Ирина Лунгу - Любовь и страсть Демона

— И не только Демоны. Ангелы тоже с вами, — раздался мелодичный голосок Авиталь и девушка встала рядом с Яроном.

— Авиталь, — Давид судорожно сглотнул, только сейчас понимая, какова цена той борьбы, что они вели теперь, — Там был Дан…С ним всё в порядке?

В глазах Ангела плескалась всё та же печаль, что и обычно, и лицо её осветила такая же грустная улыбка.

— С ним всё будет в порядке, ты сейчас должен думать о Миле. Ярон прав, езжай домой, переоденься, отдохни. Мы будем рядом, не переживай. Надеюсь, мне ты веришь?

Давид заколебался. Он уже никому и ничему не верил, потому что не знал, чего кто хочет от них с Милой. Столько всего свалилось на них за короткий срок…Столько всего было нужно обдумать, взвесить и решить…

— Хорошо, но через пару часов я буду снова здесь, — наконец, решившись, ответил он и Ангел улыбнулась.

— Я буду с Милой. Ярон, думаю, побудет рядом с палатой.

Не дожидаясь ответа от обоих мужчин, Авиталь стала бесплотной, очевидно, переместившись в палату, а Давид усмехнулся: кажется, Ярона поставили на место.

Давид вскочил на постели и потёр лицо руками, пытаясь понять, где он находится и прогнать от себя остатки сна. За окном было темно и оставалось только гадать: то ли чёрная туча всё ещё властвовала над погодой, то ли он проспал до ночи. Судя по вспышкам молний, всё же, скорее всего, был ещё день. Давид вылез из кровати и прошёл в кухню, где единственным светлым пятном был включённый телевизор. Ведущий новостей вещал что-то с экрана, и Давид хотел уже было выключить «плазму», когда его заинтересовало то, что происходило на экране.

«Сегодня ночью начался метеоритный дождь в Канзасе, подобный тем, что в своё время наблюдали жители Итальянского Пезаро и Английского графства Девоншир.»

Давид сделал звук погромче всмотрелся в картинку: прямо с чёрного неба на небольшой городок то тут, то там падали светящиеся камни. Какие-то были больше, какие-то меньше. Это что? Во всём мире происходит нечто подобное тому, что наблюдалось за окном? Мало того, судя по тому, что сказал ведущий, сейчас была ночь!

Давид развернулся в сторону окна, и быстро открыв его, выпрыгнул со второго этажа, тут же расправляя крылья и направляясь к Миле. Скорее всего, его никто не разглядит, потому что ночь была угольно чёрной, если не считать вспышек молний. К тому же, после метеоритного дождя, возможно, вид летящего по небу Демона не вызовет столь бурной реакции. Впрочем, Давиду до этого не было никакого дела, потому что его терзали только мысли о Миле.

Ярон будто бы застыл на том месте, на котором его оставил Давид сегодня утром. При появлении Демона порока он встал, но расспрашивать у Ярона Дав ничего не стал. Ему жизненно необходимо было лично убедиться в том, что с Милой всё в порядке.

— Авиталь с ней, — проговорил Ярон в спину Давиду.

Демон выдохнул, потому что если он кому-то и мог довериться, — то только Ангелам, как это было ни смешно. Но он сам довольно продолжительное время был одним из них и знал, что доверять им можно в девяноста девяти процентах случаев.

Но не успел он дойти до дверей, как те сами распахнулись ему навстречу, и доктора вывезли оттуда Милу и стали двигаться с ней в неизвестном направлении. Судя по их лицам произошло явно что-то серьёзное.

— Мила…Дьявол! Что с ней? — воскликнул Давид, не зная, что ему делать. То ли бежать за врачами, то ли оставаться на месте.

— Ей стало хуже, — печально проговорила Авиталь, принимая свой человеческий облик и вставая рядом с Давом, — Боюсь, что наступает кризис. И не знаю, смогут ли помочь врачи.

Дав вздрогнул, поворачиваясь к Ангелу.

— То есть, как это не могут? — потом, будто опомнившись, добавил, — Ну, положим, не могут, но вы-то можете что-то сделать? Ведь вам нужно, чтобы у нас с Милой родился ребёнок.

Авиталь покачала головой.

— Давид, именно сейчас я ничего не могу тебе сказать. Потому что сейчас речь идёт не о рядовом случае. Речь идёт о родителях будущего Главы Демонов, не знаю, смогут ли Ангелы сделать здесь что-либо.

Давид сжал зубы, но не от злости. А от бессилия перед тем, что, возможно, ни ему, ни кому бы то ни было не удастся предотвратить. Теперь оставалось только ждать…

Утро, всё такое же мрачное, только усилило тревоги. Авиталь смогла разузнать, что у Милы какое-то серьёзное осложнение, но врачи не могут понять, какое. Многочисленные термины ничего не разъяснили ни ей, ни двум Демонам. Но всё же удалось понять одно: организм Милы приглушил иммунитет, и приглушил его так сильно, что не справлялся с простудой.

— Это всё из-за Адама. Вы зачали Адама вчера утром, — Авиталь устало опустилась в кресло, — Видишь ли, она всего лишь человек, а ваш сын будет Демоном, Ангелом и человеком в одном лице. Да, Дав, не будем исключать то ангельское, что есть в тебе до сих пор. — Предотвратила она вопрос Демона, который почти сорвался с его губ. — Её организм должен принять вашего ребёнка на физиологическом уровне. В принципе ребёнок — это вообще для организма чужеродное тело, как бы грубо это ни звучало. А в случае с Милой случилось так, что это чужеродное тело ещё и обладатель противоестественных друг другу природ. Это как бомба в бомбе.

— Что же теперь делать? — прошептал Давид, не зная, к кому обращается.

Авиталь закусила губку.

— Ничего Давид. Мы ничего не сможем сделать. Даже если выбрать жизнь Милы и пренебречь жизнью Адама, велика вероятность, что Мила умрёт.

Давид вскочил на ноги, хватаясь за голову и заметался по холлу.

— Что же нам делать? Что делать? — всё повторял и повторял Демон.

Авиталь сжимала пальца в кулачки, а Ярон мрачно обозревал эту картину. Никто из них не мог сказать ничего, что могло бы хоть как-то успокоить несчастного Давида.

Наконец, Демон порока остановился и окинул взглядом Авиталь и Ярона.

— Ярон, я прошу тебя помочь мне, — в его голосе слышалась сталь, а взгляд был полон решимости, — Отведи меня к твоему Хозяину, я хочу попросить его вмешаться…

Снова выжженная земля Гадеса хрустела под ногами, отзываясь звуками где-то в глубине души Давида. Это место казалось ему сейчас каким-то неправильным, будто не должен он был быть здесь. Быть может, причина заключалась в том, что ему необходимо было физически находиться рядом с Милой, а, может, сущность Ангела сейчас взяла верх. Хоть Ангел и был падшим, и пути назад у него не было.

Ярон молчаливо шёл рядом, уже находясь в своей истинной сущности. Он был хмур и задумчив, однако ни словом, ни намёком не пытался отговорить Давида от этой затеи.

В Гадесе было пустынно. Только бесчисленное количество дорог расходящихся на перекрёстке в разные стороны, да красновато-тусклое солнце светило, затопляя всё кругом жутковатым светом.