Ларисса Йон - Освобожденная страсть

– Мне жаль, что я причинил тебе боль, Джем. Я хочу загладить свою вину. Я знаю, что этого недостаточно, но это только начало. – Он провел рукой по одеялу. – Пожалуйста.

Ее разум кричал, не делать этого, но все же, она опустилась на одеяло рядом с ним и скинула обувь. Боже, она была размазней.

Ки налил два бокала виноградного сока и протянул один ей.

– Я не хочу, чтоб ты целовала этого парня.

– Это тебя не касается. – Она сделала глоток из бокала, и ее пирсинг на языке слегка звякнул о край.

– Я знаю. – Кинан вытащил из корзины коробку конфет. – Но это не значит, что я не собираюсь использовать любую уловку, чтобы убедиться, что такое больше не повториться. – Он открыл коробку, и она усмехнулась.

– Апельсины в шоколаде. Мои любимые. Как ты узнал?

– Тэйла. – Он снял золотистую обертку с одной конфеты и поднес к губам Джем. – Откуси. – Она почти застонала от вкуса изысканной сладости.

Кинан наблюдал за ней, и его губы растянулись в медленной улыбке, а глаза опасно потемнели.

– Это хорошо, – пробормотал он. – Наслаждайся. – Откусанной стороной конфеты он провел по ее губам. Влажное, прохладное прикосновение фрукта, удивительно эротичное ощущение на ее внезапно разгоряченной плоти. – Оближи сок.

Ки убрал кусочек апельсина в сторону и смотрел, как Джем языком слизывает сок. Из–под полуопущенных век его взгляд был сосредоточенным и пылающим.

Ого. Это было взрывоопасно. Может быть, он и отдавал приказы, но она тоже его завела, а они даже не прикоснулись друг к другу.

– Еще один укус, – сказал он еще более тихим и хриплым голосом.

Не сводя с него глаз, Джем вонзила свои зубы в апельсин, отмечая, что Кинан задержал дыхание, когда она стала сосать сочную мякоть.

Джем прожевала, проглотила, но не успела облизать губы, Кинан сделал это, накрывая её рот своим. Вздохнув, она открылась для него и оплела руками его шею. Его язык проникал, встречаясь с ее, и чувственное поддразнивание перешло в эротическое, требуя продолжения игры.

Её тело ожило, она впилась ногтями ему в кожу, заставляя его зашипеть.

– Ты убиваешь меня, Джем, – прошептал он ей в губы. – С той самой ночи...

Джем помнила ту ночь.

Она врезалась в ее память, потому что Кинан подарил ей первый оргазм, в её жизни, и затем… почти выкинул ее из своей квартиры.

– Ты не хотел быть со мной.

– Я ни с кем не хотел быть. Не после того, что Лори мне сделала. – Он схватил ее за бедра и подтянул к себе. – Я был идиотом.

– Я не хочу говорить об этом. – Она царапнула своими ногтями его шею и наслаждалась тем, как он оскалился. – А теперь, извиняйся передо мной.

В одно мгновение он повалил ее на спину, и его бедра оказались между ее ног, его губы проделывали порочные вещи с чувствительной кожей у нее на шее.

– Ты такая мягкая, Джем. – Он просунул руку ей под рубашку и провел по ребрам. – Ты так прекрасна.

Выгнувшись, она раздвинула ноги, чтобы обхватить его ими, пока не почувствовала его уже твердый член напротив своего лона.

Джем почти задыхалась от ощущений, особенно, когда он начал медленно тереться, в самом чувствительном её месте.

Она была абсолютно уверена, что может кончить вот так, потому что той ночью, которую он упомянул, было точно также, Джем разлетелась на куски, в то время как Кинан смотрел на нее.

Отбросив в сторону горько–сладкие воспоминания, она провела руками вниз по его спине, наслаждаясь перекатывающимися под ее ладонями мышцами.

Его руки слегка порхали по ее ребрам и животу, но не отклонялись, оставаясь по центру.

Низкий, грохочущий звук послышался где–то глубоко в его груди – урчание нуждающегося мужчины, и ее тело инстинктивно ответило, увлажняясь между ног.

– Боже, ты заставляешь меня гореть, настолько, что я не в силах даже думать. – Он переместил свой вес и взял ее лицо в ладони, прижимаясь своим лбом к ее. – Я хочу заняться с тобой любовью.

Она резко выдохнула.

– Я...о, Боже, я тоже этого хочу.

– Но не здесь. Не сейчас.

Она моргнула.

– Повтори?

– Я хочу сделать это медленно и правильно, на кровати, и я хочу провести всю ночь, занимаясь с тобой любовью.

Кинан поцеловал Джем, просто легким прикосновением губ, и она спросила себя, как ему удалось взять себя в руки, ведь она была готова избавить их обоих от одежды и жестко его оседлать.

– Все прошлые разы я был либо пьян, либо зол, либо ревновал. Я не хочу, чтобы это повторилось снова.

Это была самая лучшая и приятная вещь, которую он мог сказать. Но ее тело было слишком возбуждено и напряжено.

– Я вся горю, Кинан, – прошептала она, поворачивая бёдра так, чтобы тереться об него. – Я не хочу ждать.

Его язык эротично прошелся по ее нижней губе.

– Я доведу тебя до оргазма, если ты хочешь. Черт, я хочу этого. Я хочу попробовать тебя везде, – сказал он, и она почти кончила только от его слов. – Но я не собираюсь тебя трахать. Это свидание, которого у нас не было. Мы начнём всё с начала, и когда мы покончим со свиданием, а ты закончишь свою смену, мы пойдем к тебе, и мы будем заниматься любовью до рассвета. Ты поняла меня?

О, да, она поняла.

Поняла так хорошо, что когда он опустил руку ей между ног и начал поглаживать, она закричала от взорвавшегося в ней освобождения, такого жаркого, что, казалось, из–под кожи вырвется пламя…

Джем прижалась к Кинану, зная, что весь мир сошел с ума, и скоро она снова будет беспокоиться о будущем.

Но в этот миг, она, наконец, обрела счастье.

Серена проснулась с убийственной головной болью, которая пронзала ее череп словно молотком.

Первое, что она увидела, когда открыла глаза, был Джош, сидящий в кресле возле ее кровати, спрятав лицо в ладонях.

– Джош?

Он резко вскинул голову, а через секунду уже стоял на коленях рядом с ней.

– Серена. Как ты себя чувствуешь?

– Что... что случилось? Где я?

– Ты в комнате, в отеле. Я притушил свет, чтобы ты могла отдохнуть. – Он осторожно коснулся ее лица. – Ты в порядке? Голова не болит?

– Такое чувство, что меня ударили кувалдой по голове. Я не чувствовала себя так, с тех пор... – Она заставила себя замолчать, не желая рассказывать ему о своих детских страданиях. Все это было очень странно. Что происходило с её чарами? Застонав, она попыталась приподняться, но Джош быстро взбил подушки у нее за спиной и подтолкнул ее обратно.

– Тебе нужно отдохнуть. Из–за удара по голове, у тебя, возможно, сотрясение.

– Этого не может быть, – возразила она, хотя глупо было отрицать очевидное, ясное дело, что–то случилось.

– Почему нет?

– Я думаю,… просто не помню. – Это была не ложь, она действительно понятия не имела, как была ранена.

– Ты ничего не помнишь? – спросил Фантом, и ей показалось, что это прозвучало с долей облегчения в его голосе. Закрыв глаза, она позволила себе дрейфовать к тем последним моментам, что застряли у нее в голове.