Дж. Уорд - Мой любовник

НЕП.

Не. Ее. Проблема.

Она бросила взгляд на настенные часы. Сосчитала пустые бочонки, бутылки из-под ликера и пивные банки. Посмотрела на след, оставленный от дорожек кокса.

Еще раз взглянула на часы.

А солнце снаружи, кажется, решило отсрочить свой закат, словно золотой диск боялся быть нанизанным на ветви деревьев.

Забыв про обыск, она ни о чем другом не могла думать, кроме как о Джоне. Должно быть, он сейчас лезет на чертовы стены, накручивая себе в голове, потому что вы бы вряд ли захотели, чтобы кто-то из ваших близких повстречался со своим врагом. Теперь он будет зол на нее, обезумев, набирая обороты не в том направлении.

Она могла позвонить и поговорить с ним, но он не мог ей ответить.

А то, что она хотела ему сказать, было не из той серии, о чем бы вы захотели написать.

— Что случилось? — спросил Трез, когда она стала нервничать.

— Ничего. Просто мне уже не терпится надрать чью-нибудь задницу, а противника все так нет.

— Так я тебе и поверил.

— И-и-и-и мы можем прекратить этот базар прямо сейчас, большое спасибо.

Десять минут спустя она опять взглянула на настенные часы. Черт, она не могла больше здесь оставаться.

— На пол часика смотаюсь в дом Братства, — сказала она. — Оставайтесь здесь и позвоните мне, если кто-то объявится.

Как только она оставила им свой номер, эти придурки сделали себе одолжение и перестали задавать лишние вопросы. И опять же, Тени были как симпаты — они всегда знали, что чувствует человек.

— Ладно, — ответил Трез. — Мы дадим тебе знать, если что-то изменится.

Дематериализовавшись, она приняла форму у особняка Братства и широким шагами пересекла гравийную дорожку. Зайдя в вестибюль, она подставила лицо камере.

Через мгновение Фритц открыл дверь и низко поклонился.

— Добро пожаловать домой, мадам.

Слово на букву «Д» потрясло ее.

— Э… спасибо. — Она огляделась вокруг в пустом фойе. — Я собираюсь подняться наверх.

— Я приготовил вашу прежнюю комнату.

— Спасибо. — Но она не собиралась туда.

Ведомая ароматом крови Джона, она поднялась по главной лестнице и направилась к его комнате.

Постучавшись, она подождала, и не получив ответа, тихонько приоткрыла дверь и ступила в темноту. Послышавшийся шум включенного душа и горизонтальная полоска света на ковре указала на то, что он был за закрытой дверью ванной комнаты.

Пройдя по азиатскому ковру, она сняла свою кожаную куртку, кинула ее на спинку кресла и постучала в дверь ванны. Не мешкая. Громко.

Дверь открылась сама, слегка качнувшись на петлях, высвободив влажный воздух и рассеянное освещение лампочек, встроенных над Джакузи.

Джон оказался прямо перед ней за стеклянной панелью, по его груди, шести кубикам пресса и бедрам струилась вода. Его член дернулся, наливаясь в тяжелую эрекцию в момент, когда их глаза встретились, но он не двигался, и не выглядел особо довольным тем, что видит ее.

На самом деле его верхняя губа скривилась, но не это было самое худшее. Его эмоциональная сетка была полностью закрыта от нее. Ее блокировали и она не была так уверена, что он делал это осознанно. Она не могла сконцентрироваться на чем-то из того, что всегда так ясно ощущала прежде.

Хекс подняла правую руку и неуклюже показала:

«Я вернулась».

Он нахмурился. Затем начал показывать жестами куда плавнее и быстрее ее:

«С информацией для Рофа и Братьев, верно. Чувствуешь себя героиней? Мои поздравления».

Он закрыл воду, вышел и потянулся за полотенцем. Не для того, чтобы прикрыться, а просто вытереться. И было чертовски тяжело не обращать внимания на его покачивающуюся от каждого движения и наклонов эрекцию.

Кто бы мог подумать, что ее отличное периферийное зрение станет для нее проклятием.

— Я ни с кем не разговаривала, — сказала она.

Это заставило его замереть с полотенцем на спине — одна рука поднята вверх, другая — опущена. Естественно, эта поза только подчеркнула его пресс, и позволила мускулам на бедрах полностью расслабиться.

Он встряхнул полотенце, повесил его себе на плечи и так и оставив его висеть, начал показывать жестами:

«Тогда затем ты здесь?»

— Хотела увидеть тебя. — Боль в ее голосе заставила Хекс пожалеть, что она не использовала американский язык жестов.

«Почему?»

— Я переживала…

«Хотела проверить, держу ли я себя в руках? Или хотела узнать, каково это провести последние семь часов гадая мертва ты или…»

— Джон…

Легким движением он сорвал полотенце с плеч и щелкнул концом в воздухе, заставляя ее замолчать.

«Хочешь знать как я справился с мыслью, что ты погибла, сражаясь там в одиночку, или и того хуже, вернулась туда, где была? Твоя симпатская сторона нуждается в небольшом отвлечении вроде побоев с хихиканьем?»

— Боже, нет…

«Уверена? Ты не носишь свои шипованные скобы. И возможно, уже утолила тот голод, перед тем, как вернуться сюда…»

Хекс отвернулась к двери, ее эмоции были слишком сильны, чтобы справиться с ними, вина и печаль душили ее.

Джон схватил ее за плечи и в конечном итоге они оказались у стены, где он припечатал ее своим телом, пока жестикулировал у нее перед лицом.

«Нет, черт возьми, тебе не удастся удрать. Только не после всего через что ты заставила меня пройти, и снова сбежать к чертям собачьим только потому, что не смогла иметь дела с дерьмом, которое сама же и заварила. Как я не мог сбежать сегодня весь день, вынужденный оставаться здесь взаперти, так что, черт возьми, будь добра». — Ее глаза хотели сфокусироваться на чем-нибудь еще, но тогда она не смогла бы уследить затем, что он говорил своими руками. — «Хотела знать как я? Чертовски решительно настроен, вот как я. Здесь и сейчас мы стоим с тобой на перепутье. Говоришь, что имеешь право пойти за Лэшем? Не больше моего».

«Та раздевалка, в душе», подумала она. Печально, что она не знала тогда всех подробностей, но все, что она чувствовала, сводилось к тому, что произошло с Джоном, когда он был еще совсем юн, одинок и беззащитен.

«Это совместное дело. Мы работаем вместе, чтобы найти его, добраться до него и убить. Работаем, как одна команда, что означает — где один, там и другой. И, в конце концов, кто бы его ни уничтожил, в любом случае награда обеспечена. И только так».

Хекс с облегчением выдохнула, мгновенно осознав, что это верный ответ. Ей не нравилось, как она себя чувствовала в фермерском доме вдалеке от него. Это казалось неправильным.

— Согласна, — сказала она.

Его лицо не выдало ни удивления ни удовлетворения… говоря о том, что чтобы он ни запланировал на случай ее отказа, это должно было быть что-то с чем-то.

Кроме того она поняла, почему он был так спокоен.

«После того, как все закончиться, наши пути разойдутся. Именно так мы и поступим».