Tenten - Дженни (фанфик по Сумеркам)

Я кивнула:

— Хорошо.

Брэйди вернулся к передним сиденьям, достал из сумки ноут и раскрыл его. Минуту спустя раздалось частое щёлканье кнопок клавиатуры.

За окном уже мелькали аккуратные домики пригорода Солт Лейк. Я следила глазами за проносящимся мимо пейзажем. Коллин перестал трястись как в лихорадке и теперь лежал тихо и неподвижно.

Я то и дело посматривала на него и заметила, как он открыл глаза. Коллин некоторое время смотрел на меня сквозь длинные подрагивающие ресницы.

— Привет, — тихо, едва слышно сказал он. И я ответила не громче:

— Привет. Пить хочешь?

Он кивнул. Теперь поить парня было проще. Я одной рукой приподняла его голову, другой поддерживала у его рта бутылку с водой. Пил он сам. Потом снова лег и застыл без движения, словно даже это несложное действие отняло у него все силы.

Наша машина меж тем встроилась в транспортный поток основной магистрали города и теперь ехала медленно, останавливаясь на светофорах, притормаживая перед перекрестками.

Брэйди, одев наушники, склонился над ноутбуком. Он был занят и на нас внимания не обращал. Поэтому Коллина услышала только я.

— Ты не рассказала ему про эксперимент.

Он не спрашивал, но я ответила:

— Нет.

— А будешь?

— Не знаю, — честно сказала я. — Скорее всего, расскажу, но без подробностей. Не хочу обсуждать наш разговор с ним.

Уголки губ Коллина дрогнули в усмешке. Он помедлил, решаясь, и всё-таки произнёс, скрывая слабую надежду за неуместной, жалкой иронией:

— Ты знаешь, а ведь я правда тебя люблю. Просто люблю. Без всякого запечатления.

Я ждала этих слов и боялась их услышать. Потому что безумно жалела парня, но ничем не могла ответить на безнадёжную нежность. И ничем не могла помочь. Он не был мне нужен. Но чувство, что я теперь несу ответственность за него, не отпускало. «Мы в ответе за тех, кого приручили». Видимо, вне зависимости от желания приручить.

Ситуация была не из лучших. Брэйди понял, что я знаю о чувствах Коллина и теперь просто ждал моего решения. Всегда внешне спокойный и невозмутимый, он не мог «держать лицо» с обычной легкостью, и я без труда различала за тонкой плёнкой напускной флегматики страх. И надежду. Почти сумасшедшую.

Я не хотела ранить Брэйди и в то же время боялась причинить боль Коллину. Но с отвратительной ясностью понимала, что сделать ему больно придётся. Просто для того, чтобы не загнать в угол себя и чтобы не унижать жалостью и враньем его.

Пряча глаза, я мямлила и ненавидела себя за неуверенный тон:

— Да. Я поняла. Вернее, запомнила… Слышала, как они говорили… Но…

— Тс-с-с, — прошептал он. — Молчи.

И в следующую секунду я почувствовала, как он тянет меня к себе, на себя. Даже в таком состоянии он был сильнее, и я опомниться не успела, как оказалась в его объятиях. Теплые обветренные губы коснулись моих требовательно, отчаянно. Но поцелуя не получилось. На мой протестующий вскрик тут же отреагировал Брэйди.

Он легко расцепил руки Коллина, и я оказалась на свободе. Причем проделал это так спокойно, словно ботинки расшнуровал. Видимо, ждал чего-то подобного.

Брэйди легко задвинул меня за спину и сказал уверенно, но без презрения:

— Идиот.

Коллин обессилено откинулся обратно на сиденье, прикрыл глаза. Между бровями залегла горькая складка. Но тут же его губы дрогнули в кривоватой, ехидной усмешке. Правая рука согнулась в локте, и к носу Брэйди был приставлен кулак с выставленным вверх средним пальцем. Брэйди скривился, дернулся, схватил руку Коллина и сжал так, что костяшки пальцев побелели.

— Сломаю нафиг. Довыпендриваешься. И так натворил дел, — рыкнул он. Коллин зашипел от боли, но попросил совсем не о пощаде:

— Дай мне с ней хотя бы поговорить. Хренов праведник.

— Руки не распускай, — бросил Брэйди и ослабил хватку. Рука Коллина бессильно легла вдоль тела.

— Не буду, — буркнул он.

Брэйди вернулся к ноутбуку, а мы с Коллином снова остались наедине. Он держал меня за руку и молчал. Время истаивало, утекало, как вода сквозь пальцы.

— Ты хотел что-то сказать, — напомнила я, нарушая напряженную тишину. Коллин утвердительно кивнул головой:

— Угу. — И попросил. — Ты не будешь против, если я изредка буду напоминать о себе?

— Не думаю, что это хорошая идея… — начала я, но он меня перебил:

— Я не буду мешать. Просто хочу иногда звонить. Или писать. Очень редко.

Хотелось завыть в голос от жалости и полнейшей безнадеги.

— Зачем? — спросила я, не ожидая ответа. — Тебе лучше забыть обо всём и начать жить заново.

— Это точно, — легко согласился Коллин и с привычной уже, ехидной усмешкой уточнил. — Если получится… Так, можно?

— У тебя всё получится, — с жаром заверила я. — И, конечно, можно, если для тебя это так важно.

— Важно, — подтверди парень уже серьёзно и поблагодарил. — Спасибо, Дженни.

Звук моего имени, произнесённый им с нехарактерной мягкостью, царапнул по нервам.

— На здоровье, — буркнула я и, решившись, наконец, сказала. — Но я не хочу, чтоб ты надеялся понапрасну. Я не свободна. И…

— Да знаю я. Легенды эти идиотские. Импринтинг. Стальная нить, соединяющая два сердца… — отмахнулся Коллин.

— Вот именно. И я наверняка знаю, кто находится на другом конце моей нити. Извини, но это точно не ты.

— Ладно. Понял уже.

Спасительная мысль промелькнула внезапно, и я хмыкнула:

— «Идиотские». Ну, ну. Посмотрим, что ты скажешь, когда сам попадешься на эту же удочку.

— Не факт. Запечатление случается не со всеми волками. Вон, Блек, живёт же со своей просто по любви. И никакого тебе импринтинга.

— Я бы, на твоём месте, не зарекалась.

— Это ты меня сейчас утешаешь, что ли? — с подозрением спросил Коллин, но ответить я уже не успела.

Мы прибыли.

Машина остановилась перед большими железными воротами, рядом с которыми находился пункт охраны. Оттуда вышел высокий массивный человек в камуфлированном костюме. На широком кожаном ремне его, с правой стороны, помещалась кобура. Явно не пустая. У левого бедра к портупее капроновой петлёй была приторочена резиновая дубинка. В руках охранник держал небольшой прибор, отдаленно смахивающий на счётчик Гейгера. Поглядывая на его экран, неторопливой уверенной походкой этот человек направился к нашей машине.

Мне было видно, как Мисси опустила стекло, и некоторое время они разговаривали. Результат беседы, видимо, не устроил «камуфлированного», и тон беседы менялся, переходя от сдержанного к более высоким тонам. Брэйди надоело на это смотреть, и он вышел, прекратив своим появлением препирательства. Его внушительная фигура и уверенный тон произвели на охранника должное впечатление. Он ещё раз взглянул на свой прибор и махнул рукой в сторону будки. Створка ворот поползла в сторону. Брэйди прыгнул обратно в салон, захлопнул дверь, и машина медленно вкатилась на территорию, огороженную высоким бетонным забором.