Дылда Доминга - Ангел смерти

— Нет, спросить. Если у тебя возникает какой-то неразрешимый вопрос, которому нельзя найти рациональных объяснений…

— Нет таких вопросов, у которых не было бы рациональных объяснений, — прервал ее он.

— Ну, что-то из области нематериального, нереального…

— Я не страдаю всякой ерундой вроде увлечения магией и прочей херней, — отрезал Денис, и Соня едва не застонала. Впрочем, чего она еще ожидала от практичного Дениса.

— А в чем дело?

— В последнее время я слишком часто вижу, как люди умирают, — бросила она.

— Видела еще одну аварию? — его взгляд стал встревоженным.

— Нет, — покачала головой Соня, — в больнице.

— В больнице постоянно кто-то умирает, на то она и больница, — резонно заметил Денис. — А на кладбище так вообще, не поверишь, сплошные покойники.

— Хватит издеваться.

— На самом деле, я не издеваюсь, — он небрежно привлек ее к себе, и Соня напряглась. — Но я могу помочь тебе забыть о всяких глупостях и расслабиться.

— Это ты предлагаешь всякие глупости, Денис, — выдавила она, — отпусти.

— Иди, — он разжал объятия, — но знай, что я всегда здесь, — и подмигнул ей.

— «Придурок», — мысленно выругалась Соня, а потом назвала дурой саму себя за то, что затеяла этот разговор с ним. Денис — последний человек, с которым стоило говорить на тему потустороннего. Любителя фэнтези Мишу Соня также отбросила: он мог ей процитировать почти любую из свежих фэнтезийных книг, но совершенно ничего не знал о реальности. Ей же нужен был кто-то, кто бы сочетал в себе качества веры и рационализма.

— Ты какая-то сама не своя последнее время, — заметила Ира, наполняя чашки из пузатого чайничка. — Что-то случилось на работе?

Соня уже готова была рвать и метать от вопроса окружающих «что-то случилось?». Да, случилось, она видит, как умирают люди, вернее, не так: как их лишает жизни призрак-невидимка. Она не может пойти в милицию с заявлением, церковь ничего об этом слышать не хочет, а если и хочет, то ей за всю жизнь не отыскать этих людей. Сотрудники и друзья ей тоже в этом деле не помощники.

— Нет, так, мучают некоторые религиозные вопросы, — зачем-то сказала она тете.

— А, метания, поиск смысла жизни, — Ира опустилась на стул напротив Сони. — Для того, чтобы найти ответы, мало одного источника.

— О чем Вы, теть Ир?

— О христианстве.

— Читать Коран меня как-то не тянет, — отозвалась Соня, отпивая горячий чай.

— Есть и другие течения, — загадочно начала тетя.

— Нет, только не сектанты. Мне кажется, в их головах еще больший бардак, чем у невеж.

— Вообще-то я говорю о буддизме, — вздохнула Ира, расстроившись оттого, что Соня никак не дает ей договорить.

— Вы думаете, в нем могут быть ответы, которых нет в христианстве?

— Очень может быть, — пожала плечами Ира. — Когда-то христианство тоже верило в то, что люди перерождаются, а потом, на очередном вселенском соборе было принято, что реинкарнации нет. Просто голосованием собравшихся, в угоду властям.

— Я не очень верю в реинкарнацию, теть Ир, — мягко начала Соня, — мысль о том, что я была в прошлой жизни жабой или червем, меня не очень вдохновляет.

— Может, будешь в следующей, — обезоруживающе улыбнулась Ира.

— Очень мило, — усмехнулась в ответ Соня.

— София, ты ведь очень умная девочка, — произнесла тетя, отлавливая Сонины руки и накрывая их на столе своими. — Твое имя означает…

— Мудрость, знаю-знаю…

— Верно, а, значит, ты найдешь ответы, которые ищешь, — глаза Иры излучали тепло.

— Хорошо бы, — проворчала Соня, отводя взгляд. Выражение бескорыстной любви на лице ее тети смущало и трогало.

— Вот адрес, там ведет занятия один интересный человек. — Ира быстро набросала что-то на клочке бумаги. — Поговори с ним, — заметив на лице девушки недоверчивое выражение, Ира продолжила: — Это не вербовка, просто поговори. Возможно, ты найдешь свои ответы.

Последней своей фразой тетя попала в точку. Соня сжала в руках листик с адресом. Что ж, она уже наделала немало глупостей, еще одна ее репутации не повредит.

— Проходи, оставь обувь у порога, — протеже Иры оказался сухоньким старичком с восточной внешностью. Они сели на подушки возле низкого столика, подогнув ноги под себя. Он молча изучал Соню из-под опущенных век и не торопил с разговором.

— Мне порекомендовала Вас моя тетя, господин… — Соня смущенно уставилась в бумажку, не в силах разобрать буквы.

— Чу Пен, — улыбнулся старик. — Пей чай, — он подвинул к ней крохотную чашечку свежего чая.

— Спасибо, меня зовут София. — Старик располагал своей непосредственной манерой говорить и очевидным радушием.

— Так что ты хотела знать?

— Знать? — Соня замялась на пару секунд. У нее что, на лбу написано, что ее мучают вопросы? — Хотела знать, бывают ли духи, которые отнимают у людей жизнь, — собравшись с силами, выпалила она.

Чу Пен даже не вздрогнул и не нахмурился, и не накинулся на Соню с негодованием. Он все также безмятежно продолжал восседать напротив нее на подушке.

Девушка подняла чашку, вдохнула удивительный аромат, сделала глоток, — и чашечка опустела. Тогда Чу Пен потянулся к чайнику и налил ей свежую порцию.

— В нашей традиции считается, что когда человеку приходит время покинуть этот мир, за ним приходит демон смерти и забирает его в свое царство.

— Демон?

— Когда-то раньше, в старых текстах, его еще называли богом Ночи, потом богом смерти, а потом понизили до демона, — Чу Пен рассмеялся тихим трескучим смехом. — Мы называем его Табрал.

— Табрал, — звуки будто проваливались вниз, вызывая горловую вибрацию.

— Не злоупотребляй этим именем, девочка, — предупредил Чу Пен, — оно может потревожить его чуткие уши.

— Вы верите, что он существует?

— А разве люди живут вечно? — вопросом на вопрос ответил Чу Пен.

— Нет, но…

— Что но?

— У них обычно останавливается сердце, или болезнь разрушает тот или иной жизненно-важный орган, в результате чего и наступает смерть. Никакие демоны или боги в этом не участвуют.

— Так полагают западные люди, — кивнул Чу Пен. — Только что тогда становится причиной болезни? Отчего один здоров и живет до ста лет, а другой умирает, едва повзрослев?

— Гены, условия жизни… — начала перечислять Соня.

— Дыхание Табрала. Люди заболевают из-за отравляющего дыхания демона. А потом он приходит за ними и забирает их.

Мороз прошел по коже Сони. Было что-то в словах Чу Пена такое, что напоминало ей увиденные картины.

— А они видят его? Те, кого он забирает?

— Конечно, видят, — кивнул старик. — Он предстает перед ними в разных обличьях: для кого-то в виде их утраченных возлюбленных, кому-то — в виде сияющей птицы в небе, за которой они следуют на край пропасти, а кому-то — в виде ужасного демона с острыми зубами.