Элис Хоффман - Третий ангел

Жизнь не была особенно щедра к матери Фриды. Она не могла забыть мужа, хоть он давно уже жил в маленьком домике у моста с ивами вдоль реки. Он объяснил дочери, что жизнь вообще сложная штука. И что именно она, одна из всех людей, должна понять, что жить нужно на полную катушку. Она ведь видела, чем он занимался так много лег. Как он отправлялся к больным, а ангел смерти сопровождал его в этих поездках. Видела темные деревенские дороги. Теперь ему требуется некоторое время побыть одному, чтобы переосмыслить прожитое. Именно эта фраза навела Фриду на мысль, что он живет не один, а, наверное, у той женщины, которая так плакала однажды ночью. Что ж, Фрида тоже будет эгоистично жить для себя. Может, ей тоже понадобилось переосмыслить жизнь. Она только надеялась, что отец вспомнит свои слова, когда будет тревожиться о ней. Ведь это ее жизнь, и только ее.

В клубе, куда они приехали, посетители и их гости должны были называть при входе свои имена. Джеми так и сделал и добавил: «Меня ждут друзья». Их пропустили, и он потянул ее за собой, так что никто не стал спрашивать, что она здесь делает. Ладонь у него была большая и жесткая, и рука Фриды умещалась в ней так замечательно. Ей казалось, что она вся горит как в огне, что от одного его прикосновения какое-то пламя прожигает ее точно так же, как оно прожгло ковер в номере у Джеми.

В «Египетском клубе» было полно народу, и у Фриды даже не было времени на то, чтобы почувствовать неловкость и смущение. Она определенно не была так красива, как большинство женщин здесь, и, конечно, не так богата. Ничего особенного, обыкновенная девушка. Но она знала про ангела смерти и, наверное, потому была смелее их всех. Чужая этим людям, она не терялась, даже оказавшись здесь. Когда они подошли к столику, за которым сидели друзья Джеми, он обменялся рукопожатием с молодым парнем, затем наклонился и поцеловал какую-то девушку. Та не отстранилась, но внимательно осмотрела Фриду. Поджала недовольно губы, поглубже затянулась сигаретой.

— Куртка-то твоя, — бросила она Джеми.

— Была. Я ее проиграл. Садись, — предложил он Фриде, и та опустилась на ближайший стул.

«Не слишком ли коротко мое черное платье?» — мелькнула у нее быстрая мысль.

— Стелла, эту девушку зовут Фрида. Она моя муза. — Так Джеми представил ее.

— Ты что, шутишь? — недовольно осведомилась та. — Это я твоя чертова муза, а не какая-то чужая девчонка.

Волосы у этой Стеллы были почти белого цвета, и одета она была в синее платье из чего-то блестящего. На соседнем стуле небрежно лежало пальто из кожи питона. Но на лице ее застыло обиженное выражение.

— Музу нельзя выбрать, как выбираешь подружку, — объяснил Джеми. — Она может появиться внезапно. А может не появиться. Это же искусство, Стелла.

Фрида почувствовала, что краснеет. И подумала, что похожа на того третьего ангела, о котором говорил отец, того, который бродит среди мужчин и женщин. И подумала, что и вправду обязана бродить по этому миру или остаться с Джеми и вдохновлять его.

— Эту девушку зовут Стелла, а это Марианна и Ник, — пояснил Джеми.

Подозвал официанта и заказал две бутылки шампанского. «Моэт». Оно будет оплачено Стеллой, но она обычно не возражала, ей даже нравилось, что он транжирит ее деньги. В конце концов, они даже не были ее деньгами, а принадлежали отцу. Надо же от них как-нибудь избавляться. Но сегодня его невеста повела себя неожиданным образом.

— Ты лучше держись подальше от своей музы.

На шее у Стеллы было ожерелье из крупных камней, и выглядели они очень похоже на сапфиры и бриллианты. Цепочка из двадцатидвухкаратного золота. Стелла наклонилась и взяла руку Фриды в свои. Ладони ее были холодными-прехолодными. Зрачки тоже казались расширенными, как у Джеми. Перламутрово-белые ногти напоминали льдинки.

— А чем ты занимаешься, когда не работаешь музой и не отбираешь под этим предлогом у людей куртки?

И она сжала пальцы Фриды так сильно, что той стало больно. Эта Стелла определенно была опасна, как бывает опасен раненый зверек.

— Я служу в отеле. — Девушка выдернула руку.

У нее было такое чувство, будто ее укусила змея, и в ней проснулась злость. Ей хотелось сказать: «Да, я мою унитазы, убираю мусор и меняю грязное постельное белье». Но вместо этого она выдавила из себя улыбку. Могла бы и сама догадаться, что у Джеми есть подружка. И нечего тут злиться или удивляться, тем более испытывать обиду и разочарование. Подружка это все-таки не жена и может быть ненадолго. В том письме, что прислала ей мама, про это тоже было написано: «Ничто не длится вечно».

Марианна прислонилась к плечу своего дружка и потихоньку подремывала. Ее длинные темные волосы доставали почти до талии. И на каждой руке красовалось по нескольку золотых браслетов. Густая челка падала на глаза. Кожа была такой же бледной, как у Стеллы, и Фрида видела голубоватые ручейки вен на руках обеих сестер. И абсцессы на сгибах локтей у обеих. Внезапно Марианна открыла глаза удивительно зеленого цвета и с усилием произнесла, обращаясь к Фриде:

— Даже не пытайся сражаться со Стеллой. Она гораздо умнее, чем ты думаешь. И в сто раз умнее, чем я. По крайней мере, была умнее вчера вечером.

И обе сестры рассмеялись. У них было не меньше сотни шуточек, понятных лишь им двоим.

— А ты сама? Чем занимаешься ты? — поинтересовалась Фрида у девушки Джеми.

— Да тем, о чем меня он попросит, — равнодушно процедила Стелла. — Если, конечно, не ведет себя как распоследняя задница.

Официанту, который принес шампанское, Фрида заказала пиво — она уже немного опьянела от виски и понимала, что шампанское в такой ситуации может оказаться опасным. Оно слишком приятно на вкус, можно набраться и наделать такого, о чем потом пожалеешь. Пиво в этом смысле надежно и непритязательно.

Многие танцевали, музыка играла так громко, что шум стоял в ушах. Один из друзей Джеми, которого тот представил как сотрудника фирмы грамзаписи, пригласил Фриду на танец. Первым ее импульсом было сказать «нет»: мужчина казался почти стариком, к тому же она не любила танцевать в тесноте. И потом: а как же Джеми? Ей определенно не хотелось оставлять его в когтях этой тигрицы Стеллы.

— Иди-иди, — бросила та Фриде. — Нам не требуется, чтобы ты чувствовала себя одинокой. Ничего нет хуже, чем быть пятым колесом.

Девушки оценили взаимную опасность.

— Я понимаю, что ты пытаешься сделать, — заметила Фрида.

— Рада за тебя. Люблю честную борьбу, если ты это имеешь в виду. — Стелла просто сверлила ее взглядом, ее голубые глаза имели самое мрачное выражение. — Хочу, чтобы ты знала: мы с тобой находимся на разных полюсах.

Фриду внезапно обожгла правота этих слов — действительно, эта Стелла — существо иного порядка, Фриде не выиграть боя с ней.