Дж. Уорд - Освобождённая возлюбленная

Он облажался, когда ему представился шанс.

Но больше это не повторится.

— Мы любим друг друга, — чётко произнёс он.

Гори всё адским пламенем, он должен найти в себе смелость сказать ей об этом. И удержать её. Сделать так, чтобы она осталась с ним.

— Тогда, как я уже сказал, какие у тебя есть чёртовы предложения?

— Отличный вопрос.

— Господь… всемогущий.

— Послушай, я могу помочь, я же выношу дневной свет и сделаю всё, чтобы вернуть её. Всё. — Воодушевлённый навязчивой идеей, он потянулся за ключами. — Если она не с вами, то куда она могла пойти? Что по поводу этого места… Святилища?

— Кормия и Фьюри уже были там. Nada.

— Тогда… — Ему была ненавистна мысль об этом. — Что насчёт ваших врагов? Где они прячутся днём? Я отправлюсь туда.

Цветастая ругань. Ещё одна затяжка. Пауза.

— Тебе бы надо бросить курить, — услышал Мэнни свой голос.

— Вампиры не болеют раком.

— Серьёзно?

— Да. Окей, тогда слушай. Мы не знаем точно, где базируется Общество Лессенинг. Убийцы, как правило, смешиваются с человеческим населением, живут малыми группами, так что их практически невозможно найти, не наделав шума. Единственное… Тебе надо пройти по переулкам вдоль набережной в центре города — там она могла столкнуться с лессерами — и постараться обнаружить следы борьбы. Там должна остаться чёрная вязкая жидкость. Вроде моторного масла. И сладость в воздухе, напоминающая запах падали или детской присыпки. Чертовски хороший отличительный знак. Давай начнём с этого.

— Нужно, чтобы я мог связаться с тобой. Ты должен дать мне свой номер.

— Я пришлю тебе сообщение. У тебя есть пистолет? Любое другое оружие?

— Да. Есть. — Мэнни уже доставал из шкафа свой лицензированный сорокамиллиметровый. Он жил в городе всю сознательную жизнь, и всякое дерьмо могло случиться… так он определился насчёт пушки ещё двадцать лет назад.

— Скажи мне, что это что-то посерьёзней девятимиллиметрового.

— Ага.

— Возьми нож. Тебе понадобится стальное лезвие.

— Замётано. — Он направился в кухню и достал огромный острый Хенкельс [95] Хенкельс — немецкие кухонные ножи и наборы ножей, отличаются отменным качеством и разнообразием. . — Что-нибудь ещё?

— Огнемёт. Нунчаки. Метательные звёзды. Узи. Мне продолжать?

Если бы только у него имелся подобный арсенал.

— Я верну её, вампир. Запомни мои слова — я найду и верну её домой, чёрт побери. — Он схватил свой ​​бумажник и направился к двери, когда страх остановил его. — Сколько их. Ваших врагов.

— Бесчисленное множество.

— Они… мужчины?

Пауза.

— Когда-то были ими. До того, как их инициировали, они были человеческими мужчинами.

Мэнни издал странный звук, который — он был чертовски уверен — никогда не издавал раньше.

— Нет, она сможет справиться с ними голыми руками, — сказал её брат мёртвым голосом. — Она такая.

— Я не об этом подумал. — Он потёр глаза. — Она девственница.

— Всё ещё? — спросил парень спустя мгновение.

— Да. Я подумал, будет не правильно… забрать у неё это.

Господи, сама мысль о том, что ей могут причинить боль…

Мэнни не смог заставить себя закончить предложение.

Вернувшись к действительности, он вышел из квартиры и вызвал лифт. Ожидая, он понял, что на другом конце провода на некоторое время возникло молчание.

— Алло? Ты здесь?

— Да, — послышался хриплый голос её близнеца. — Да. Я здесь.

Связь между ними оставалась, пока Мэнни заходил в лифт и нажимал кнопку «Парковка». И весь его путь вниз к машине прошёл в полном обоюдном молчании.

— Они импотенты, — наконец пробормотал её близнец, когда Мэнни садился в Порше. — Они не могут заниматься сексом.

Ну, от этого едва ли стало легче. И судя по тону её брата, тот чувствовал то же самое.

— Я позвоню тебе, — сказал Манелло.

— Это точно, приятель. Ты так и сделаешь.

Придя в сознание, Пэйн не стала открывать глаза. Не было причин выдавать, что она в курсе того, что её окружало.

Телесные ощущения доложили ей о ситуации: она была на ногах, её запястья скованы, руки разведены в стороны, а спина прижата к влажной каменной стене. Лодыжки тоже были связаны и расставлены, а голова свесилась вперёд в очень неудобном положении.

Вдохнув, она ощутила запах мускусной грязи, а откуда-то слева от неё доносились мужские голоса.

Очень низкие голоса. В них звенело волнение, будто в их руки попала очень крупная добыча.

Которой была она.

Она собиралась с силами, не питая никаких иллюзий о том, что они собираются делать с ней. В самом ближайшем будущем. Подобравшись всем телом, она гнала мысли о своём Мануэле… и о том, как эти мужчины — а они явно на это способны — попортят её много раз, прежде чем убить, забирая то, что по праву принадлежало её целителю…

Но она не может, и не будет думать о нём. Эти мысли, как чёрная дыра, засасывали её в ловушку, делая беззащитной.

Вместо этого, она вытягивала из памяти расплывчатые образы своих похитителей, объединяя их с тем, что узнала из чаш Святилища.

Почему? спрашивала она. Пэйн понятия не имела, почему тот воин, с изуродованной губой накинулся на неё с такой ненавистью…

— Я знаю, ты очнулась. — Голос был невероятно низким, с сильным акцентом и звучал прямо около её уха. — Твоё дыхание изменилось.

Поднимая веки, а вместе с ними и голову, Пэйн перевела взгляд на солдата. Он стоял в тени, недалеко от неё, но она не могла его рассмотреть.

Внезапно, другие голоса стихли, и она почувствовала, как на неё уставилось несколько пар глаз.

Так вот как чувствует себя добыча.

— Мне обидно, что ты не помнишь меня, женщина. — С этими словами он поднёс свечу к своему лицу. — Я думал о тебе каждую ночь, с тех пор как мы впервые встретились. Сотни, сотни лет назад.

Она прищурилась. Чёрные волосы. Жестокие глаза тёмно-синего цвета. И заячья губа, с которой он, очевидно, был рождён.

— Помнишь меня. — Это был не вопрос, а требование. — Помнишь меня.

И она вспомнила. Маленькая деревушка на краю лесистой долины. Там она убила своего отца. Перед ней стоял один из солдат Бладлеттера. Без сомнения, они все были здесь.

О, она определённо была добычей, подумала Пэйн. И они с нетерпением ждали момента, когда смогут причинить ей боль, прежде чем убить в отместку за то, что она отняла у них их лидера.

— Помнишь меня.

— Ты солдат Бладлеттера.

— Нет, — рявкнул он, приблизив своё лицо к её. — Я гораздо больше этого.

Когда она нахмурилась, он отступил назад и прошёлся по кругу, его кулаки были крепко сжаты, воск капал со свечи на руку.

Вернувшись и встав прямо перед ней, он уже взял себя в руки. Почти.

— Я его сын. Его сын. Ты украла у меня моего отца так….