Меган Уотергроув - Подари мне вечность

— Мисс, я последний раз предупреждаю…

Я со слезами на глазах смотрела на маму. На ее лице отражалось беспокойство. И, впервые, оно было не за меня или Тома. Она беспокоилась за себя. По ее взгляду было заметно, что она считает меня сумасшедшей девицей, которая ни с того, ни с сего ворвалась в ее дом и называет себя ее дочерью. Я понимала, что это не амнезия. Ее заставили забыть. И я даже догадывалась, кто…

Я проглотила свои слезы, и глубоко вздохнула.

— Простите… что потревожила вас… — пробормотала я, выходя из своего дома. Моя родная мать захлопнула передо мной дверь, и я слышала, как щелкнул замок. Сегодня я, вероятно, больше не вернусь домой.

Я гнала на максимально высокой скорости. Мне хотелось добраться до логова этих кровососов как можно скорее и оторвать голову тому, кто сделал это с моей матерью. Повернув на Хатчет-роуд, я в очередной раз заметила, что по ночам темень здесь стоит несусветная. Уличный фонарь, один единственный, не работал. Я подъехала прямо к воротам. Потом буквально вылетела из машины, даже не потрудившись закрыть ее, и рванула к дому Скримов. Я распахнула дверь ногой. Приличия здесь были излишни.

— Кровососы! — заорала я как можно громче. Хотя они и шепот наверняка бы услышали, — Выходите, есть разговор!

Тишина. Ни души. Ни тела. Я со всей силы постучала ногой о дверь так, что она чуть не слетела с петель.

— Незачем ломать дверь, — услышала я голос. Хэлл. Он спокойной походкой спускался по лестнице. На его лице как всегда была непроницаемая маска.

— А, приветствую, мистер Упырь! — процедила я. Хэлл усмехнулся.

— Хм, интересное прозвище. Мне даже нравится.

— О, будь уверен, я могу придумать и поинтересней.

— Не сомневаюсь. Ты что-то хотела, Амелия? — небрежно спросил Хэлл, останавливаясь напротив меня.

— Хочешь, расскажу одну увлекательнейшую историю?

— Я весь внимание.

— Я сегодня шла домой, ломая голову над тем, что же сказать своей матери по поводу своего брата, который, как ты уже знаешь, недавно стал кровожадным монстром, и тут — вуаля! — моя родная мать встречает меня со словами «Кто вы, мисс?» Интересно?! Продолжать?

— Хм… ты намекаешь на то, что кто-то стер твоей матери память?

— Я не намекаю, я говорю прямо! И я даже знаю, кто это сделал!

— Вампир?

— Твоя долбанная сестрица! Позови ее! — орала я не своим голосом. Гнев просто валил из меня, и я не могла успокоиться. Хэлл вздохнул.

— Для начала — успокойся.

— ПОЗОВИ ЭТУ МРАЗЬ! Я жутко хочу переломать ей все кости!

— Мэл, успокойся.

— УСПОКОИТЬСЯ?!

— Да. Если ты разозлишь Мэдэлин, то скорее она переломает тебе кости, а не ты ей.

— Ооо, ты еще не знаешь, на что я способна, когда я зла!

— Ну почему же? — выгнув дугой бровь, сказал Хэлл, — Вполне догадываюсь. Ты ломаешь двери, сыпешь оскорблениями и язвишь.

— Ах так?

— Так. И если ты сейчас же не успокоишься, МНЕ придется тебя успокоить.

— Ты угрожаешь мне? — возмутилась я. Хэлл усмехнулся, покачав головой.

— Это предупреждение. Пока.

— Слушай сюда, вурдалак недоделанный, позови сюда свою чокнутую сестру, или Я НАЙДУ ЕЕ САМА!

— В этом нет необходимости, — раздался голос из темноты, — Я уже здесь.

Из-за угла выплыла Мэдэлин с ослепительной улыбкой на безупречном лице. На ней было черное бархатное платье и туфли на шпильках. В чем — в чем, а в чувстве стиля этой мымре не откажешь.

— Ты хотела поговорить со мной, Амелия? — ласковым голоском проговорила Мэдди.

— Вообще-то я с удовольствием свернула бы тебе башку, но поговорить тоже вариант, — съязвила я. Мэдди улыбнулась, показывая клыки.

— Ой, да не боюсь я тебя! Можешь не скалится, — сказала я.

Брови Мэдэлин взлетели вверх.

— Скалится?

— Да-да, у тебя ведь просто оскал, а не улыбка!

Мэдди расхохоталась.

— Хэлл, да у нее есть чувство юмора!

— Погоди, ты еще и не такое услышишь… — прошипела я.

— Ох, а ты знаешь, что разбудила меня? — спросила Мэдди, — Я могла бы наказать тебя за это.

Голос ее звучал зловеще и обещал смертельные муки, но я почему-то ни капельки не боялась ее. Гнев пересилил страх.

— Мне плевать, что бы ты там могла. У меня вопрос на засыпку.

— О, и какой же?

— Это ты стерла моей матери все воспоминания? Хотя, — я пожала плечами, — зачем я спрашиваю? Я и так знаю, что это сделала ты, сучка!

— Хэллоуин, угомони свою подружку, она начинает меня утомлять, — пропела Мэдэлин, и, развернувшись, поплыла вверх по лестнице.

— Я ЕЩЕ НЕ ЗАКОНЧИЛА С ТОБОЙ, ДРЯНЬ! — в бешенстве заорала я, — Я ИЗ ТЕБЯ ДУШУ ВЫТРЯСУ!

— Не получится, — прощебетала Мэдди, не оборачиваясь, — У меня нет души.

Дальше я слышала только ее противный смех. Он заполнил весь мой слух, и, охваченная гневом, я не заметила, как рядом со мной возник Хэлл, и скрутил мои руки за спиной. Защититься я не могла, и он сильно ударил меня чем-то тяжелым в висок. Боль тут же вырвала у меня почву из-под ног, и я, теряя сознание, услышала только собственный глухой крик боли.

Пришла в себя я в какой-то темной, душной комнате. Открыв глаза, я попыталась сесть. Перед глазами все плыло, и голова жутко кружилась. Вдруг кто-то коснулся меня, и я, в панике, принялась отбиваться. Потеряв равновесие, я упала на пол. После этого меня силой прижали к полу, и мне показалось, что голова вот-вот лопнет. Я завизжала.

— Да не ори ты так! У меня перепонки лопнут! — раздался голос Хэлла.

— Отпусти меня, сволочь!

— НЕ ОРИ, — агрессивно прошипел он. Меня внезапно охватил страх. Он ведь может легко убить меня. Я решила не злить его, и перестала сопротивляться, но ярость во мне все еще кипела. Я тяжело дышала, мои легкие буквально горели.

— Успокоилась? — тихо спросил Хэлл. Кивок — и он отпустил меня. Я вскочила и прижалась к стене.

— Зачем ты полезла драться? — недоумевая, спросил он, — Ты ведь все равно не победила бы.

— И что? Сидеть, сложа руки? Ну уж нет.

— Хм…

— Что еще за «Хм»?

— Ты храбрая. Это мило, — сказал Хэлл, усаживаясь, по-моему, в кресло.

— А света тут нет?

— Нет. Это подвал.

— Ооо… ты запер меня в подвале… романтично. Вы со всеми гостями так поступаете?

— Нет, только с теми, кто врывается без приглашения и устраивает скандалы.

— Ой, подумать только, какие мы нежные! Уж и скандал закатить нельзя… — буркнула я, — Между прочим, твоя сестрица заставила мою мать забыть меня!

— Она сделала это ради вашего с Томасом блага, — сказал Хэлл, пожимая плечами. Я чуть не поперхнулась от возмущения.

— БЛАГА?! Ты что, ее защищаешь?

— Нет, просто ты не права.

— В чем же?

— Мэдди сделала это ради Тома. Она любит его. Он ведь больше никогда не сможет видеться с матерью, так не лучше ли, чтобы она не знала о нем?