Жисе Филип - Перевоплощение

- Если бы ты сказала мне все это этак месяца два-три назад, я подумал бы, что ты сумасшедшая или лгунья, - Дэниел вернул улыбку. - Я и сам только недавно понял, как мне повезло, что я родился именно здесь, а не где-нибудь в Америке или во Франции. В Шотландии есть нечто, что делает ее особенной, непохожей ни на одно другое государство. И это не волынка, не килт. Это то, что находится внутри каждого настоящего шотландца, вот здесь, - Дэниел ткнул себя в грудь. - Это безумная любовь к своей стране, к ее природе и твердая вера в то, что все что происходит, обязательно происходит к лучшему. Я в этом уже убедился, - хмыкнул Дэниел, скосил глаза на рядом сидевшую девушку, перевел взгляд на противоположный берег озера и побежал по розовеющим склонам холмов. Скоро, совсем скоро зацветет вереск и явит миру истинную, пьянящую красоту Шотландии.

- Наверное ты прав, - вздохнула Джессика, улыбнулась, стрельнула глазами в сторону Дэниела и прислушалась.

Где-то заиграла музыка, ветер подхватил ее и понес над озером.

- Я знаю, что это за песня! - воскликнула Джессика. - Шотландская, народная.

- Ага. "Возле озера Лох Ломонд" называется.

Минуту спустя далекий мужской голос запел:

Друзья, я девушку встретил одну

возле озера Лох Ломонд

Любовь обещала нам вечную весну там,

где тихо дремлет синий Лох Ломонд.

- Обожаю эту песню, - сказала Джессика, поежившись от налетевшего ветра. - Она такая красивая. И грустная, как Лох Ломонд, от которого солнце спряталось за облаками.

Пойдёшь ты горами, а я по долинам

и к озеру выйду родному.

Я раньше приду, но любимой не найду там,

где тихо дремлет синий Лох Ломонд.

- Дэниел, обними меня, - услышал Дэниел шепот Джессики.

Юноша посмотрел на девушку и встретился с ней взглядом. Джессика не отвела взгляда, смотрела не улыбаясь, пристально, с надеждой.

Дэниел придвинулся ближе к Джессике, положил руку ей на плечо и притянул к себе.

- Держи меня крепко-крепко, - Джессика положила голову Дэниелу на плечо и зашептала. - И никогда не отпускай. Никогда.

- Не отпущу, - пообещал Дэниел. - Ведь ты... ты моя мечта... сбывшаяся мечта.

Джессика запрокинула голову и посмотрела на Дэниела. В глазах ее стояли слезы, но губы улыбались.

В тот вечер прощались у озера мы,

и шептались волны устало.

Одетые в пурпур, молчали холмы,

сквозь туман луна заблистала.

Рот Джессики приоткрылся, губы дрогнули.

Дэниел смотрел на Джессику, на ее длинные ресницы, густым частоколом нависшые над глазами-озерцами, на тонкие полоски нежных и влажных губ, и чувствовал, как в груди бушует пламя, огонь разгорается, становится сильнее, грозит испепелить, сжечь без остатка. Но Дэниел не боялся огня. Он хотел, чтобы пламя огня вознеслось до небес, захлестнуло его нутро и горело долго, как можно дольше, пока сияет луна, пока блестят звезды, пока стучит сердце в груди, пока существует жизнь.

А губы звали... а губы шептали... а губы молили...

Дэниел не мог больше себя сдерживать, да и не хотел. Мечта не может ждать. Не может.

Дэниел подался вперед и коснулся губами губ Джессики.

Над озером снова поёт соловей,

и цветы на горных склонах...

Весна не развеет печали моей там,

где тихо дремлет синий Лох Ломонд.