Дж. Уорд - Зависть

Но, по крайней мере, у случайных цыпочек, которых он приведет сюда, будет сносное место, где они смогут потом одеться.

Его спальня располагалась в передней части дома, в ней были лишь большая кровать и письменный стол. Век быстро избавился от ботинок, носок и брюк. То же самое с водолазкой. А снимая черные боксеры, он отказывался думать о том, что офицер Рэйли будет держать их в руках. Просто не вдавался в эти мысли.

Зайдя в ванную, он включил душ, и, ожидая, пока вода нагреется, встал перед зеркалом над раковиной. Его не отвлекало отражение… Век прикрыл зеркальную поверхность пляжным полотенцем в день своего заезда в дом.

Он не был большим поклонником зеркал.

Подняв руки, он вытянул их ладонями вниз. Потом встряхнул. Посмотрел под ногтями.

Казалось, что его тело — как и разум — не давало зацепок. Хотя можно заявить, что отсутствие царапин, крови и следов служили доказательством… и без сомнений, бравый офицер Рэйли заметила и отталкивалась именно от этого.

Блин, второй раз в жизни он попадает в такую ситуацию. А первый…

Нет причин вспоминать об убийстве матери. Не в подобную ночь.

Ступив в душевую кабинку, Век закрыл глаза и позволил струе падать на его голову, плечи и лицо. Мыло. Сполоснуть. Шампунь. Сполоснуть.

Он стоял в душном, влажном жаре, когда почувствовал ветерок: будто кто-то открыл окно над унитазом, порыв воздуха пронесся над верхушкой полиэтиленовой занавески и коснулся его кожи. По вызову тело покрылось «гусиной кожей», мурашки распространились от груди, вниз по ногам и обратно.

Но окно было закрыто.

Именно по этой причине Век убрал стеклянную перегородку в душе и укрыл встроенное зеркало над раковиной. Это — два единственных изменения в доме, и «ухудшение» служило во благо его же рассудку. Он годами брился, не видя своего отражения.

— Убирайся от меня! — сказал он, закрывая глаза и не открывая их.

Сквозняк закружил у его ног, словно порхавшие по его телу руки, поднимаясь все выше, лаская его член, прежде чем обратиться к животу и груди, вверх до шеи… к лицу…

Холодные пальцы зарылись в его волосы…

— Оставь меня в покое! — Он выбросил руку и отодвинул штору в сторону. Когда теплый воздух поприветствовал его, Век обратился внутрь себя, пытаясь выгнать чужака, разорвать связь.

Спотыкаясь, он устремился к столику и уперся на руки, тяжело дыша и ненавидя себя, эту ночь, всю свою жизнь.

Век прекрасно понимал, что при раздвоении личности возможно, что какая-то часть вырвется на свободу и начнет действовать независимо. Больные могли полностью не осознавать действия своего тела, даже если речь шла о насилии…

Когда головная боль снова начала пинать по вискам, как по автомобильным шинам, он с проклятьем принялся вытираться. Потом натянул фланелевую рубашку и спортивные штаны полицейской академии Нью-Йорка, в которых спал прошлой ночью и оставил возле туалета. Он собирался спуститься вниз, когда быстрый взгляд в окно заставил его замереть на месте.

В двух домах вниз по улице была припаркована машина.

Век знал каждый автомобиль в районе, все грузовики, внедорожники, седаны, гибриды, и серые, новенькие американские середнячки не были в том списке.

Однако именно такие немаркированные автомобили использует Колдвеллское отделение полиции.

Рэйли установила за ним слежку. Отличный ход… на ее месте он сделал бы то же самое.

Может, даже собственной персоной.

Спустившись по лестнице, он помедлил у парадной двери, его подмывало выбежать босиком, потому что она — или кто бы ни был в машине — могли обладать инфой с места преступления…

Выругавшись, он отмахнулся от блестящей идеи и направился в кухню. В шкафах должна найтись какая-нибудь еда. Просто обязана.

Открыв их и обнаружив лишь уйму пустого пространства и ничего больше, он задумался, а какая собственно Продуктовая Фея должна была магически появиться и принести еду.

Но, с другой стороны, Век мог просто вылить кетчуп на коробку от пиццы и зажевать ее. Наверное, это хорошо скажется на его балансе потребления пищевых волокон.

Ням-ням.

В двух домах от дома детектива ДелВеччио, Рэйли сидела за рулем, частично лишившись зрения.

— Ради всего святого… — Она потерла глаза. — Ты не видишь пользы в шторах?

Молясь, чтобы изображение изумительно обнаженного коллеги исчезло с ее сетчатки, София серьезно переосмыслила свое решение относительно слежки. С одной стороны, она истощена… точнее, была, пока не увидела почти все, что Век мог предложить.

Вырежьте «почти».

Один плюс — сейчас она действительно проснулась, спасибо люди добрые… она с таким же успехом могла облизать два пальца и запихать в глазницы: переднего плана такого рода было достаточно, чтобы обеспечить ей завивку, о которой она так мечтала в тринадцатилетнем возрасте.

Бормоча про себя, она снова уронила руки на колени. И, черт возьми, когда она уставилась на приборную панель, то видела лишь… то, что тогда увидела.

Ага, вау, на каких-то мужчинах отсутствие одежды означало намного больше, чем просто «обнаженность».

И подумать только, она почти пропустила шоу. Рэйли припарковала машину и сообщила о своем расположении, когда на втором этаже загорелся свет, и она увидела убранство спальни. Откинувшись на спинку сидения, она не понимала, куда приведет этот беспрепятственный обзор их обоих… просто рассматривала то, что казалось простой лампочкой на потолке хозяйской комнаты.

Но с другой стороны, декору холостяцкой квартиры предполагалось напоминать склад или быть голым, как Долина Смерти [22] Долина Смерти (англ. Death Valley) — межгорная впадина в районе пустыни Мохаве и Большого Бассейна на западе США в штате Калифорния, к юго-востоку от горного хребта Сьерра-Невада. В долине расположена самая низкая точка Северной Америки (высота ниже уровня моря 86 метров. Долина также включает в себя большую часть Национального парка Долина Смерти. .

Дом Века определенно относился к последней категории.

Однако внезапно она перестала думать об интерьере, потому что ее подозреваемый вошел в ванную и включил свет.

Привеееет, большой мальчик.

По стольким параметрам.

— Перестань думать об этом… перестань думать об…

Закрытые глаза не спасли ситуацию: если раньше она нехотя отмечала, каким крупным Век был под одеждой, сейчас София узнала, почему именно. Он был очень мускулист, и благодаря отсутствию волос на груди, ничто не мешало созерцать его накаченную грудь, шесть кубиков и контурную линию бедер.

Более того, если говорить об удалении лишних волос, то у него была лишь темная полоска, которая пробегала от пупка к…

Знаете, наверное, размер все-таки имел значение, подумала она.