Кристин Фихан - Тёмная легенда [любительский перевод]

— Ты смог бы почувствовать его, если бы он связался с нами, в то время как мы были бы со Скайлер? Она сказала, что ощущала присутствие третьего. Она определенно чувствовала еще одного мужчину, не тебя, и он поддерживал ее, хотя и не присутствовал здесь физически .

И снова молчание.

— Мне это не нравится, Франческа. Это, вероятно, был Люциан. Только он способен проскальзывать и уходить из моего сознания без моего ведома. Ты в страшной опасности, ты и Скайлер. Он что-то готовит. Это убийство было умышленным. Посланием мне, что он начал игру и что теперь мой черед делать ход.

— Как ты узнал?

— Его жертвой стал один из мужчин из воспоминаний Скайлер.

Франческа прикусила нижнюю губу с силой достаточной, чтобы на ней появились рубиново-красные капельки крови. Она медленно выдохнула. На этот раз настала очередь Скайлер успокаивать ее.

— В чем дело? Почему вы расстроены?

— Я не знаю, что это за мужчина, тот, который приходил к тебе сегодня утром. Это был не Габриэль, как я надеялась. Но в городе есть еще один мужчина, похожий на нас, способный общаться физически, не присутствуя при этом, тем не менее, он не такой, как мы. Он опасен, — Франческа старалась, чтобы в ее голосе не было слышно страха. Она знала, на что способен вампир. Он был жестоким и беспощадным убийцей, играющим с людьми и их эмоциями ради собственного веселья. Немертвый мог казаться красивым и вежливым, дружелюбным и галантным, когда на самом деле в нем бурлили лишь темные, дьявольские мысли. Люциан был самым сильным карпатцем среди живых, за исключением его брата-близнеца. Но теперь, когда он предпочел лишиться своей души, он стал вдвойне опасным. Он внушал страх и раньше, теперь же стал считаться самым страшным врагом всех времен. Это была пугающая мысль, что Люциан может преследовать их ради своей смертельной цели.

— От него не веет злом, — едва слышно промолвила Скайлер. — Я всегда боялась мужчин. Даже врач заставляет меня нервничать, но по какой-то причине этот мужчина совсем другой. Он ощущается почти как Габриэль, своеобразной безопасностью. Я никогда не чувствовала себя в безопасности раньше, поэтому не совсем уверена.

Франческа кивнула.

— Надеюсь, ты права, милая, но я хочу, чтобы с этим мужчиной ты была осторожна. Очень осторожна. А теперь расскажи мне о своем таланте.

Веки Скайлер опустились вниз.

— Я устала, Франческа. И это не совсем талант, просто я знаю вещи. И иногда я могу читать мысли людей, как и ты. Как Габриэль и остальные. Людям я предпочитаю животных. Сама я не могла держать животных, но знала всех соседских собак и кошек, и они были моими друзьями, даже собаки, которым полагалось быть злыми. Я общалась с ними, знаешь ли.

— Какими ты видишь Габриэля и меня? Что ты можешь сказать о нас? — полюбопытствовала Франческа. Интересуясь, как много на самом деле могла видеть Скайлер?

Скайлер соскользнула под простыни. Попытка вести себя прилично после столь долгого времени проведенного в полном молчании было трудным и невероятно утомительным делом.

— Вы действительно хотите, чтобы я ответила на этот вопрос, Франческа? Я вижу гораздо больше, чем вы думаете.

— Я полагаю, если мы будем жить вместе и станем одной семьей, между нами не должно быть лжи, не так ли?

— Вы не такая, как я, и не такая, как остальные. Я не знаю, что вы такое, Франческа, но вы можете исцелять больных и успокаивать тех, кто в этом нуждается. В вас одно добро. Только оно. Мне бы хотелось быть такой, как вы. Мне бы очень хотелось стать членом вашей семьи, — последнее Скайлер добавила с печалью, ее ресницы опустились на щеки и сон одолел ее.

Франческа поднесла вялую, покрытую шрамами руку к своим губам. Поцеловала каждый шрам на внешней стороне руки Скайлер, а потом перевернула ее руку, чтобы осмотреть ладошку. Ребенок боролся с кем-то, кто нанес ей эти раны острым куском стекла. Мог ли это быть ее отец? Габриэль совершил над ним быстрое и милосердное правосудие. Франческа еще раз исследовала воспоминания подростка. Нет, это было дело рук не ее отца. Это сделал высокий, худой мужчина с грубыми черными волосами и большими руками. Он был в ярости, так как Скайлер отказалась добровольно целовать или ласкать его. В то время ей было не более восьми-девяти лет.

Почувствовав тошноту, Франческа отпустила руку девочки, опасаясь разбудить ее своей яростной реакцией на испытания, выпавшие на долю ребенка. Она понесла руку к своим ноющим вискам, а отняв ладонь, увидела, что та в крови.

— Дыши, Франческа, ты ничем не сможешь помочь ей, переживая эти воспоминания. Люциан может и бросил мне вызов, но сам того не подозревая оказал мне услугу, восстановив справедливость по отношению к этому ребенку. Нашему ребенку. Мы будем любить ее , — Габриэль одарил ее теплом и утешением. Она смогла ощутить его руки, обнимающие ее, силу его тела. Словно он прижал ее к себе, несмотря на разделяющие их мили.

— Где ты? — она уловила проблеск комнаты, заполненной письменными столами и людьми, в основном мужчинами.

— В полицейском участке. В данный момент я невидим. Мне необходимо знать все об этом убийстве. Я хочу услышать личные комментарии и прочитать рапорта. Я уже посетил место преступления. Не знаю, чего добивается Люциан, но будь очень осторожна. Проверяй воспоминания Скайлер каждый раз, когда будешь навещать ее.

— Она спит и становится беспокойной.

— Я хочу, чтобы ты была в безопасности, любовь моя. Возможно, тебе стоит вернуться в дом и установить защиту. Но не думай, что это поможет, разве что слегка задержит, если он предпримет попытку добраться до тебя. Если окажешься в опасности, сразу же зови меня. Не жди.

— Я должна повидать своего адвоката. Он подготовил документы, и судья желает видеть меня сегодня вечером. Он пошел мне навстречу, и я должна присутствовать. Судья спросит Скайлер, согласна ли она, и как только Брайс даст добро, мы сможем забрать ее домой. Также пришел ответ от Эйдана Сэвиджа. Сейчас в Лондоне находится кто-то из семьи, управляющей его домом, он свяжется с ними и посмотрит, согласятся ли они помочь нам вести хозяйство для Скайлер на протяжении дневных часов.

— Пожалуйста, будь осторожна, Франческа , — предупредил Габриэль, после чего позволил связи между ними медленно исчезнуть. Все это ему не нравилось. Только Люциан мог слиться со Скайлер. Габриэль знал, что с легкостью мог бы засечь остальных: как представителей своей расы, так и немертвых. Все указывало, что это было делом рук его брата. Это убийство. Оно было в стиле Люциана. Чисто. Аккуратно. Неидентифицируемое ни для кого, кроме Габриэля. Первый шаг в их игре.

Он задумался над возможностью увести Люциана прочь из города и от двух женщин. Они обе подвергались риску.