Шеррилин Кеньон - Темные объятия

Саншайн.

Сладко спит, свернувшись, как котенок, в его объятиях... Странно сказать, но при одном взгляде на нее Тейлон вновь ощутил, что мужское естество его твердеет и снова готово к «бою».

А ведь, казалось бы, сегодняшнего марафона ему должно было с лихвой хватить на день-другой, а то и на целую неделю!

Да что там, — он должен был совершенно вымотаться! Но он снова хотел ее; Прямо сейчас. Хотел ощутить, как она обвивает его руками и ногами, прижать ее к себе, забыться в сладком слиянии тел и сердец.

Только одна женщина в мире вызывала в нем такие чувства. Нинья. С ней он был ненасытен. Достаточно было взглянуть на нее — и его тут же переполняло желание.

Никогда Тейлон не думал, что будет способен испытывать подобные чувства к какой-то другой женщине. И все же — ничего ему сейчас так не хотелось, как провести ночь с Саншайн. В Саншайн. Ловя ее горячее дыхание, снова и снова погружаясь в ее влажные недра.

Но нет, это невозможно. Сегодня вечером на Джексон-сквер у него назначена встреча с Ашероном.

Не говоря уж о том, что после заката на охоту выходят даймоны и любой невинный человек может стать их жертвой.

— Тейлон?

При звуках ее сонного голоса он мысленно выругался. Тейлон привык уходить, пока его случайные подруги спят.

Так проще.

— Добрый вечер, милая, — промурлыкал он, целуя ее в бровь.

Она улыбнулась самой обворожительной улыбкой.

— Уже уходишь?

— Да, у меня назначена встреча.

— Отлично, — ответила Саншайн.

Поднявшись с постели, она завернулась в одеяло.

— Тейлон, я так рада, что с тобой познакомилас ь!Спасибо за чудесный день!

И упорхнула, оставив его в одиночестве.

Тейлон недоуменно нахмурился. Обычно на этойстадии женщины умоляют его остаться — ну хотьненадолго! Уверяют, что он лучший в мире любовник, рыдают при мысли о том, что никогдабольше его не увидят.

Но Саншайн, кажется, против вечной разлуки не возражает. Похоже, только радуется, что черезнесколько минут он исчезнет из ее жизни навсегда!

Как же так?

Он вскочил с постели и бросился на кухню. Саншайн, зажав в зубах рисовую оладью, наливала себе из кувшина сок.

— Саншайн, с тобой все в порядке?

Она вытащила оладью изо рта и удивленно воззрилась на него.

— Конечно. А что случилось?

Вдруг на ее лице отразилась тревога:

— О господи! Надеюсь, ты не воображаешь, чтомы с тобой теперь связаны навеки? Пожалуйста, скажи, что ты не из тех чокнутых парней, о которых мне рассказывала Трина: стоит им с кем-нибудь перепихнуться — и они уже считают эту женщину своей собственностью!

Перепихнуться?!

Перепихнуться!!!

Впервые за много столетий Тейлон был по-настоящему ошарашен. Он привык сам бросать своих любовниц, — а на этот раз любовница бросает его. Казалось бы, чего лучше? Никаких сцен, никаких рыданий. Однако... было в этом что-то...

Унизительное.

Даже пугающее.

Особенно если вспомнить, как они подходят друг другу в постели. Такого сексуального марафона у него еще не бывало! Трудно поверить, но много часов подряд она отвечала на его страсть такой же страстью, такой же неутомимостью.

А теперь счастлива оттого, что он ее покидает?!

— Но с тобой точно все нормально? — снова спросил он.

— Просто замечательно! Лучше не бывает. Послушай, когда я согласилась быть с тобой, я ведь знала, что ты не будешь предлагать мне руку и сердце. Я вообще-то не дура. И уже большая девочка. А ты определенно большой, очень большой мальчик. Я прекрасно понимаю, что у тебя своя жизнь, и... — Вдруг в глазах ее мелькнул ужас. — Боже мой! Ты ведь не женат?

— Нет, не женат.

Она вздохнула с облегчением:

— Что ж, тогда и говорить не о чем.

И направилась к холодильнику убрать кувшин с соком.

— Саншайн!

Она смерила его раздраженным взглядом.

— Что, Тейлон? Надеюсь, ты не страдаешь боязнью разлуки? Мы замечательно провели день, я тебе очень благодарна, но теперь мне пора работать. Уже вечер, а я еще ничего не сделала!

— Да, но... — Он прервался.

— Что «но»?

Тейлон сжал губы. Хочет, чтобы он ушел? Да пожалуйста!

Напрасно он вообще у нее остался!

Время сейчас опасное. Вот-вот начнется Карнавал. Сейчас нельзя отвлекаться от работы — особенно на соблазнительниц с черными как смоль волосами.

— Ничего, — сухо ответил он.

На лице Саншайн отразилось явное облегчение.

— Ну что ж, раз тебя ждут, лучше поторопиться. Иди-ка в душ, а я поищу что-нибудь на ужин.

Тейлон принял ее совет насчет душа, однако от салата из тофу и соевого бифштекса отказался.

— Еще раз спасибо тебе, Саншайн, — проговорил он, натягивая поверх футболки кожаную косуху. — В самом деле, чудесный получился день.

— Мне тоже все очень понравилось! — с улыбкой ответила она, не отрываясь от салата и журнала об искусстве.

Тейлон все никак не мог поверить, что она так просто позволит ему уйти.

Черт возьми! Неужели даже не скажет: «Позвони мне, если соскучишься»?

Не спросит адрес его электронной почты?

Да хоть что-нибудь!

Нет, ничего.

Чертов XXI век!

Только когда он двинулся к дверям, она, наконец, посмотрела на него:

— Береги себя, Тейлон. И держись подальше от карнавальных платформ!

Тейлон изумленно поднял брови.

— Что-что?

— Как, разве ты не понял, что тебя сбило вчера вечером?

Тейлон неуверенно покачал головой. Быть такого не может!

— Я попал под карнавальную платформу?!

— Вот именно. Под платформу с Вакхом.

Час от часу не легче! Вот повеселятся над ним братья-Охотники, если... Нет, будем надеяться, что никто из них об этом не узнает. Никто и никогда.

Николас Амброзиус Готье вступал в жизнь без особых надежд на будущее. Внебрачный сын уголовника и юной стриптизерши с Бурбон-стрит, он с детства был не в ладах с законом, и школьные учителя пророчили ему долгую жизнь за крепкой решеткой.

Но однажды вечером, когда Ник вышел в одиночку против целой уличной банды, судьба смилостивилась над ним и послала ему ангелов-хранителей. Темные Охотники приметили уличного мальчишку, бесстрашного, дерзкого и острого на язык — пригрели, отмыли и подарили ему будущее.

Теперь, девять лет спустя, вместо того чтобы, вслед за отцом, играть в рулетку с правосуди ем,он изучал право в Университете Лойолы и вообще стал законопослушным гражданином. Почти. Ключевое слово — «почти».

И все благодаря Кириану Фракийскому и Ашерону Партенопею.

Ради этих двоих Ник был готов на все. Вот почему в этот промозглый зимний вечер вместо того, чтобы греться в постели с очередной подружкой, он сидел за рулем своего черного как ночь «ягуара» на пустынном частном аэродроме неподалеку от города. И ждал.

Несмотря на включенный двигатель, сырость новоорлеанской зимы пробирала до костей. Кофе в термосе давно закончился. Больше всего Ник мечтал сейчас оказаться дома.