О Гусейнова - Забери мечту с собой!

- Сирила мое имя воин! А как зовут тебя?

Чуть заметная ухмылка на его губах и снова голодное любопытство на лице.

- Ты странно одета, странно говоришь и ты явно не русская девушка. Кто ты и как очутилась здесь?

- Для вас может и странно, для моего народа это привычная одежда. Ваш язык для меня внове, поэтому и говорю странно, и ты прав воин, я не русская.

О том, что я не человек, говорить не стала. В памяти девочки упоминания о других расах не было. Возможно это - мономир. И ответ на вопрос о моем появлении пропустила, также как и он свое имя. Вечер на носу, а там страдают женщины, а мы тут лясы точим. Мужчина все также пристально смотрел на меня, стерев со своего лица все признаки эмоций, и произнес, чуть склонив голову набок:

- Слишком хорошо дерешься, причем с использованием холодного оружия. Прекрасная физическая подготовка, что еще более интересно - невероятная психологическая устойчивость и плюс к этому, судя по тому, что ты сделала и вытянула из моих ребят, ты владеешь техникой гипноза. И все эти достоинства скрываются внутри красивой юной девушки. Не правда ли странно, ты не находишь, красавица?

Его описание моей внешности и достоинств вызвали легкую улыбку, но вот явный угрожающий подтекст его монолога, заставил напрячься и тревожно заглянуть ему в глаза:

- Назови свое имя, воин!

Сощуренные в гневе глаза и все та же пустая маска на лице, но я буду ведущей в этой игре.

- Глеб! Мое имя Глеб. Ты довольна?

Чуть склонила голову, чтобы скрыть довольный блеск глаз, а потом новый виток игры.

- Во мне нет ничего странного Глеб. Меня с детства обучали бою с холодным оружием и то, что твой боец все еще жив, говорит только о том, что он великолепный воин, ну и немного о том, что я сразу поняла, что он не хочет меня ранить, а только проверяет мои способности. Насчет моей устойчивости, я хранительница своего народа, и мое спокойствие и уверенность - это залог покоя моих соплеменников. Гипноз, хмм...

Мне пришлось несколько мгновений искать аналог в памяти девочки и, с трудом соотнеся то, что знало об этом слове она и, сделав свои выводы, я только облегченно хмыкнула. Ну, гипноз так гипноз!

- Да, я обладаю гипнозом, Глеб, это моя защита, и она действует, не правда ли?

Я с улыбкой оглядела присутствующих здесь мужчин и, насладившись их зверскими лицами, на которых расцветали различные выражения от 'Убью, как только поймаю!', до 'Молодец, девчонка!', снова посмотрела на Глеба и выразила то, что явно его должно беспокоить:

- Прошу помочь Вас своему народу, Глеб, и освободить женщин из рук врага! Также хочу сказать, что я не немец и не имею к ним никакого отношения. И из уже личного опыта добавлю, что постараюсь держаться от них как можно дальше. Так что Вам не стоит меня опасаться Глеб. И последнее.... Я никогда не была и не буду предателем или нарушителем своего слова, клянусь памятью своих предков. А, как Вам известно, я дала слово Вашему ... человеку, что не раскрою Ваши секреты никому и никогда. А сейчас я прошу у Вас прощения, но мой долг перед нуждающимися детьми выполнен, и я должна покинуть Вас.

Под его скептическим взглядом, сделала пару шагов назад, на ходу поднимая клинки, но тут же до меня донесся легкий запах стоящего позади меня мужчины. Медленно выпрямившись и обернувшись назад, увидела невысокого, но от этого не менее опасного мужчину. Желтые игривые глаза, в которых отражались солнечные блики, яркая, огненная коротко стриженая голова и кожа лица, покрытая веснушками. Приплюснутый нос и пухлые, кривящиеся ехидной улыбкой губы. Широкие плечи, длинный торс и немного коротковатые мощные ноги. Мужчина сильно смахивал на болотного кота Вриса из моего родного мира. Его веселый голос резко контрастировал с боевой стойкой.

- Куда-то собралась, красавица? Не стоит спешить, ведь мы еще не договорили!

Слишком много мужчин на одну маленькую девушку, и теперь круг полностью замкнулся, заставив меня стоять и трепетать от страха в его середине. Их семеро, я одна, и даже с одним из них исход боя был бы под вопросом, а теперь любое мое резкое движение может вызвать агрессию в этих хищниках. Я обвела взглядом каждого из них, заглядывая в глаза и остановилась на Глебе, который все также без эмоционально смотрел на меня исподлобья своими сумеречными глазами.

- Боюсь, Сирила, Вы не сможете так быстро нас покинуть. Пока мы не выясним, кто Вы такая и что здесь делаете так не вовремя для нас. Хотя, может быть, Вы облегчите нам задачу и поведаете нам свою историю сами.

Я улыбнулась про себя, ну что ж, ты сам облегчил мою задачу и наметил дальнейший путь. И, хвала Великой богине, мне не придется искать другой способ познакомиться с тобой, изучить тебя, приручить тебя, воин по имени Глеб. Внешне я слегка ссутулилась, показывая свое поражение, зато внутри все затвердело от напряжения. Они слишком опасны, любой из них, а тем более все вместе. Я все же решилась приоткрыть немного завесу моей тайны, от этого вреда никакого, ведь в правду они не поверят, а он должен быть заранее подготовлен.

- Я - стерх, еще я - хранительница, причем последняя из рода, если я погибну, мой народ обречен на вымирание. Нас осталось слишком мало после того, что случилось недавно. Большая часть населения погибла, преданная людьми и выпотрошенная вечными врагами. Оставшиеся женщины, дети и маленькая толика мужчин, ушла под защиту горных вершин, мне же пришлось прикрывать отход последних идущих. На мне слишком великий долг, воин, и тяжелая обязанность хранить и защищать, думаю, ты поймешь меня, я чувствую, мы похожи. Я обязана выжить и вернуться к своему народу, если ты сейчас оставишь меня при себе, ты должен дать мне слово, что я нахожусь под твоей защитой.

Все, открыв рот от удивления, слушали мои откровения, затем Глеб подошел вплотную ко мне и, задрав пальцем мой подбородок, посмотрел мне в глаза. Потом задал вопрос, который я не ждала:

- Как мужчины могли доверить девчонке, прикрывать свой отход?

Я не могла оторваться от искорок гнева в его глазах, а еще краем уха я услышала, что мой воин выразил удивление всех стоящих вокруг меня мужчин. Какое приятное единодушие.

- Ты плохо слушал меня, Глеб! Это моя обязанность и мой долг. К сожалению, ни я и никто из моих людей не предполагал, что Хранительницей я стану так рано. Но в той бойне погибла моя мать, и ее обязанности легли на мои плечи. И мой отец тоже погиб и многие, многие, многие другие. Так много тех, кого не вернуть, если некому будет в очередной раз спеть поминальную песню и обозначить путь для вновь идущих. Каждый оставшийся мужчина сейчас - это надежда на возрождение. Пока вы не поймете то, что я говорю.

- Ну, почему же не поймем, дивчина? Сейчас в каждой деревне остались только дети да бабы, а мужики вон все на войне костьми ложатся, чтобы фашистов проклятых на землю русскую не пустить, а сколько в самом начале войны полегло, и не сосчитать.