Джена Шоуолтер - Самый темный секрет

Пока она покусывала его нижнюю губу, он отпустил ее бедра, скользнув руками под нее, рядом с его храмами, и переплетя их пальцы. Она посмотрела на него, эти светло-серые глаза сверкали, и смутилась, словно она не понимала, что он предлагал.

Я не надел презерватив в этот раз тоже, сказал он.

Ее зрачки расширились, когда она поняла, что означал его комментарий. Сдаться. Он давал ей то, чего она хотела. Рискуя, наиболее важной частью своей жизни, разделив эту радость с ней.

- Ты не возражаешь? - спросила она, ее сияющее выражение освещало ее изнутри.

Нет. Он представил, что она беременна его ребенком, столь же сияющий как Эшлин с близнецами Мэддокса, и почти вышел из нее без единого толчка. - Ты? Его голос захлебнулся сейчас.

- Нет,- прошептала она.

Тогда переместись на меня, милая. Позволь дать тебе огонь, а мне понежиться в этом льде. Когда она попыталась подняться, чтобы поехать на нем, он сжал ее руку, держа ее на месте. Так же, как эта.

- Да.- Она использовала колени, как рычаг, и скользнула вверх по его длине, они оба ахнули.

Теперь поцелуй меня.

Она прижала свои губы к его.

Он сразу же открылся, приветствуя ее язык. Прохладный, влажный, как он любил. Она ощутила его самые смелые фантазии и бесконечную страсть, которые стерли его мысли, его опасения, и оставили только нужду. Он боролся с желанием вбиваться в нее, тяжело и быстро, приводя их обоих к сладкому безумию.

Они пойдут медленно, на этот раз. Если в какой-то момент она испытает боль, он найдет в себе силы, чтобы выйти из нее.

Вверх и вниз, она двигалась на нем, наслаждаясь. Наслаждаясь, пока они тяжело дышали друг другу в рот, тихо выдыхая имена друг друга, ее соски терлись о его грудь, создавая декадентское трение. Его кровь была отоплением, и это тепло просачивалось в нее. Ее кровь, должно быть, была охлаждением, потому что холод просачивался в него, оборачивая их обоих в огонь и лед, одно ощущение питалось от другого.

Слишком быстро, - сказал он, хотя они двигались в такой неторопливом, вялом темпе, бедра качались вместе, ее клитор вжимался в него, ее желание обеспечивало такое плотное, идеальное скольжение. Больно?

- Так... хорошо...

Он облизнул путь от ее челюсти. Ее ухо. Он покусывал внешнюю оболочку, а затем скользнул внутрь. Дрожь обстреляла ее позвоночник, и нижняя часть ее тела дернулась от него. Другое покусывание и затем он облизывал вдоль ее шеи. Он остановился у диких ударов ее пульса и сосал, втягивая кровь выше, как раз под его языком. Что заработало еще дрожь от нее.

- Амун?

Да, милая. Боги, он никогда не устает слушать свое имя на ее губах. Наклони голову дальше вправо.

Она повиновалась, и он лизнул сухожилие между шеей и плечом. Ее движения ускорились, но толчки стали мелкими, ее тело проезжало на нем только часть пути.

Самая сладкая. Пытка. Когда-либо. Она держала его в состоянии недрогнувшего желания, его кожа стала так чувствительна, даже прикосновения воздуха распаляло его еще больше.

- Я… Я люблю тебя,- сказала она.

Ч-Что? Смеет ли он надеяться, что она сказала.

- Я люблю тебя.

Ах, милая. Она была для него всем. Просто всем. После ее заявления, не было пути назад. Не медлить, не тратить время на игры в безопасность, только облегчить их путь к кульминации. Амун перекатился на нее, выпуская ее руки, чтобы обхватить ее колени и раздвинуть их как далеко друг от друга, как только можно. Повтори мне снова.

- Я люблю тебя.

Он почти полностью вышел из нее, прежде чем вонзиться обратно.

Снова.

Крик посыпался из ее уст. - Я люблю тебя.

И снова. Внутрь, наружу, внутрь наружу. Жестко, быстро. Распространяющийся жар и много льда. Он смотрел ей в глаза, так проникновенно, теряя себя, радуясь.

- Я люблю тебя.- Ее ногти впились ему в спину, пустив кровь. Ее голова перекатывалась из стороны в сторону.

Внутрь, наружу, внутрь, наружу. Он освободил одну из ее ног и расположил ее между своими собственными, его яички неожиданно потерлись о ее бедра. Новая позиция уменьшила расстояние между ее сердцевиной и его ударной эрекцией, с бархатистой, покрытой смазкой головкой, потирая ее клитор, с каждым настойчивым проникновением.

Вскоре она задыхалась, бессвязно. Как он. От удовольствия, никакого намека на боль. И если он думал, что их первый раз был интенсивным, он узнал, об ошибке такого мышления. Она любила его. Ему принадлежало ее сердце, как она владела его. Они слились более чем их телами. Они слились духом, стали частью друг друга навсегда.

Облегчение и экстаз излились из него, окутывая их обоих, и не задумываясь, он закрыл зубы то, что хорошо втянул сухожилие. Тут же она вскрикнула, напряглась. Она снова прогнулась, ее бедра приподнялись, заставляя его войти так глубоко, как он мог, ее внутренние стенки сжались на нем, доя его.

Амун извергся. Он дал ей каждую каплю, заполняя ее, клеймя ее, подтверждая это требование.

Моя, моя, моя. Никаких тайн. Ни для него, ни для его демона, и ни для Хайди.

Наконец, когда у него уже ничего не осталось, он упал на нее.

Она не жаловалась. Она опустилась на землю, так же истощенная, как и он. Он едва успел передвинуться, чтобы случайно не раздавить ее, но он не двигался от нее полностью, не выходил из нее. Он был там, где он принадлежал, и ему не хотелось терять связь.

Больно?

Ее глаза были закрыты, длинные ресницы отбрасывали тень на щеки. - Нет. Смертельно.- Он усмехнулся. Итак, моя женщина довольна? Хотя именно ей пришлось проделать большую часть работы.

Она моргнула, открыла жемчужно-серые глаза. - Значит я твоя женщина?

Его юмор высох перед лицом ее сомнения. Сейчас. Всегда.

- Ты?- Она облизала опухшие, и поцелованные губы. - Ты будешь говорить слова, а?

Он коснулся ее лба, не удивляясь, что рука дрожала. Ей нужны слова, так что стоит ли рассуждать, что она сделала, в конце концов, Ему было стыдно, что он не сказал их до сих пор. Это было эгоистично, наслаждаться ее признанием, не предлагая его собственное. Я люблю тебя, Хайди. Я люблю тебя так сильно, до боли.

Напряжение, казалось, отхлынуло от ее, но затем он почувствовал, как она напряглась.

- Ты простишь меня за то, что я сделала? Все эти столетия назад?

Милая. Что тут прощать? Ты была поглощена своим демоном так же, как я моим.

Слезы посыпались из уголков ее глаз, затем обрушились на щеки, скатываясь по ее нежной кожей. - Мой демон. Не думаю, что я когда-либо привыкну слышать эти слова в сочетании со мной.