Кресли Коул - Наслаждение Темного Принца

Хотя Люсия промахнулась совсем недавно, ковен попросил её повторить это, предполагая, что раз Гаррет прибежал в первый раз, то сделает это снова.

— Нет, я в порядке, — подтвердила Люсия. Ей пришлось задержать их на несколько дней, чтобы собраться с силами — и нервами. Она платила за каждый свой промах дикой болью, которую уже успела забыть, — так давно это было в последний раз.

— Ты уверена? Давай отменим всё, — только одна Реджин понимала, какое наказание за этим последует.

— Я смогу с этим справиться — настаивала Лучница, нервно пощипывая тетиву.

— Хорошо. Они не попросили бы, но…

Но агрессию в отношении любой из валькирий незамедлительно встречали демонстрацией силы — свирепой и беспощадной силы, не признающей правил и ограничений. А ликаны затеяли с ними серьезную ссору.

Старший брат Гаррета, Лаклейн МакРив, восстал как будто бы из мертвых, вновь обретя свою корону. Но что он сделал первым делом? Похитил Эммалайн Робкую, приемную дочь Анники.

Король Лаклейн и был тем самым «горячим парнем», которому Эмма ошибочно доверилась в Париже. И теперь он удерживал её в замке ликанов в Шотландии.

После того как Анника отошла от очередного аневризаматического приступа, вопя так, что сработали автомобильные сигнализации в трех районах, она и придумала этот план: захватить единственного оставшегося в живых близкого родственника Лаклейна и использовать его в качестве рычага давления на короля Ликанов для освобождения Эммы.

Гаррета МакРива. С его изумительными губами и сводящими с ума прикосновениями….

Реджин поинтересовалась:

— Если не боль, то что тогда волнует тебя? Ты думаешь о МакРиве, да? — она подбросила кинжал, ловя заостренный конец лезвия подставленным когтем. — Про то, что ты его пара, и всё такое прочее. Про официальное оглашение, э-м-м.

Люсия ударила кулаком Реджин в плечо.

— Возьми свои слова обратно!

— Гав!

— Сколько раз я должна тебе повторять? Я не его пара! Полная луна — а МакРива нет. Тема закрыта!

К её беспредельному удивлению, он не пришёл за ней этой ночью, хотя было полнолуние. Легенда гласила, что ничто не помешает ликану добраться до своей пары в ночь полной луны.

Люсия была просто уверена, что принадлежит ему. Теперь она не знала, что и думать.

Конечно, её обрадовало подтверждение того, что она не его пара. Кто хотел бы иметь такого громадного мужчину как он, одно из обличий которого, изменяясь, являло свирепого зверя?

Тем не менее было странно, что, увидев Гаррета в самом страшном облике во время сражения с вампирами, она не нашла его настолько ужасным, как представляла себе. Он был могучим и шокирующим, но страх, который она почувствовала той ночью, ослаб, уступив жутким воспоминаниям Люсии о Круахе, поскольку она увидела, насколько МакРив отличался от Кровавого Разрушителя.

Это не означало, что ей понравился зверь МакРива или что-то в этом духе; он просто напомнил ей, что никто не может быть столь ужасен, как Круах.

— Стойте! — внезапно выпалила Никс. — Кто-нибудь ещё видит здесь его образ?

Все тупо на неё посмотрели.

Она обернулась.

— Да, я тоже не вижу.

Потом она с восторгом хлопнула в ладоши. Никс, безумная как всегда.

Всё ещё потирая плечо, Реджин спросила:

— Если ты не пара МакРива, то почему он неотступно следует за тобой?

— Я не знаю, — солгала Люсия.

Ликан отчетливо выдавил из себя слова: «Защищу тебя». И она полагала, что именно это он и делал.

Только вчера вечером в городе, выискивая в глухих переулках кобольдов, она подверглась нападению враждебного демона, который выследил её. Но когда она уже собралась честно встретить громилу лицом к лицу, то услышала сильный удар позади себя. Люсия обернулась и увидела демона, лежащего на земле. Или, по крайней мере, его ноги. Остальную часть тела она едва успела заметить, прежде чем та исчезла за углом здания в доли секунды….

К этому времени подоспела Анника и, нахмурив светлые брови, проверила сохранность своей приманки так тщательно, как никогда. Хотя она умела мотивировать людей и слыла легендарным стратегом, она никогда не станет лидером их ковена — им была пропавшая королева Валькирий Фьюри.

Как только Анника перестала суетиться вокруг них, Реджин заметила:

— Обстановочка накаляется, а, Люс? С нападением вемона…

— Демпира, — поправила Никс, глядя на свою ладонь. — Демон-вампир — демпир, а не вемон.

Лучезарная упрямо покачала головой:

— Это коряво звучит. Попробуй произнести это в предложении, Никс. «Я надрала задницу демпиру». Забудь об этом! Вампир-демон. Ве-мон.

— Ты говоришь так только для того, чтобы перечить, — фыркнула Никс.

Обстановка и вправду накалялась. Валькирии находились в боевой готовности. Они наняли для защиты Вал Холла призраков, Бичей Древних. Эта мера была радикальной, но демон-вампир потряс их.

Вемоны действительно должны были быть всего лишь мифом. Тот, с кем они столкнулись, казался почти непобедимым, и это заставило сестер призадуматься, откуда появилось подобное существо и как много их существует. Они предполагали, что Иво задумал что-то недоброе, подлое.

— А сейчас в игре к тому же находится давно пропавший король Ликанов, — сказала Реджин, подбрасывая кинжал.

Люсия лично беседовала с Лаклейном, королём оборотней. Тот междугородний разговор был далек от истинного положения вещей по одной большой причине. Она находилась в комнате, заполненной валькириями и ни у них, ни у ликана, не возникло даже и подозрения о том, чем она занималась с братом короля несколько дней тому назад — ах, как же Гаррет это назвал? — скакала на нём, словно распутница, всасывая его язык.

Как самая «разумная» во всем ковене Люсия пыталась убедить Лаклейна отпустить Эмму. Он отказался. Она попросила его быть нежным с ней. Казалось он не способен допустить нежность.

По крайней мере, он, видимо, не хотел обидеть Эмму, — и он защитил её от поисковой группы вампиров, убив тех трёх, что были посланы за ней.

Дальнейшие собственные попытки Анники провести переговоры окончились рёвом Лаклейна: «Она — моя!» — и леденящей клятвой Анники отправиться на охоту за «кельтскими шкурами».

Позже все в ковене выражали своё отвращение к ликанам, называя их собаками, животными или того хуже — недочеловеками. Вина за своё поведение всё больше угнетала Люсию. Помимо признания собственного интереса, ей просто не было дела до существования ликана.

Реджин склонилась ближе.

— Люс, что на самом деле тебя гложет?

— Я просто думаю, что это — плохая идея, — она всё быстрее дергала тетиву.

— Он — животное. Это всего лишь ещё одна охота.

Но это «животное» воспользовалось своей невероятной силой и свирепостью, чтобы спасти их жизни. Ещё один пример того, насколько он отличается от Круаха.