Дженнифер Арминтраут - Обсидиан

Покраснев от смущения, Саймон забыл обо всем на свете, пытаясь под дружный хохот класса собрать тетради и карандаши.

Я оглянулась на Деймона, подозревая, что он имел к этому прямое отношение, но все что делал тот, это просто лениво улыбался в ответ.

— В чем твоя проблема? — спросила я его в коридоре после урока. — Я знаю, что это твоих рук дело.

Он пожал плечами:

— И что из этого?

Что из этого? Я остановилась возле своего шкафчика, удивленно обнаружив, что Деймон проследовал за мной.

— Это было грубо, Деймон. Ты выставил его на посмешище, — вскинулась я, затем, понизив голос, добавила: — И вообще, я полагала, что применение вашей... энергии может привлечь ненужное внимание.

— Это всего лишь небольшой всплеск на карте. Подобное не оставляет следов. — Деймон склонял голову до тех пор, пока его темные пряди не коснулись моей щеки, и я не начала разрываться между двумя смущающими желаниями, одним из которых было забраться в шкафчик, а другим — повиснуть на Деймоне.

— Кроме того, я сделал тебе одолжение.

Я рассмеялась.

— Какое еще одолжение?

Деймон улыбнулся и затем опустил взгляд так, что густые ресницы затенили его глаза.

— У него на уме была вовсе не тригонометрия.

Спорный вопрос, конечно, но я решила подыграть. Я не собиралась пасовать перед ним — и неважно, что он мог силой одной мысли зашвырнуть меня в воздух.

— Даже если и так, что здесь такого?

— Тебе нравится Саймон? — Его подбородок приподнялся, а в изумрудных глазах блеснула злость. — Не может быть, чтобы он тебе нравился.

Я почувствовала некоторую нерешительность:

— Ты что, ревнуешь?

Деймон отвел глаза. И я поняла, что наступил как раз тот момент, когда я могла что-то ему предъявить. Он не двигался и не дышал.

— Ты ревнуешь к Саймону? — я понизила голос. — К человеку? Несерьезно, Деймон.

Он шумно втянул воздух.

— Я не ревную. Все, что я хотел, это просто выручить тебя. Единственное, чего хотят такие парни, как он, это забраться тебе под юбку.

Мои щеки загорелись, пока я смотрела на него во все глаза.

— Почему? Ты считаешь, что это единственная причина, почему я могу нравиться парню?

На его губах появилась знающая улыбка, пока он отступал назад:

— Заметь, это не я сказал.

После этого он ушел, растворившись в заполненном людьми коридоре. И это было хорошо, потому что задержись он хотя бы на секунду, я бы задушила его. Развернувшись, я увидела Эш, стоявшую в дверях своего класса. Ее взгляд практически пригвоздил меня к полу.

***

О Саре больше никто не упоминал. Не то, чтобы в школе о ней забыли, просто все продолжали жить дальше. Я тоже старалась вспоминать о ней и о том, каким образом она умерла, как можно реже. Потому что, когда я об этом думала, мой желудок сжимался до крайне болезненного состояния. Она умерла из-за того, что Деймон спас меня, и Аэруму нужно было выместить свою злость на ком-то другом.

По ночам мне снилась парковка позади библиотеки. Я видела его лицо, холод и злость в его глазах, пока он убивал меня. После таких кошмаров я просыпалась с криком, застрявшим у меня в горле, покрытая холодным потом.

Если не считать ночных кошмаров и периодических космически-наглых выходок Деймона, моя жизнь протекала так же, как у любого обычного тинэйджера.

Насколько это вообще возможно рядом с теми подростками, которым не нужно было пользоваться пультом, чтобы переключать каналы телевидения, и которые становились, мягко говоря, напряженными во время метеоритного дождя. Ди объяснила мне как-то, что Аэрумы перемещались на Землю, когда происходили какие-то атмосферные явления для того, чтобы максимально замаскировать свое прибытие.

Я не совсем поняла, как это происходит, а она толком не объяснила, но в течение нескольких дней после повышенного звездопада все близнецы вели себя крайне нервно.

Они могли с того ни с сего исчезнуть на несколько дней, взяв трехдневный отгул, или пропустить одну среду без всякого предупреждения. Ди потом объясняла, что они ездят отметиться в МО.

Они каждый раз уверяли меня, что Аэрумы не являются проблемой, но я не слишком им верила — очень уж они старательно избегали любых разговоров, касавшихся этой темы.

Хотя... во вторник Ди весь день нервничала совершенно по другой причине. На следующей неделе должен был состояться Школьный вечер, а у нее все еще не было платья.

Ее пригласил Эндрю. Или это был Адам? Я так и не научилась ориентировать в неотразимом дуэте блондинов.

Все в школе, казалось, были возбуждены по поводу вечеринки. В каждом холе весели баннеры и афиши. Билеты продавались на каждом углу.

Лесса и Карисса уже знали с кем идут. И, судя по разговорам во время обеда, ни у одной из них не было платья.

В отличие от них, мне даже не с кем было идти. Девочки, конечно же, убеждали меня, что пойти на Школьный вечер без партнера не являлось самой большой катастрофой в жизни, и я это, разумеется, понимала, но... стоять всю ночь у стены или играть роль третьей ноги как-то не хотелось.

В такой маленькой школе, как эта, все, казалось, знали друг друга с детства. Не имея подобных контактов, я в итоге оказалась не у дел. Убийственный ущерб для чувства собственного достоинства.

После урока математики, в течение которого я старательно игнорировала все попытки Деймона вывести меня из равновесия, я направилась к шкафчику, чтобы сменить одну толстую бесполезную книгу на другую. Оглянувшись через плечо, я увидела Саймона.

— Хей, — улыбнулась я, очень сильно надеясь, что Деймона не было поблизости, потому что одному Богу известно, что бы он мог выкинуть. — Ты казался очень сонным во время урока.

Он рассмеялся.

— Что-то в этом роде. Мне снились формулы. Кошмар.

Я рассмеялась, положив тетради в рюкзак и закрыв боком дверцу шкафчика.

— Могу себе представить.

Саймона можно было считать симпатичным. Особенно если иметь слабость к крупным парням с развитой мускулатурой. Он был большим, рельефным, обладал очаровательной улыбкой и почти по-детски голубыми глазами.

Очень жаль, что его глаза не были зелеными, а губы поэтичными.

— Я ни разу не видел тебя на матчах, — произнес он, слегка улыбнувшись. — Не любительница футбола?

Деймон являлся полузащитником или еще кем-то. Честно, я не имела ни малейшего представления.

— Я ходила на одну игру, — призналась я. Правда, ушла вместе с Ди с середины. Нам обеим стало скучно. — Футбол — не моя вещь.

Я ожидала, что после этих слов Саймон уйдет, потому что в этом городе футбол являлся чем-то вроде религии, но он облокотился плечом о шкафчик и скрестил на груди руки.

— Знаешь, я хотел спросить, есть ли у тебя планы на следующую субботу.

Мои глаза метнулись к красно-черному баннеру на стене. В следующую субботу будет Школьный вечер. Мое горло пересохло.