится и посмотрит на меня.

"Я думаю, что должна вызвать Киллиана, чтобы он приехал за ним." Сказала я очень тихо. "Никто из нас не захочет заботится о нем позже".

Хантер смотрел на меня несколько долгих мгновений, а потом кивнул:

"Это хорошая мысль, Морган. Ты можешь отправить сообщение?"

Я кивнула и пошла обратно, чтобы сесть на скамейку около Бетани, где сосредоточившись я послала ведьминское сообщение своему сводному брату Киллиану МакЭвану, единственному из моих сводных братьев и сестер, с которым я была знакома. Несмотря на то, какие мы были разные, мы немного сдружились. После сегодняшнего вечера, я думаю, с этим будет покончено.

Когда Киллиан ответил мне, что он находится в Пейджкипсе, в полуторочасах езды, в отеле. Я попросила срочно приехать его в Видоус Вейл, сказала ему, что это важно, но не объяснила почему. Он ответил, что приедет и я надеялась, что это так.

Наконец, Хантер поднялся:

"Хорошо, я думаю, мы можем начать."

Бетани сжала мое плечо и погладила по голове, затем подошла к Хантеру, Элис и Сильвии, в то время, как они подняли Кьярана и отвели его в середину пентаграммы. Мистер Нейл остался стоять в стороне, я подумала, что он не был уверен в себе настолько, чтобы находиться рядом с Кьяраном и не набросится на него.

Четыре ведьмы расположили Кьярана так, чтобы тотстоял на коленях с руками по обе стороны. Потом Хантер снял с него все металлическое, ботинки, ослабил воротничок и манжеты. Он действовал быстро и четко, но не грубо.

Я видела, как на лице Кьярана заиграли желваки. Внезапно острая, жгучая боль взорвалась в моей голове. Я вскрикнула и сжала руками виски. Я слышала крик Хантера и почувствовала вспышку паники вокруг себя. В это мгновение я поняла — Кьяран пытается вырваться на свободу. Не глядя, я подняла руку, пропев истинное имя Кьярана. Боль в голове притупилась и я увидела, что он лежит на боку на холодной земле. Он почти сделал это. Он почти освободился.

Хантер вопросительно посмотрел на меня.

Я кивнула:

"Я держу его", произнесла я дрожащим голосом, ощущая тупую боль в черепе.

"Хорошо, давайте еще раз", сказал Хантер и снова, он и женщины поставили Кьярана на колени. Я знала, что если бы не остановила так быстро Кьярана, то все мы были бы мертвы.

Хантер стал в вершине пентаграммы, остальные расположились на других краях. С закрытыми глазами и опущенными головами каждая ведьма сосредотачивались, стараясь расслабиться, отпустить эмоции, гнев, все, что они чувствовали. Через несколько минут Хантер поднял голову и я увидела, что он не просто человек, которого я люблю, он — сиккер.

"Восток, юг, запад и север", начал он, "мы вызываем стражей, чтобы помочь нам в этом печальном обряде. Богиня и Бог, мы призываем ваши имена, ваше настроение, ваши силы здесь и сейчас, чтобы мы могли действовать справедливо с правосудием и состраданием. Здесь, под полной луной в первый и последний месяц года, мы собрались, чтобы освободить Кьярана МакЭвана от его магии и сил, в качестве наказания за преступления, совершенные против человека и ведьм, женщин, мужчин и детей. Элис из Старлокета, ты согласна?"

''Да'' слабо ответила Элис.

''Бетани из Старлокета, вы согласны?''

''Да'' Ее голос был более сильным.

"Сильвия из Старлокета, вы согласны?

''Да''

''Дэниел из Тарлоч- ейт, ты согласен? ''

''Да'' его голос был как наждачка.

''Он больше не будет ведьмой'' сказал Хантер.

Сильвия, Элис, Бетани и мистер Нейл повторили:

"Он больше не будет ведьмой''

"Он больше не должен знать красоту и ужас своей силы", продолжил Хантер и они повторили за ним. В моей голове отозвалось эхо и я раскачивалась из стороны в сторону на холодном цементе.

''Он больше не будет причинять вред ни одному живому существу.''

''Он больше не будет одним из нас.''

"Кьяран МакЭван, мы встретились и от имени всех ведьм, мы судим тебя. Ты обратился к темной волне, ты несешь ответственность за неисчислимые смерти, ты принимал участие и в других темных обрядах, негодными Богине. Сегодня ты будешь лишен своих сил. Ты понимаешь?"

От Кьярана не последовало никакого ответа, но приглушенное царапание в моей голове усилилось. Со своего места я сказала:

"Он пытается разорвать заклинание"

"Укрепи его", мягко сказал Хантер и я закрыла глаза и сделала так, как он сказал.

Когда Хантер лишал сил Девида Редстоуна, Скай использовала барабанный бой, чтобы направлять нашу энергию. Сейчас пять ведьм произносилито одно, то другое заклинание под ритмичный топот ног о землю. Голос Хантера был глубже и грубее, чем у женщин, а голос мистера Нейла звучал тоньше и слабее. Все выглядели грустно. Их голоса смешивались и сплетались, но вместо красивых, волнующих песнопений силы, к которым я привыкла, это оказалось более суровым, печальным, неблагозвучным. Я чувствовала рост энергии вокруг меня, по коже поползли мурашки, а волосы потрескивали от статического электричества. Я поняла, что все животные и птицы покинули этот район. И я не виню их.

Посмотрев вниз, я увидела, что пентаграмма начала светиться белым светом, своей энергией. Я знала, что произойдет дальше и мой живот сжался. Я снова обратила взгляд на колени и крепко обхватила их руками, я чувствовала, что во мне навсегда останется след от этой ночи. Как и на Кьяране.

Пение оборвалась, и Хантер наклонился, чтобы прикоснуться к нему кинжалом, чтобы передать белую энергию. Атами сверкнул, когда Хантер поднял его и, казалось, был покрыт бледной, беловато-синей пленкой, словно дымом или сахарной ватой. Хантер медленно вошел в пентаграмму, водя светом вокруг Кьярана, тот будто оказался на дне неспешного, красивого торнадо. Когда свет достиг макушки Кьярана, Хантер бросил на меня колкий взгляд: