Ева Никольская - Хозяйка Карнаэла

— Тварррь? — в голосе мужчины проскользнули металлические нотки.

— Единым целым? — вскинул голову Смерть, мысленно складывая мозаику из информации, полученной только что, и инцидента с Катей.

— Вы! Два… нет, три ссслабоумных идиота притащили в обитель Равновесссия девку, накачанную магическим Даром другого Высшшшего! — Эра шипела практически через слово, даже не пытаясь говорить спокойно, это свидетельствовало о сильном раздражении и нескрываемой злости. Хотя одного взгляда на разъяренную женщину с развевающимися вокруг головы волосами и сжатыми в кулаки руками было достаточно, чтобы понять: данная тема задевает ее за живое, выпуская наружу все негативные чувства скопом.

— Ты сама виновата! Тайны влекут за собой ошибки, — парировал первый Хранитель таким тоном, что Мая, прильнувшая к нему, испуганно вздрогнула. — Ни в одном из законов не сказано, что Спутница Аваргалы*, чудом выжившая в ритуале, не может сюда войти.

— Не сссказано… — покачала головой собеседница. — Мне и во сне не могло привидеться такое, потому и не сказано! А вот двуличная сссволочь все рассчитала, — теперь в ее голосе звучала горечь и какая-то обреченность со слабыми отголосками только что пылавшего гнева.

— Кто? — осторожно уточнил крылатый.

— Ну, как же? — Эра криво усмехнулась, на этот раз не придавая зубам вид клыков. — Луана, Луис, Луиза, Лу-най, Луйсарэй, Луурэ… или просто Лу! Множество имен всего на два облика. Демон-перевертышшш. Старый «лис», давно положивший глаз на мой «курятник».

— Эээ, кхе-кхе, — Смерть многозначительно прокашлялся, умиляясь набору речевых оборотов, подхваченному демоницей в разных мирах связки. Его раздражение тоже угасло, как и ярость собеседницы. Осталось одно любопытство, вскормленное интересными догадками. — Не хочешь ли ты сказать, что Карнаэл решил сменить хозяйку?

— Шшшшш… Сссменить? — вскинулась Эра, сверкая глазами. — Глупосссти! Лу запустил в наш Дом своеобразный вируссс, который проник сюда под личиной местной жительницы — Арэ, признанной Карнаэлом ранее. Все, чего добивается этот демон — нарушение Равновесссия! Он хочет породить хаос и страх на территории связанных планет, а потом забрать их в полуразваленном состоянии и построить новые миры. Его собственные! И сделать это он сможет, если в работе Карнаэла начнутся сбои: сдвижки пространства тогда увеличатся, населения миров впадут в панику, а природа примется устраивать одну катастрофу за другой.

— А Катя… — снова попытался вмешаться четэри, но демоница отмахнулась:

— Нет больше Кати! Есть сосссуд Дара Лу, который уничтожит личность бедной девочки за считанные дни, превратив ее в марионетку, подчиняющщщуюся приказам хозяина. Ваша Катя мертва, идиоты! И ее уже никто не сссможет спасти. Поздно! Механизм запущщщен, Карнаэл признал ее, попробовал и… ему понравилосссь. Пока этот манекен, бывший когда-то Арэ, находится в одном из семи миров, Дом будет тянуть из нее Силу, постепенно срастаясссь с ней. В результате произойдет раскол Карнаэла надвое, что приведет к нарушшшению его работы и… к катастрофам на подконтрольных планетах. А может, и к их гибели, — совсем тихо добавила Эра и замолкла.

— Охренеть! — выдал Смерть, пользуясь речевыми оборотами шестого мира не хуже собеседницы.

— Это правда? — донесся из коридора за разрушенной стеной голос незаметно подошедшего Иргиса — седьмого Хранителя равновесия. Рядом с ним показался темный силуэт представителя второго мира — Лемо.

— Где Кама? — спросил Арацельс, пытаясь спустить на пол Маю. — Он с Катей? Я собираюсь пойти туда…

— Мальчик мой, — демоница подняла на него полные скорбной печали глаза. Так смотрят на смертельно больного, обреченного на страшные муки. Или на любимого, которого провожают в бой с заведомо известным концом. — Ты не понимаешшшь…

— Ну, почему же, — он снова попытался отодрать от себя кровницу, та усиленно сопела, продолжая цепляться за него. — Понимаю. Ты очень понятно нам все объяссснила.

— Мне жаль…

— Ложь.

— Ты сможешшшь помочь и ей и Равновесссию только одним…

— Я подумаю.

— Ты не дослушшшал!

— Эра, — мужчина посмотрел на нее с выражением усталого путника, которому предстояла очередная дорога в никуда. — Я знаю, что ты хочешь сказать.

— Убей ее, сын мой, — загробным голосом произнесла демоница. — Это большшше не твоя Арэ. Она кукла Лу, бомба с часовым механизмом. Она — проклятье, ссспособное погубить миллиарды невинных существ. Я чувствую, твой Заветный Дар по-прежнему активен. Тебе единственному под силу найти эту всемирную угрозу. Ты выполнишшшь задание, первый Хранитель?

— Я подумаю, — снова повторил он.

— Вы все давали клятву служить Равновесссию! — зашипела собеседница. — Ты…

— Я помню.

— Твой долг… Озвучь мне!

— Служить Равновесию.

— Твое предназначение?

— Служить Равновесию.

— Твоя жертва?

— Жизнь во имя Равновесия.

— Помнишшшь, — согласно кивнула она. — Ты ведь не предашшшь то, во имя чего все мы существуем, ради марионетки с внешностью девчонки, на которой ты так не хотел жениться? Поклянись, сын мой! Поклянись, что выполнишшшь приказ и уничтожишь ее.

Он молчал, молчали и другие. Даже Мая, проникнувшись моментом, сама сползла с мужчины и, ссутулившись, застыла рядом, растерянно поглядывая то на него, то на женщину наверху. Она вздрогнула, когда Смерть схватил ее за предплечье и потянул к себе, но не рискнула вырваться, нутром чувствуя, что ее кровному брату сейчас не до своей маленькой сестры.

— Не обижу, — шепнул четэри в ее напряженно дернувшееся ухо. Девушка неуверенно кивнула, однако не расслабилась, отчего крылатый тихо скрипнул зубами, но так ничего и не сказал.

— Арацельс?! Твой ответ?

— Я сделаю все, чтобы защитить Равновесие, — сказал он спокойно.

— Открой сссвои эмоции, мальчик мой, — тоном наставницы провозгласила Эра.

— Чужая душа — потемки, — его губы чуть растянулись, а в алых глазах мелькнуло странное выражение. — Чувства — это личное. Я уйду позже. Сначала мне надо кое-что забрать из каэры.

— Ты выполнишшшь приказ? — в который раз спросила демоница.

— Я верный страж Равновесия, Эра. Не стоит во мне сомневаться, — очередная полуулыбка коснулась его губ и растаяла, будто и не было ее.

Он покинул зал Перехода под перекрестными взглядами Хранителей. И вслед ему тихим шелестом полетело искреннее «Просссти».

Магическое пламя факелов тревожно колыхалось, когда он проходил мимо. Его верный спутник — холод, незримой тенью шествовал рядом. Серебристый иней рисовал сложные узоры, расстилаясь морозным шлейфом за мужской фигурой, стремительно двигающейся вперед. Звук легких шагов гулким эхом отзывался от стен коридора и тонул в настороженной тишине еще не до конца проснувшегося камня. На пороге условной ночи Дом оживал. Сегодня, как вчера, позавчера, тысячу лет назад… Впрочем, нет! Сегодня в особенности. Этот вечер стал переломным для многих, не исключая и его.