Ками Гарсиа - Прекрасная тьма

— Плечом к плечу, ММ.

— Кто, простите?

— Мэриан Младшая. Ты сама хотела приключений. Есть идеи получше?

У двери не было ни ручки, ни створки. Она идеально вписывалась без единого стыка — круг металла в круглом проеме. Ни единого лучика не пробивалось сквозь трещины.

— Линк прав. У нас нет выбора, и обратного пути тоже нет, — я уперся плечом в дверь. — Раз, два, три. Толкай!

Как только кончики моих пальцев прикоснулись к двери, она распахнулась, как будто отпечатки моих пальцев были узнаны на генетическом уровне ключом, открывшим дверь. Линк врезался в меня, и Лив упала на нас сверху. Я здорово стукнулся головой обо что-то каменное, когда упал. Голова так кружилась, что я не мог ничего толком разглядеть. Когда я, наконец, открыл глаза, оказалось, что я смотрю на уличный фонарь.

— Что случилось? — судя по голосу, Линк был растерян не меньше меня.

Я нащупал под собой края камней. Брусчатка.

— Я только дотронулся до двери, и она открылась.

— Удивительно, — Лив встала, осматриваясь.

Я лежал на городской улице, похожей на лондонскую или другого старого города из учебника по истории. Позади меня я видел круглую дверь в конце дороги, рядом с ней на медном уличном указателе было написано: «Восточный вход. Центральная библиотека».

Линк сел рядом со мной, потирая голову.

— Черт подери, это как одна из тех улиц, на которых людей поджидал Джек-Потрошитель.

Он был прав. Вполне возможно, что мы стояли посередине аллеи Лондона девятнадцатого века. Улица была темной, ее освещали тусклым светом лишь пара фонарей. Ее с обеих сторон окаймляли фасады высоких кирпичных старых строений.

Лив встала и, прошагав по пустынной брусчатой улице, подошла к старой железной вывеске: Цитадель.

— Видимо, это название именно этого туннеля. Невероятно. Профессор Эшкрафт рассказывала мне, но я поверить не могла. Я думала, что книгам не стоит доверять на сто процентов.

— Да уж, вид совсем не такой, как на открытках, — Линк встал на ноги. — Все, что я хочу знать, это куда делся потолок?

Свод туннельного потолка исчез, и вместо него появилось темное вечернее небо, такое широкое, настоящее и звездное, как никакое другое.

Лив вытащила блокнот и принялась писать.

— Вы не понимаете? Это же Туннели Магов. Это не какое-то вам сверхъестественное метро, чтобы Маги могли пробираться под Гатлином и брать библиотечные книги.

— Тогда что они такое? — я пробежался пальцами по грубому кирпичу рядом стоящего здания.

— Скорее, они дороги в иной мир. Или, в своем роде, целый мир сами по себе.

Я кое-что услышал, и сердце у меня екнуло. Я подумал, что Лена использует Келтинг, пытается связаться со мной. Но я ошибался.

Это была музыка.

— Слышите? — спросил Линк. Мне стало легче, в этот раз музыка была не только в моей голове, она шла с конца аллеи. Она была похожа на музыку Магов с вечеринки в Равенвуде в прошлый Хэллоуин, когда я спас Лену от атаки Сарафины.

Я слушал Лену, искал ее, вспоминая ту ночь. Ничего. Лив взглянула на свой селенометр и вновь что-то записала в блокнот.

— Carmen . Я расшифровывала вчера одну такую.

— А по-английски? — Линк все еще рассматривал небо, пытаясь осознать происходящее.

— Прости. Это означает «Зачарованная песня». Музыка Магов.

Я сдался и пошел на звук музыки вниз по аллее.

— Что бы это ни было, звук идет оттуда.

Мэриан была права — то, что во что мы сейчас влипли, было совсем другое дело, чем бродить по сырым туннелям библиотеки Магов. Мы понятия не имели, во что сами себя втянули. У меня уже было недоброе предчувствие.

Пока мы шли по аллее, музыка становилась громче, а брусчатка под ногами сгладилась до обычного асфальта, и улица из района Старого Лондона превратилась в место обитания современных жителей. Такую улицу можно найти в отдаленном районе любого большого города. Здания выглядели как заброшенные склады, железные решетки стояли на окнах с разбитыми стеклами, остатки сломанных вывесок светились в темноте неоном. Повсюду на улице валялись окурки и разнообразный мусор, на стенах зданий были нарисованы какие-то магические граффити, символы которых я даже не пытался понять. Я показал их Лив:

— Ты знаешь, что это означает?

Она покачала головой:

— Нет. Никогда ничего подобного не видела. Но что-то явно значит, в магическом мире у каждого символа есть значение.

— Это место еще чуднее, чем LunaeLibri, — Линк пытался держать марку перед Лив, но было заметно, насколько ему было неуютно.

— Хочешь вернуться? — я хотел дать ему возможность уйти, но я знал, что у него та же причина быть здесь, что и у меня. Только его причина была блондинкой.

— Ты назвал меня слабаком?

— Тссс, заткнись…, - я кое-что услышал.

Музыка магов растаяла в воздухе, гипнотическая мелодия сменилась другой. И на этот раз я был единственным, кто мог услышать слова:

Семнадцать лун, семнадцать страхов,

Боль потери, стыд рыданий.

Найти дорогу одним взмахом,

В семнадцать ищешь лишь Изгнание.

— Я слышу. Мы где-то рядом, — я шел за песней, пока она вновь и вновь прокручивалась в моей голове.

Линк смотрел на меня как на сумасшедшего:

— Слышишь что?

— Ничего. Просто идите за мной.

Огромные металлические двери зданий, стоящих вдоль грязной улицы, были похожи друг на друга, все во вмятинах и царапинах, как будто подверглись нападению огромного животного или чего похуже. Последняя дверь, из-за которой звучала « Семнадцать Лун », отличалась ото всех предыдущих. Она была окрашена в черный, и на ней было больше всего магических граффити. Один из символов на ней не был нарисован краской, он был вырезан в древесине, я провел по его изгибам пальцем.

— Этот совсем другой, похож на кельтский.

— Не кельтский. Ниадский. Древний язык Магов. Многие старые свитки в библиотеке написаны именно на нем.

— Что он означает?

Она внимательно рассмотрела символ.

— Ниадский не переводится на слова. В смысле, не на слова, как на текст. Это символ означает место или момент, как в пространстве, так и во времени, — она провела пальцем по ровной царапине в дереве. — А вот эта линия его перечеркивает, видите? Теперь место стало отсутствием места, не-местом.

— Как место может места не иметь? Ты либо где-то, либо нигде, — но стоило сказать, как я понял, что это именно так: последние месяцы я нигде не находил себе места, как и Лена.

Она взглянула на меня:

- Мне кажется, что это означает что-то вроде изгнания.

В семнадцать ищешь лишь Изгнание.

- Именно это он и означает.

Лив одарила меня странным взглядом:

— Ты не можешь этого знать, или ты вдруг заговорил на Ниадском? — глаза у нее заблестели, как будто она получила очередное доказательство тому, что я Проводник.