Дылда Доминга - Изоморфы

Загремели замки на входной двери, и Саша уже привычно напряглась, застыв посреди кухни с чашкой и прислушиваясь. Она щеголяла по квартире в толстых носках и футболке Тима (дошла, наконец, очередь и до его одежды — сказывалась нехватка в вещах). Но те звуки, что последовали дальше, родили в ее голове целый ряд предположений, одно хуже другого. Что-то глухо стукнуло, раздался стон, а потом кого-то явно поволокли по коридору. Затем шаги удалились в комнату, и там все стихло. Девушка уже успела нарисовать себе тело, которое Тим приволок домой, или, что еще хуже, какого-нибудь еще живого несчастного, с которым он собирался разобраться. Работа на дом, так сказать.

Когда Саша осмелилась, наконец, поставить чашку на стол, в дверях кухни появился огромный парень. Он заслонял собой практически весь дверной проем.

— Привет, — без особых эмоций произнес он, словно пребывание в квартире Тима девушки в одной футболке было делом обычным. — Не организуешь полотенец и воды?

— Каких полотенец? — оторопела Саша.

— Тима порезали, — ответил он, не глядя ей в глаза и направляясь к шкафам. Огромной рукой он распахнул сначала одну, а потом другую дверцу и добрался до коньяка. Бесцеремонно извлек бутылку и налил себе полстакана, затем залпом выпил его и поставил пустой стакан на стол.

— Что с ним? — Саша, наконец, пришла в себя и бросилась через коридор в комнату. Через пару секунд она уже стояла на коленях перед матрасом, на котором бессознательной кучей валялся Тим. Выглядел он совсем паршиво: лицо было белым, как мел, покрытое сильной испариной, из-под куртки по простыням растекалось алое пятно, которое с каждой секундой становилось все больше.

— Нужно вызвать скорую! — в отчаянии заорала Саша на подошедшего великана.

— Какую, к черту, скорую. Ему туда нельзя, — с досадой пробасил гость.

— Тогда врача!

— Был у нас один эскулап знакомый, но его не оказалось на месте. Я сразу Тима к нему потащил, — он встал в ногах кровати и хмуро вперился взглядом в приятеля.

— Куда его ранили? — Саша храбро потянула крутку за полу.

— Спокойней, — загремел гость и снял с Тима куртку, как с ребенка. Тот тихо застонал, и пальцы Саши в отчаянии вцепились в простыню. Затем, едва напрягшись, громила разорвал футболку и отправил ее следом за курткой. — В левый бок, — он перевернул Тима, и Саше открылась залитая кровью рана. Она подобрала футболку и промокнула края. Рана оказалась широкой, но, к счастью, не сильно глубокой. Саша стянула ее по краям и что-то прикинула в голове.

— Как тебя зовут? — спросила она великана, который с интересом наблюдал за ее действиями.

— Ваня, — ответил тот.

— Сможешь принести мне кое-что из аптеки?

— Да, — пожал Ваня плечами.

Саша продиктовала ему весь список и заставила повторить, опасаясь, что он что-то забудет. Но, несмотря на свои габариты, Ваня обладал живым умом.

Как только дверь за ним закрылась, Саша опустилась возле постели Тима и погладила его по спутавшимся волосам. В себя он не приходил, только хрипел изредка, когда дышать ему становилось особенно тяжело. Простыня, приложенная к ране, быстро окрашивалась свежей кровью. Так страшно было находиться рядом и ничего не делать, будто это она убивает его, а не кто-то, с кем Тим в очередной раз что-то не поделил. Больше всего на свете Саша боялась, что Ваня не успеет, и она потеряет Тима еще до его возвращения, поэтому почти не поверила, когда тяжелые шаги вновь раздались в прихожей. Ваня каким-то чудом смог раздобыть посреди ночи все необходимое в считанное время. Саша разложила инструменты, уколола анестетик, попросила Ваню положить Тима удобнее и начала его зашивать. Ваня смотрел на нее едва ли не с благоговением.

— Знал бы, кто у него дома, не таскал бы по улице, — произнес он, когда Саша сделала последний стежок. Кровь уже почти остановилась, и оставалось только обработать шов и забинтовать рану.

— Я не врач, — сказала Саша, когда Ваня приподнял Тима, чтобы помочь ей бинтовать.

— Ага, а я — не бандит, — простодушно ответил Ваня и с улыбкой посмотрел на нее.

— Тиму повезло, что он тебя подцепил, — продолжил он, когда Саша сделала укол антибиотика, и они уложили раненого в постель, накрыв одеялом.

— Да, пожалуй, — согласилась Саша, не в силах что-то доказывать великану и ощущая себя выжатой от нервного напряжения и неожиданного экскурса в практическую медицину. Она справилась, черт побери, у нее вышло, несмотря на то, что хотелось рухнуть на кровать сейчас рядом с Тимом. Она вынесла из последнего своего «сна» медицинские навыки, которыми собиралась воспользоваться девушка для помощи пострадавшему мальчику. Голландский, французский и хирургия — отличное сочетание. Ей бы следовало проснуться однажды внутри одного из этих бандитов, чтобы на следующее утро преспокойно зарядить обойму в автомат и перестрелять их всех вместе с организацией.

— Я поставлю чая, — бросил Ваня и направился в кухню.

Саша словно во сне сложила все инструменты назад в кулек, пристроила его в ногах матраса и тихо последовала за Ваней на кухню.

— Перенервничала? — спросил Ваня и поставил перед ней чашку. Заботливо налил свежезаваренного черного чая, слишком крепкого, как на вкус Саши, но сейчас она не готова была привередничать и послушно проглотила горячую жидкость. Ей нужны были силы и тепло, которые дарил чай.

— Все будет нормально, — приободрил ее Ваня, прихлебывая горячий напиток, — на Тиме все, как на собаке заживает. Ты видела, сколько на нем шрамов? — Саша на автомате кивнула, хотя понятия не имела, сколько их там. Все предыдущие их встречи не располагали к исследованию тел друг друга. — Да и у тебя руки, что надо, — похвалил ее Ваня.

Судя по тому, с каким знанием дела он хозяйничал на кухне у Тима, бывал он тут намного чаще и дольше, чем сама Саша.

— Ты его друг? — спросила Саша, глядя на добродушно улыбающегося ей богатыря.

— Да, мы давно с Тимом работаем вместе, — ответил он, как-то немного смутившись на слове «работаем», хотя Саша вполне могла понять почему.

— Кто его так? — спросила она то, что уже давно хотела узнать.

— Один из его бывших клиентов нанял ребят, ну, и те подкараулили меня и Тима, — проговорил Ваня, уперев глаза в стол. Казалось, он винил себя за оплошность, за то, что позволил ранить Тима. — Он всегда лезет на рожон, — будто оправдываясь, пробасил Ваня, подымая на Сашу глаза, — он же — псих.

Саша только согласно кивнула. Если бы его психованность выражалась только в том, что он нападает на таких же ублюдков, как он сам.

— Ты не подумай, мы с Тимом друзья. Но что такой человек, как ты, делает с ним? — спросил ее Ваня. — Ты явно не глупая, и руки у тебя золотые.