Елена Янук - Я отыщу тебя в прошлом!

Джулиана вежливо кивнула:

- Великолепно. В семь утра вас устроит?

- Да...

- Буду ждать вас у входа, - вежливо сообщила Джулиана, сделав легкий книксен.

- Хорошо... - я коротко поклонился.

Вот и все. Я незаметно выдохнул, ох, все позади. Медленно поднялся, поклонился графине и мисс Дункан и вышел вон. Еще не дойдя до двери, услышал щебет молодой мисс по-детски хвастающей бабушке, какие па сегодня выполняла ее лошадка.

Ни слова о свадьбе... И обо мне... Н-да...

Хорошо, откровенно говоря, меня тоже не особо волновало, что именно эта женщина будет играть роль моей жены. Я дома почти не бываю, даже когда нахожусь в поместье вне сезона. И судя по ее реакции - это не очень расстроит мою, в будущем, жену.

Вспомнив еще раз, как она радовалась тому, что научилась хорошо управляться с лошадью, я подивился тому, что начинаю воспринимать мисс Дункан по-другому. Непросто как еще одну знакомую мисс, а как личность.

Но все равно где-то в душе засела настоящая обида... Предложи я любой леди в свете подобный вариант, она бы была счастлива...

Ладно, у этой мисс Дункан достойные манеры и поведение в обществе, значит, она превосходно устроит меня в качестве спутницы жизни. Да, вероятно так и будет!

Привычка прогуливаться по улицам Лондона, чтобы успокоиться и подумать, давала возможность встречать тех, кого давно не видел, Эдмонда, например.

День выдался на редкость холодным даже для позднего октября. С момента, как покинул дом графини, я уже успел пройти два квартала к дому Клея. Надеюсь, успею до него добраться, пока не начнется дождь.

С опаской взглянул вверх, качая головой.

Все небо было затянуто тяжелыми свинцовыми облаками, и резкий пронизывающий ветер с радостью подгонял тяжелые темные тучи к Лондону.

Сейчас я ощущал себя подобным облаком, несущимся прямо в объятия грозы... Грустные прохожие, закутанные поплотнее от пробегающего сквозь все преграды холода, не поднимая лиц, суетливо торопились кто куда...

Навстречу мне шла маленькая семья: молодая женщина и маленький мальчик, одетые очень легко и совершенно не по сезону. Одной рукой - миссис тщетно пыталась запахнуть полы тонкой потертой накидки знавшей лучшие времена, другой рукой - крепко держала мальчика лет пяти в очень легкой одежде под теплым платком.

Не знаю, что на меня подействовало, то ли особенно холодный порыв ветра, то ли грустный взгляд малыша, но я остановился. Галантно поклонившись миссис с малышом и приподняв шляпу, я обратился к ней с вопросом:

- Сударыня, простите за беспокойство, подскажите мне, пожалуйста, как попасть на Хеймаркет?

Она, робко остановившись, замялась и настороженно взглянув на меня, вежливо ответила хорошо поставленным голосом образованного человека:

- Вам необходимо сначала выйти на Пелл-Мелл, а оттуда вы сразу попадете на Хеймаркет.

- Благодарю вас, как попасть на Пелл-Мелл я знаю.

Я наклонился к малышу и незаметно сунул в складки его платка золотую монету в пять гиней, потрепав за худенькую щечку, улыбнулся им обоим.

Вежливо распрощавшись с замершей миссис, соблюдая всевозможное достоинство, я быстро отошел, ускоряя шаг. Даже перешел на другую сторону улицы, стремясь уйти как можно дальше, пока моя помощь не обнаружена.

Позади раздался негромкий женский вскрик. Сюрприз найден. Превосходно!

В отличном настроении я быстро двигался к дому Клея, довольный тем, что меня не остановили. Мимо промчалась громоздкая карета, едва не задавив торговавшего газетами мальчишку.

Я энергично прошел еще несколько кварталов, встретив и раскланявшись с парой знакомых по Уайт-клубу, обдумывая, как достойнее провести последнее из времени отпущенного до свадьбы.

Переходя дорогу, я собирался подойти прямо к дому друга, но тут запряженная взмыленной четверкой лошадей, закрытая черная карета, которая только повернула со стороны ближайшей аллеи, понеслась, рассекая лужи, прямо на меня!

- Стой, шельмы!.. - кричал кучер обезумевшим лошадям, незаметно их... подгоняя.

На миг я замер, всматриваясь в возницу: неопрятно одетого, со следами верной любви к алкоголю. Этот заметив мое внимание негодяй нагло ухмыльнулся полупустым ртом.

Визг испуганных женщин, топот копыт, грохот кареты, несшейся на полном ходу... весь мир скрутился в один единственный миг, превратившись в сгусток растянутого времени.

Я отпрыгнул. Не знаю, как мне это удалось, но даже не упал. Лихач, уверенно управляя распаленными конями, унесся прочь.

Несколько выведенный из себя этим происшествием, я постучал тростью в дверь к Эду.

Мне на удивление дверь открыл сам граф Клей, проворчав вместо приветствия:

- Инсбрук, здесь висит колокольчик... - потом спохватившись, с участием поинтересовался. - Как ты? Отошел? Я думал, что ты до следующего утра не встанешь...

Я удивлено посмотрел на друга. Интересно, кого он ждет, что сам к гостям выходит?! Потом спокойно ответил:

- Как видишь, я здесь. Был у графини Торнхилл, мы обговаривали подробности бракосочетания.

Эдмонд молча осмотрел меня и спросил:

- Что ты намереваешься теперь делать?

Я уверено заявил:

- Использовать оставшуюся свободу по максимуму!

Джил

Сегодня день выдался на редкость суматошным.

До обеда я тренировалась. Мне было просто необходимо чем-нибудь загрузить свое тело, не привыкшее к покою. Иначе... казалось, что я сойду с ума от излишка ненужной энергии.

Единственное, что я могла делать, не нарушая исторических предписаний, это освоить конные прогулки. Кстати, это было тем единственным, что я никак не могла сделать на станции, хотя в точности изучила все теоретические нюансы.

Сегодня я загоняла двух кобылок до нервной дрожи, зато теперь чувствовала себя уверенно на любой лошади обитавшей у бабушки в конюшне.

Конечно, освоить все за две недели я бы не смогла, но основы постигла и даже начала немного рисковать к неудовольствию старого грума, который все это время скептически наблюдал за моими потугами.

Ведь вживую я коня никогда не видела и первое время даже немного побаивалась, чем вызывала презрительное фырканье у коня и высокомерно-снисходительные улыбки у престарелого грума.

Я уже поняла, что бабушке чрезвычайно свойственно милосердие, она собирала, заботилась и помогала обездоленным людям без будущего. Вот и Гарри, престарелому груму и тренеру лошадей, она не раз предлагала купить небольшой домик и наделить пенсией, но он упорно отказывался, предпочитая энергично возиться с лошадьми при графине. Бабушка ценила подобную преданность, поэтому в Лондоне новых грумов у нее не было.

Я подозревала, что у нее в доме нашли себе прибежище опозоренные служанки и бывшие узники Ньюгейта. Она настоящая христианка, которая серьезно относилась к вере не по букве, а по духу.