О Гусейнова - Забери мечту с собой!

В разговоры мужчин, планирующих операцию, я не лезла, логично считая, что они в этом деле лучше подготовлены и обучены чем я. Пока они говорили, я прикорнула рядом с Глебом и, положив ему голову на колени, задремала. Мой сон прервали, просто рывком поставив на ноги. Встрепенувшись и открыв глаза, как всегда утонула в сумерках любимых глаз. Меня чмокнули в нос и, развернув спиной, легким пинком указали направление движения. Я сначала возмутилась такому обращению с Хранительницей, а потом, посмотрев в затылок идущего впереди Михаила, мягко улыбнулась и бодренько зашагала за ним.

Я лежала между двумя Александрами и пристально следила за обстановкой вокруг. Мы вполне удачно и незаметно прошли два круга защиты, благодаря моим способностям отводить глаза, но вот с третьим нам повезло не так хорошо как планировалось, в результате у нас образовалась одна потеря. Мы напоролись на мотоциклистов, у которых спустило шину. И наши двое разведчиков напоролись на них лоб в лоб. В результате перестрелки были убиты оба мотоциклиста и наш боец. Такая неожиданная и глупая смерть расстроила всех и меня в том числе. Молодой парень Владимир, у которого дома невеста и мать никогда не дождутся любимого с войны. Теперь о нашем присутствии на территории особо охраняемой зоны узнают очень скоро, как только убитые немцы не выйдут на связь в положенное время. Поэтому наша группа, замаскировав труп Владимир ветками и камнями, быстро простившись с ним, в ускоренном режиме рванула преодолевать последние километры до объекта. После нескольких часов блужданий по болотистой местности мы вышли к предгорью и вот тут нас, наконец, ждала удача в виде автомобиля с двумя штабными офицерами и водителем в придачу. Одного офицера с трудом удалось захватить живым, и с помощью принуждения мы выяснили, какие тайны хранит так хорошо охраняемый объект.

Вверху за горой располагалось довольно большое озеро, питающееся несколькими горными речками. Немцы с помощью пленных прорыли в горе туннель прямо под дно озера. В случае если бы советские войска решили вести свое наступление с этой стороны, немцы с помощью узконаправленных взрывов в туннеле разрушили бы преграду между туннелем и дном озера, и огромная масса воды обрушилась бы на ничего не подозревающих русских. И так местами болотистая местность еще больше бы усложнила ситуацию, заставив тщательно спланированное и подготовленное наступление захлебнуться, причем в буквальном смысле. Мелкий Александр оказался радистом и по приказу командира передал в штаб полученную информацию. Через час пришел ответ. Любой ценой уничтожить объект, сохранив озеро целым, а это значило взрыв, но в таком месте, чтобы немцы уже ничего не успели сделать или исправить.

Вот и лежала я теперь с двумя Сашками на пригорке и наблюдала, как наша группа с боем пробивается в туннель. Я дико боялась за уже своих мужчин, слыша беспрерывную стрельбу, короткие взрывы усиленные горами и суетливое движение вражеских солдат.

Александров оставили здесь вместе со мной для того, чтобы они по рации смогли сообщить в штаб о том, как прошла операция. А меня оставили, чтобы не подвергать опасности, а проще, чтоб под ногами не мешалась. Я понимала желание Глеба защитить меня любыми способами, но сейчас я сама решаю, что мне делать. Я коротко чмокнула обоих лежащих со мной в кустах мужчин и со словами 'прощайте, авось свидимся' словно змея заструилась по склону вниз. Вдогонку мне донеслись тихие маты и приказы вернуться назад, но я уже не обращала на них внимания. Слишком мало времени осталось, я кожей груди чувствовала что время пришло, и как только взойдет луна, где бы я не находилась, я вернусь домой. Поэтому, именно сейчас я не могла себе позволить находиться вдали от любимого. Как только я скрылась с глаз Сашков, обернулась волчицей и бодренько, но очень осторожно потрусила в сторону туннеля, тщательно обходя мертвых. В одном из них с сожалением узнала Мичиро, одного из своих. Раскинув руки, он лежал на спине и удивленно смотрел вверх. В душе нарастала паника и боль, рванула, уже не скрываясь. Над головой пронеслись пули и ухо обдало горячей волной, не останавливаясь проскочила между двумя удивленно застывших немцев, которые, открыв рот, следили уже за моей, скрывающейся в огромном зеве туннеля, филейной частью. Размеры туннеля поражали и пугали еще сильнее. То тут, то там попадались трупы и, слава Великой, пока ни одного моего товарища. Я слышала, что за моей спиной раздался топот ног и, обернувшись на бегу, заметила как ко входу в туннель подкатили пару грузовиков с вооруженными немцами, которые быстро покидали машины и спешили занять боевые позиции. Я побежала еще быстрее вглубь туннеля, откуда все громче слышалась стрельба. Чуть не споткнувшись, заметила еще одного из наших, такого неприметного молчуна Кирилла, который лежал, скрючившись возле стены, и из его рта медленно текла кровь, а пустые глаза с мукой смотрели на меня. Больно-то как от его глаз!

Сделав несколько шагов вперед, увидела как вдалеке, прячась за вагонетками и бревнами, мельтешат немцы, упорно стреляя в тех, кто был пока скрыт от моего зрения. Подкравшись к нападающим, незаметно для них выглянула из-за бревна, протиснувшись между ним и стеной, и замерла. Впереди лежала большая груда щебня и другой горной породы, прячась в их обломках, мелькали родные лица, которые методично отстреливали нападающих. Раздумывая как пробраться к ним, чтобы меня не задели с двух сторон, почувствовала сильный толчок под ногами и только благодаря четырем ногам смогла устоять и понять, что это произошел взрыв, и сейчас начался маленький, четко спланированный обвал. Ужас от того что произойдет, если я не успею к ним, подстегнул лучше всего. Не обращая внимания на падающие вниз камни и целые куски стен и деревянной обшивки, словно последняя дворовая шавка, поджав хвост, понеслась к своим. Вокруг падали камни, я, увиливая от них и лавируя между уже образовавшимися завалами, перла к своей цели. Стрельба на время прекратилась, со стороны немцев неслись стоны и крики, а впереди меня, скорее всего, никто не заметил в такой-то пыли и грохоте. Пара мгновений и мне уже приходится взбираться по каменистой круче, а просвет все уже и уже. Легкие горели от того, что нечем было дышать, а глаза слезились. Но я, не отрываясь, смотрела за маленькой щелью, оставшейся под потолком, и вот последний метр, и я ужом протискиваюсь сквозь нее. В последнюю секунду ногу опалило жгучей болью, но я в панике протискивалась все дальше, пока, наконец, кубарем не скатилась с другой стороны обвала. От боли в ноге заскулила, но чуть не захлебнулась пылью забившейся в нос и рот. Неожиданно меня с двух сторон подхватили за конечности и потащили в сторону от всё ещё продолжающегося обвала. С трудом приоткрыв глаза, уставилась в грязное от пыли и крови лицо, на котором яростно горели серые сумеречные глаза. Как только я встретилась с ними глазами, напряжение ушло, оставив после себя дикое облегчение, вытеснившее из груди чувство страха и боли. Живой! Главное, что он живой!