Юлия Куркан - Государственные интересы

Дальше мне шустро замотали ладони, наложив на ранки кашицу из подорожника, бесцеремонно (ибо надо торопиться, гости все голодные и уже в зале!) вытряхнули из савана, одели ужасно тяжелое, неудобное и негнущееся во многих важных местах, княжеское платье, украшенное драгоценными камнями и золотым шитьем. И, наконец-то, слава Древу, прикрутили накладную косу, без которой на людях было появляться чревато.

Правда, прежде чем повести меня в зал и хоть немного покормить, меня, как диковинную зверушку, провезли в богато украшенной телеге по всему городу, показывая оному, какая у них новая княгиня. Бьюсь об заклад, лица моего никто не запомнил, зато платье явно бросилось всем в глаза, и в ближайший месяц обсуждать будут именно его, злобно перешептываясь, что, мол, вот на что идут их налоги. А то, что платье вообще еще прабабушкино, просто перешитое по новой моде, никого не интересует.

Впрочем, возведение на трон тоже имело место быть. Наши предки почему-то думали, что это как-то некрасиво — пришел новообъявленный князь и просто так сел на трон. Не тот накал эмоций. Потому, согласно устоявшейся традиции, волхв и воевода Светлого князя на трон именно возводили. В смысле, поднимали на руки, сдержанно пыхтя и отдуваясь, и облегченно сбрасывали на трон. Помню, читала я как-то один пример, когда воевода и волхв не сумели донести некоего особо обширного телом князя, и просто рухнули под его весом. А вот под весом некой княгини рухнул уже сам трон…

Мрачнее мысли мои немного рассеялись при виде накрытых столов с едой. Я мужественно вытерпела процедуру возведения (не такая уж я и толстая, Огневит и Ратмир пыхтели, отдавая дань обычаю), и уже искренне надеялась перекусить, но… на княжеском пиру мне даже не дали нормально поесть, из-за чего мне захотелось запустить в кого-нибудь супницей, и спрятаться под стол. А что, я княгиня, меня бить никто не посмеет, зато друг между другом… о, вспомнятся все обиды и выльется все накипевшее!

Как это ни прискорбно сознавать, такого я не позволила бы себе и в бытность княжной. А уж княгиней — и подавно. Потому я мрачно выслушивала сыплющиеся непрерывным градом поздравления, и безумолчную болтовню Альберта. Вот ему в рот хотелось запихать зажаренного целиком молочного поросенка — может, хоть пока жевал, молчал бы?

— Ах, княгиня, — целовал он мне пальчики под общее умиление гостей. — Бесконечно счастлив поздравить вас с этим прекрасным днем.

— Бесконечно счастлива сказать вам спасибо, — отвечала я, нацеливаясь отщипнуть хоть махонький кусочек от бочка фаршированного карпа… ну вот, из-за того, что неумный жених вновь полез доказывать мне бесконечность своего счастья — карпа унесли. Одно радует — теперь на меня хотя бы не будут покушаться. Потому как я уже княгиня, и до того, как рожу Альберту наследника — убивать меня никому не выгодно…

— В день прекрасный сей… — надрывался над ухом очередной боярин, искренне верящий в то, что без его поздравления я прямо здесь зачахну и умру от горя.

— Ах, как вы величественны на троне, — не унимался принц.

— …принять поздравления от всего боярство, кое, как известно, столпы и опора всего княжества, а перво-наперво, княгини Светлой… — нудел боярин. Я отключила слух, и старалась только улыбаться не слишком страдальчески. Впрочем, улыбаться, кивать и делать величественное лицо оказалось не так уж сложно, зато было время подумать…

Надо ли говорить, что в покоях своих я оказалась глубокой ночью, плавно переходящей в раннее утро? Но и там отдохнуть мне не дали. Навстречу мне с кровати легко поднялся Король-Колдун.

— Ты знаешь, вчера я погорячился, сравнивая тебя с привидением, — начал он. Я хотела было обрадоваться, но этот преподнес мне еще одну гадость. — Ты больше похожа на труп, который умер давно, но которого откопали совсем недавно…

— И этот человек говорил мне что-то о любви… — буркнула я, без сил оседая на кровать.

— Конечно, — с достоинством кивнул Король. — Я очень люблю свое призвание — а в связи с ним мне часто приходится сталкиваться и с привидениями и с трупами…

Я дрыгнула ногой, в бесплодной попытке одновременно и избавиться от намозолившей туфельки, и попасть ею в Колдуна. Увы, мечты мои не оправдались.

— Как жаль, мне лень вставать, чтобы убить тебя, — умирающим голосом произнесла я, ложась на кровать.

— Решила пополнить список моих врагов? — интригующе произнес Колдун шепотом, наклоняясь ко мне.

— Скорее, возглавить список твоих убийц, — не поддалась на провокацию я.

— А я тебе поесть принес… — задумчиво произнес Король. Я резко почувствовала, как много у меня, оказывается сил! Просто масса, если вдуматься, и все их я хочу потратить именно на эту чудную корзинку, что стоит на прикроватном столике…

— Забавно наблюдать за голодной благородной женщиной, — с иронией произнес Колдун. Я сделала попытку подавиться.

— Почему это? — подозрительно осведомилась я.

— А потому что тебе хочется есть побыстрее и руками, но ты отчаянно себя сдерживаешь, ешь столовыми приборами, медленно и аккуратно. Кстати, где-то на дне корзинки был ножик для чистки фруктов — это на тот случай, если тебе захочется себя помучить и снять шкурку с яблока… — нагло заявил Король.

— А можно не с яблока, а с тебя? Фрукт-то мне ничего не сделал… — спросила я, без церемоний вгрызаясь в невинный плод.

— Если укусишь меня также… — размечтался мужчина. — Постой, что с твоими руками?

— Да так, ритуальная травма… — я коротко поведала ему обо всех странных случаях за сегодняшний день. Он осторожно размотал мои перевязанные ладони, что-то прошептал, подул на них, и все раны исчезли, как не бывало! Нет, все-таки определенная польза в колдовстве есть, это точно…

— Завтра у кого увидишь чирей во все лицо — тот и виновен, — усмехнулся Колдун. — Надо же, с магией заигрывать решили…

Я благодарно ему улыбнулась, чувствуя, как сытость и сонливость навалились на меня с силой снежной лавины. Колдун поцеловал меня напоследок, уложил на кровать, и, забрав корзинку, исчез.

Нет, все-таки он — потрясающий. И, наверное, то будущее, что я в запале обрисовала ему когда-то, стоит жертв с наших сторон…

Следующая неделя стала для меня натуральным кошмаром. Казалось, что в Княжестве просто нет такого дела, которое не свершилось бы с позволения, или ведома Светлой княгини.

— Светлая княгиня! Удой коров в восточных провинциях падает!

— Попробуйте кормить их получше… В крайнем случае — почитайте им стихи!

— Отправить к ним нашего палача?

— Вы что, хотите, чтобы коровы совершили массовое самоубийство?

— Светлая княгиня! После тризны и праздников казначей ушел в запой, и выходить оттуда не желает!