Бертрис Смолл - Повелитель сумерек

— И как ты предлагаешь решить эту задачу, моя любимая?

— Пока не знаю, — ответила Лара. — Сначала я должна вернуться домой. Ты прав, Калиг, мне пора уходить отсюда. Хотя, — тут она лукаво улыбнулась, — снова на время стать твоей любовницей было чудесно. — Ее зеленые глаза подмигнули Калигу. — Мне жаль, что ты должен забрать у меня воспоминания о времени, которое я провела с тобой, но, увы, я не думаю, что моя совесть вынесет их. Я ведь люблю мужа.

— Я понимаю. — И он ответил ей такой же улыбкой.

— Действительно понимаешь?

— О да, моя любимая фея. Я знаю, что ты искренне любишь Магнуса Хаука, однако иногда природа феи в тебе хочет взять верх, стать сильнее человеческой природы. Этого не случится, пока у тебя есть твой доминус Теры. Прости меня, Лара, за то, что я захотел еще раз быть в твоих объятиях.

Она вытянула руку и погладила его смуглую щеку.

— Я полагаю, Калиг, что способна простить тебе почти все.

— Ты вернешься в Новое Дальноземье, точно в тот момент по времени, в который исчезла оттуда, — объяснил он. — В этот же день твой муж приедет к тебе, чтобы сопровождать тебя на Собирание. Ох, я кое-что забыл! — И Калиг достал из своих одежд хрустальную звезду на золотой цепочке, которую Лара носила всю свою жизнь, пока не была похищена Коллом.

— Этне! — воскликнула Лара, взяла у него амулет и быстро надела на шею.

«Я с облегчением вижу, что ты цела и снова в безопасности, мое дитя, — тихо произнесла Этне. — Мы гордимся тем, что ты начала исполнять свое предназначение».

Услышав в голове голос своего любимого духа-хранителя, Лара почувствовала, как по ее щеке скатилась слеза.

«Я рада снова быть с тобой, Этне. Будешь ли ты помнить, что меня не было рядом? Или тоже забудешь, словно ничего не случилось?»

«Мы в магическом мире знаем, какую жертву ты принесла, дитя мое, но тебе лучше забыть об этом. Когда князь Калиг вернет тебя мужу, все, что имеет отношение к твоему предназначению, будет забыто и исчезнет из памяти. Благодаря тебе свет еще раз восторжествовал над тьмой», — сказала Этне.

Лара кивнула и ответила:

«Я довольна, что эти воспоминания скоро исчезнут. Я не верю, что человеческая часть моей души смогла бы жить с ними и с необходимостью скрывать их от Магнуса. Покинешь ли ты меня теперь, когда я исполнила часть своего предназначения?»

«Я никогда не покину тебя, дитя мое. Ты исполнила ту часть своей судьбы, которую дали тебе в магическом мире, но у тебя еще одно предназначение — человеческое. Твоя мать дала меня тебе, чтобы я всегда была рядом с тобой, охраняла, направляла и защищала. Я исполню свой долг, Лара. Всегда буду с тобой».

«И я рада этому, Этне!» — ответила Лара.

Потом повернулась к Калигу и спросила:

— Когда?

— Если ты хочешь, то прямо сейчас. В Новом Дальноземье вот-вот наступит рассвет, моя любимая, и тебе пора проснуться. — Он наклонился и нежно поцеловал ее в губы.

Лара мгновенно уснула и стала падать на игральную доску. Калиг подхватил ее на руки, отнес в спальню и, нежно опустив на кровать, произнес:

— Князь мунинов, услышь мой призыв. Приди ко мне, все дела отложив.

Перед ним мгновенно появился глава мунинов в своих прозрачных, как пленка, одеждах и сказал:

— Я здесь, господин принц.

— Ты и твои собратья выполнили мои задания? — спросил Калиг.

— Все сделано, господин. Никто в Хетаре и Тере не вспомнит ничего особенного о прошлом годе и об отсутствии госпожи. Теперь мне надо удалить у нее те воспоминания, о которых мы с вами говорили? Я полагаю, у вас есть сосуд для их хранения? — спросил своим обычным полушепотом глава мунинов.

— Есть, — ответил принц-тень. — Ты возьмешь их с собой и будешь хранить в своих подвалах под морем Обскура, в таком месте, куда будем иметь доступ только ты и я.

— Ты доверяешь нам хранить эти воспоминания, господин? — удивился мунин.

— Да, — кивнул Калиг. — Доверяю потому, что теперь ты знаешь, что я сильнее всех, и не предашь меня.

— Нет, не предам, — спокойно отозвался глава мунинов. — Мой народ лучше всех умеет хранить воспоминания. Мы правильно заботимся о них.

Калиг чуть шевельнул своей изящной ладонью, и в ней возник маленький круглый кувшин из золота и серебра с хрустальной крышкой.

— Это мрачные воспоминания, — сказал он главе мунинов, — но при слабом освещении они останутся целы и сохранятся взаперти. Ваше хранилище я создал из подводной пещеры, обтесал стены и накрыл стеклянной крышей. Того рассеянного света, который отражает вода, будет достаточно для них. Слишком сильный свет повредит их. — Калиг открыл кувшин и передал его главе мунинов.

Тот взял его, аккуратно проник второй рукой в голову Лары и вытянул оттуда воспоминания о времени, которое она прожила в Темных Землях. Эти серебристые тонкие нити при свете, который царил в спальне, отливали темным тусклым блеском. Они гнулись, извивались и явно жили своей собственной жизнью. Глава мунинов вынул их одну за другой из золотистой головы Лары и бережно опустил в золотой с серебром кувшин. Последняя нить ярко сверкала — это были воспоминания Лары о недавних днях, проведенных с принцем. Калиг забрал эту нить у мунина, а тот, завершив свою работу, плотно закрыл горлышко кувшина крышкой. Когда он делал это, из кувшина раздалось слабое протестующее бормотание, а потом наступила тишина.

Губы главы мунинов сложились в слабое подобие улыбки.

— Одно воспоминание ты оставил себе, господин. Будь осторожен, эти нити очень хрупкие.

— Ему не место рядом с остальными, — сказал Калиг и опустил светлую нить в карман своей белой одежды. Воспоминание продолжало ярко светиться сквозь ткань. — У меня есть для него маленький хрустальный сосуд, и я буду хранить его при солнечном свете.

— Задание, которое ты мне дал, исполнено, господин принц, — сказал глава мунинов. — Могу я теперь вернуться в тот прекрасный замок, который ты создал для нас? Он даже лучше, чем тот, который построил нам Колл, и к тому же теплый.

— Можешь уйти. Благодарю тебя, Саторди, — тихо сказал Калиг.

— Ты знаешь мое имя! — в ужасе воскликнул глава мунинов.

— Да. И поэтому ты навсегда в моей власти. Прощай, Саторди, глава мунинов.

Мунин исчез раньше, чем Калиг успел договорить.

Принц-тень тихо засмеялся. Знание имени обеспечило ему верность главы мунинов. В магическом мире имена священны.

Потом он повернулся к Ларе и взглянул на нее.

«Еще минуту!» — сказал он себе и вздохнул. Лара была его единственной слабостью, хотя он скрывал свои чувства к ней ото всех, даже от своих братьев. Лотэр, к примеру, был бы очень недоволен тем, что ему не рассказали о том, что Лара гостила здесь. Но если бы он узнал про это, он тоже захотел бы заняться с ней любовью. Он всегда восхищался ее страстностью. Калиг наклонился, в последний раз слегка коснулся губами губ Лары и прошептал: «Прощай, мое сердце!» Потом произнес заклинание, которое должно было перенести ее обратно в Новое Дальноземье: