Шеррилин Кеньон - Пощады не будет

Ник изумленно посмотрел на него:

— Чувак! Да легко… хм, а мне придется платить тебе , если я проиграю?

Ухмыляясь, Дев покачал головой и потрепал короткие волосы Ника.

— Неа, но ты неделю будешь мыть посуду.

— Отстой.

— Струсил? — цокнул Дев.

— Не дождешься, Медведь. Открывай чековую книжку. Папочка покажет тебе , как это делается. — Ник прицелился.

Дев протанцевал вокруг стола, пытаясь его отвлечь.

— Твоя мать была хомячихой, и от нее несло бузиной.

Ник усмехнулся над ссылкой на Монти Пайтон [61] 62 Бреннан — креольский ресторан во Французском Квартале в Новом Орлеане .

— Понятия не имею, о чем ты, Гризли Адамс. Это твоя мама покрыта мехом. Моя же носит только блестки. — Он сделал удар кием, и шары разлетелись по столу. Невероятно, удар в верхнюю левую лузу он осуществил как профессионал.

— Ха! — торжествующе воскликнул Ник.

— Повезло, — фыркнул Дев. Но удача была не причем. Дев применил свои силы, чтобы послать шар в правильную лузу. Ник об этом и не догадывался.

Дев с деланным недовольством достал деньги и вручил их Нику.

— В следующий раз, парень, либо ты тоже делаешь ставку, либо мы не играем вовсе.

— Ага, конечно. В следующий раз я не буду рисковать, что промахнусь.

— Что ты собираешься делать с ними? — спросил Дев, кивнув на деньги в руке Ника.

Парень сложил их и сунул в карман.

— Свожу маму в «Бреннан» [62] Бреннан — креольский ресторан во Французском Квартале в Новом Орлеане на День Матери. Она никогда прежде там не была, но всегда хотела.

Дев похлопал его по спине.

— Ладно, акула бильярда. Всего хорошего. Я лучше вернусь к работе, пока ты меня не обчистил.

Ник привел стол в порядок, а Дев вернулся на свое место у двери.

Сэм сглотнула, увидев его доброту, от которой защемило сердце. В отличие от Ника, Дев ничуть не изменился.

— Что ты делаешь?

Она подпрыгнула, когда позади нее раздался низкий голос Ника.

— Просто смотрела твои фотографии.

Ник подошел ближе, чтобы взглянуть на ту, с ним и Девом. Его глаза были полны печали, отчего у нее в горле образовался ком.

— Тогда у нас было много хорошего. Мама фотографировала и вставляла в рамки все, что могла.

И вешала фотографии на стену, время от времени меняя их местами… она играла с Ником в эту игру, чтобы напомнить ему о вещах, которые считала важными в его жизни.

Друзья. Семья. Улыбки.

Его мама была замечательной женщиной.

Сэм прокашлялась.

— Похоже, вы с Девом довольно близки.

— Он всегда был мне хорошим другом, и поэтому я рад, что ты отослала его домой.

Эти слова не соответствовали чувствам, которые, Сэм знала, он испытывал, находясь рядом с Девом. Как и эмоциям, которые она улавливала прямо сейчас.

— Тогда почему ты его ненавидишь?

Ник застыл.

— Я не ненавижу его. Я просто злюсь… в принципе на весь мир. Дев позволил моей маме уйти из «Санктуария» с даймоном, выдававшим себя за Темного Охотника.

— Дев бы никогда…

— Я знаю, Сэм. — Она чувствовала боль, которую он испытывал, произнося эти слова дрожащим голосом. — Он понятия не имел, что подвергает ее опасности, и я знаю, он бы никогда не сделал этого специально. Но я не могу забыть ту ночь и простить тех, кто имеет отношение к ее смерти. Просто не могу.

Сэм понимала его.

— Тяжело постоянно жить с таким чувством вины.

— Ты даже не представляешь.

— Ты ошибаешься, Ник. Я точно знаю, каково это, смотреть, как убивают людей, которых я люблю больше всего на свете, и не иметь сил их спасти. Я, кто всю жизнь училась сражаться, не смогла уберечь тех, кого поклялась любить и защищать. Как я могла не оказаться там и не спасти их?

У Ника задергалась щека.

— Как ты с этим живешь?

— Со злостью, — честно ответила Сэм. — Каждый божий день. Каждую ночь. Я жажду крови, и никакие убийства этого не изменят. Не облегчат боль.

Ник устало вздохнул.

— Значит, я всегда буду себя так чувствовать?

— Пока не найдешь иной смысл жизни. Найдешь что-то, что дарует тебе покой.

— Ты обрела этот покой? — спросил он, посмотрев на нее.

Да. Но все так банально и избито, что она не могла заставить себя признать это.

— Один мудрый человек однажды сказал мне, что покой должен идти изнутри. Мы должны научиться любить себя, прежде чем сможем найти свое место в этом мире.

— Ашерон, — скривил Ник губы.

Сэм улыбнулась.

— Тебе он тоже это говорил?

— Нет. Мы мало разговариваем в последнее время, но подобные речи в его стиле. — Его взгляд потемнел. — Не верь Ашерону, Сэм. Он не то, чем кажется.

Она почувствовала…

Сэм сконцентрировалась, но не смогла понять, что это. Ник знал что-то, чего не знал никто из них. Словно он ненавидел Ашерона за что-то, но о чем никогда никому не расскажет.

В этом не было смысла, но в том, что она чувствовала, сомнений не возникало. Ник знал главную тайну Ашерона.

А также кое-что о себе, и он умрет прежде, чем раскроет этот секрет.

— Что ты имеешь в виду? — спросила она, пытаясь заставить его выразить словами то, что чувствовала сама.

Он отказался вдаваться в подробности.

— Поверь мне, у него очень много тайн, и он не совсем на нашей стороне. — С этими словами он ушел, оставив ее в одиночестве.

Его враждебность заставила Сэм нахмуриться. Она догадывалась, что Эш многое скрывает, но ни на секунду не верила, что он может навредить кому-либо из них.

Ник же, с другой стороны…

Ему она не верила ни на йоту. Он был заражен злом. В этом она уверена.

С тяжелым сердцем Сэм направилась обратно в свою комнату, жалея, что Дева нет рядом.

«Я правильно поступила».

Он в безопасности, и только это имело значение.

У самой двери в комнату Сэм почувствовала ужасное жжение в руке. Зашипев, она подула на ладонь, пытаясь успокоить боль.

Когда она уже была готова закричать от боли, жжение прекратилось.

И в то же мгновение Сэм пришла в ужас, увидев узор, сам по себе нарисовавшийся на плоти. На ее ладони была метка, которая выглядела как родовой медвежий коготь.

Вот дерьмо.

Она стала его парой…

Дев проснулся от жгучей боли. Сначала он подумал, что на него напали, но затем понял, что болела только ладонь. Нахмурившись, он тряхнул рукой и посмотрел, что с ней.

У него свело желудок. Нет…

Невозможно. Просто невозможно.

И все же, Дев не мог отрицать увиденное. Именно этого он ждал всю свою жизнь.

Его парная метка.

И не оставалось сомнений в том, кем была его пара. Кроме нее он уже несколько месяцев ни с кем не спал. « Как такое возможно?» Сэм — Темный Охотник. Как она может быть его парой? За всю историю не было Вера, чьей бы парой стал Темный Охотник.

— Вы, сучки, совсем с ума посходили. — Иного объяснения нет. Зачем еще Мойрам соединять его с Сэм?