Вавилкина Вавилкина - Три желания за жизнь

На ходу натягивая плащ, он вышел из кабинета, набирая домашний номер.

— Николай Александрович, приказ, — окликнула его секретарша уже около двери, споро разворачивая распечатанный документ. Пробежав текст глазами, Николай проставил даты и расписался.

— Меня не будет две недели, постарайтесь без крайней необходимости не беспокоить меня, — проигнорировав удивленный взгляд женщины, он быстро вышел из офиса.

Издевательски неторопливые гудки заставляли Николая чуть ли не бежать по лестнице к своей машине. Своим нетипичным поведением он вызывал немало пересудов у попадавшихся по пути сотрудников.

Плевать! Плевать на все! Главное, чтобы с ней все было в порядке.

Он летел домой, безбожно нарушая правила дорожного движения, но, хвала Небесам, ни один гаишник не встретился ему на пути. Уже открывая дверь квартиры, Николай знал, что его опасения не беспочвенны. Не раздеваясь, он прошел по пустынным комнатам, окликая Жасмин. Ответом ему была глухая тишина. Наконец, в спальне на полу возле кровати он увидел сжавшуюся фигурку любимой. В два шага преодолев разделявшее их расстояние, Николай, обхватив жену за плечи, прижал к себе. Ее кожа полыхала лихорадочным жаром.

— Цветочек… Милая… Жасмин, — он пытался достучаться до ее сознания, стараясь не показать голосом, как напуган он ее состоянием. На осунувшемся бледном лице, чернели темные круги под глазами. В пустоте немигающего взгляда танцевали красные всполохи. Морщинки углубились в уголках глаз и губ, а руки, несмотря на жар, были белее снега.

Что же могло произойти за те несколько проклятых часов, пока его не было рядом, чтобы так подорвать ее силы?

— Милая, что случилось? Расскажи мне. — Тихо нашептывал он ей в волосы, успокаивающе поглаживая спину, но Жасмин по-прежнему безучастно молчала. — Девочки звонили? — И опять ничего: ни движения, ни звука, лишь редкое дыхание, обжигающее шею.

Впервые за тридцать лет, Николай видел ее в такой, он не знал, чем помочь ей, как утихомирить тот огонь, что сжигает ее изнутри. Не придумав ничего лучше, он подхватил жену на руки и понес ее в ванную.

Сейчас, моя хорошая… сейчас станет легче…, - нашептывал он, заполняя ванну чуть теплой водой. Не дожидаясь, когда она заполнится полностью, Николай бережно опустил в нее свою ношу.

Жасмин вздрогнула от перепада температуры, и тихо застонала. Посчитав это хорошим признаком, Николай начал набирать горстями воду и бережно омывать руки, шею, грудь лицо любимой, совершенно не заботясь о том, что вода ручейками стекает внутрь рукавов.

— Девочка моя ненаглядная, ну, посмотри на меня. Все будет хорошо, — он продолжал говорить какие-то слова, просто, чтобы заполнить тишину, надеясь, что жена услышит его.

Голос родной, любимый, дорогой отдаленно доносился сквозь заслон огненной ловушки, в которую попало сознание Жасмин пытаясь пробиться к дочери. Ее стихия, почувствовав брешь, ревела, требуя выхода. Сил бороться одновременно и с собой и с капканом, созданным чужеродной силой практически не оставалось. Чем успешней она освобождалась от оков, тем сильнее поддавалась природному зову своего огня. Жасмин уже готова была сдаться, но почувствовала присутствие Николая. Его голос, прикосновения, как всегда умиротворяющее действовали на нее, одновременно указывая путь обратно. Глаза резануло острой болью, будто в них сыпанули песка, но горячие слезы облегчения, пролившись, очистили их.

— Тише. Тише. Вот молодец. Вот умничка. Все уже позади. Ты со мной. Мы рядом. Я больше не отойду от тебя ни на шаг.

Слова комом встали в горле, как сказать ему, что все ужасно, что условия сделки вступили в силу. Их дочь в опасности, и у нее была реальная возможность помочь ей, но цена… Цена была непомерно велика. Жасмин ни секунды не сомневалась в том, каким будет решение мужа, но все же они должны были принять его вместе, как делали это всегда, потому и боролась она со своей стихией до последнего.

Подняв дрожащую мокрую руку, Жасмин нежно обвела контур любимого лица, каждую черточку которого знала наизусть. Прочистив пересохшее горло, она сиплым срывающимся голосом только и смогла произнести: — Марина…

Спазм сжал до боли голосовые связки, вызывая новый поток слез.

Николай, прижал палец к ее губам.

— Потом, давай сначала я помогу тебе переодеться. Тебя всю трясет, еще простудишься, — с губ женщины сорвался нервный смешок, столько лет вместе, а он все еще беспокоится о ее здоровье, хотя она неоднократно повторяла, что людские болезни не представляют для нее угрозы. Тем не менее, женщина не стала упоминать об этом — его забота действительно была ей необходима, а сейчас может как никогда ранее.

Николай, бережно удерживая ее, помог снять прилипшую к телу холодную одежду. Жасмин попыталась было сама справиться с этим, но ее слабые попытки не увенчались успехом, поскольку трясущиеся руки отказывались подчиняться. Муж, не особо заботился о сохранности вещей, и довольно скоро мокрая кучка валялась у их ног, а она была закутана в теплый махровый халат.

— Ну вот, так-то лучше. Сейчас станет легче, — приговаривал он, поправляя воротник. — Идем на кухню. Я заварю кофе, а ты спокойно расскажешь, что случилось.

— Коль, ты бы переоделся, ведь сам тоже промок до нитки, — Жасмин вглядывалась в любимые черты, с болью сознавая, что намеренно оттягивает момент разговора, который разрушит их уютный мирок, откидывая назад к тому, с чего все начиналось.

Николай отмахнулся и провел ее в кухню, как всегда в первую очередь заботясь о ней, о своей беспомощной всесильной.

Сочетание слов, возникшее в голове, вызывало у Жасмин горькую улыбку. Она всем сердцем желала никогда более не использовать свою огромную силу и надеялась, что в этом не возникнет необходимости. С соблазном бы она могла справиться, но ее не искушали, ее жестоко вынуждали нарушать условия договора.

Первые безмятежные годы их совместной жизни заставили поверить, что чудеса возможны, и проклятые души могут выторговать себе второй шанс. Любовь Николая помогала обуздывать стихию. И они были счастливы. Безмерно! А когда родилась Вика — человек, а не джинния, решили, что заслужили окончательное прощение. Хотя на тот момент это не имело принципиального значения, если бы у девочки обнаружились способности, их семья просто перебралась бы Огненные Эмираты. Но судьба распорядилась иначе.

Через три года после рождения первенца, она снова забеременела. Марина очаровательная малышка их радость и испытание родилась недоношенной — так не терпелось девочке появиться на свет. В отличие от веселой, но все же покладистой Вики — эта была упрямой неугомонной проказницей. Энергия так и бурлила в малышке, находя выход в различных проделках. Но все это было мелочью, по сравнению с тем, с чем они столкнулись, когда ей исполнилось пять.