Татьяна Корсакова - Хрустальное сердце

В дверь ванной деликатно постучались. Лиза вздрогнула, торопливо вытерла полотенцем заплаканное лицо.

— Эй, кофе готов! Ты скоро? — послышалось из-за двери.

Стук повторился, а потом ее новый знакомый чертыхнулся, сказал раздраженно:

— Чего ты стучишь, Легостаев? Эта ж деваха не только ненормальная, но еще и глухонемая! Подкинул господь подарочек!

Вот она, оказывается, какая: ненормальная глухонемая деваха! Лиза решительно распахнула дверь, не обращая внимания на парня, прошла в кабинет. Ноутбука не обнаружила, зато увидела на том месте, где он стоял, слой пыли, на котором недолго думая вывела:

«У меня стопроцентный слух!!!»

Парень с минуту разглядывал ее послание, потом рукавом смахнул пыль, посмотрел на Лизу сверху вниз, спросил удивленно:

— Так ты слышишь?!

Она сердито кивнула.

— А разве так бывает?

Лиза болезненно поморщилась.

— Ладно, пойдем кофе пить. — Кажется, извиняться он не собирался. Да и с какой стати ему извиняться?! Это она должна извиняться, в ножки кланяться за спасенную жизнь. А она фыркает, характер показывает…

Обида и раздражение прошли, уступили место раскаянию. Лиза смущенно улыбнулась своему спасителю, стерла ладошкой остатки пыли, демонстрируя покорность и послушание.

Легостаев понимающе улыбнулся, поскреб щетину и неожиданно сказал:

— Ты меня прости за «ненормальную». Я не хотел тебя обижать.

Кухня была просторная. Даже слишком просторная для одного человека. Хотя с чего она решила, что он живет один? Пока хозяин разливал кофе, Лиза украдкой осмотрелась. Нет, не чувствуется тут присутствия женщины. Во всяком случае, постоянного присутствия. Впрочем, ей-то какое дело? Она здесь транзитом. Сейчас попьет кофе, поблагодарит его за радушие и пойдет куда глаза глядят…

— Сахар не клал, — сказал Легостаев, ставя перед ней чашку с дымящимся кофе.

Лиза благодарно кивнула, после вчерашнего происшествия она еще очень не скоро сможет пить сладкий кофе.

— Есть хочешь? Сделать бутерброд? — спросил он, усаживаясь напротив, локтем отодвигая включенный ноутбук подальше от края стола.

Есть не хотелось. От одной только мысли о еде подкатывала тошнота. Наверное, Лиза позеленела очень красноречиво, потому что Легостаев посмотрел на нее со смесью жалости и раздражения. Наверное, испугался за свой надраенный до зеркального блеска пол. Лиза успокаивающе махнула рукой — мол, все в порядке, отхлебнула кофе.

Кофе был очень вкусный, маслянисто-черный. Чудо, а не кофе! Ободренная Лиза отважилась на конфету. Конфета тоже оказалась вкусной, шоколадной, с благородной горчинкой.

— Может, теперь расскажешь, что с тобой приключилось? — спросил Легостаев, когда она отодвинула опустевшую чашку. — Любопытство, понимаешь ли, гложет мою журналистскую натуру.

Так он журналист?! Лиза впервые видела журналиста, да еще московского.

— Кстати, меня зовут Максим. Можно просто Макс.

Просто Макс — красивое имя для парня с обложки. Он — с обложки, стильный, самоуверенный, а она — в халате с чужого плеча… И под халатом — ничего…

«Где моя одежда?»

— На батарее сохнет. Я вчера как-то об этом не подумал, развесил только сегодня утром. Она еще сырая, так что придется тебе пока так…

«А белье?»

— А белье где-то в комнате. Не помню точно, куда его засунул. — Он снова улыбнулся улыбкой Казановы. Или это ей просто так показалось? — Но, если хочешь, могу поискать.

Лиза протестующе махнула рукой. Не хватало еще, чтобы он искал ее белье! Сама найдет.

— Ну так что с тобой приключилось?

«Долгая история».

— Ничего, до понедельника я совершенно свободен. Ты пока пиши сочинение на тему «Как я провела вчерашний день», а мне нужно сделать один звонок.

Лора к телефону не подходила, видно, разгневалась не на шутку. Ох, не миновать ему расплаты…

Макс вернулся в кухню. Его ночная гостья с сосредоточенным лицом барабанила по клавиатуре ноутбука. К слову, очень быстро барабанила, профессионально. На Макса она внимания не обращала — ушла в себя. Он посмотрел в окно на орудовавшего здоровенной деревянной лопатой дворника Васильича, вернулся к столу, уселся, подпер подбородок кулаком, взглянул на девчонку. Лиза — красивое имя, царское. Ему всегда нравились такие имена: Елизавета, Екатерина, Анна, Мария…

Эта Лиза на царицу походила мало. И даже на царевну не тянула, но, в принципе, была симпатичной. Вот только характер у нее, похоже, не сахар.

«У меня стопроцентный слух». Макс чуть слышно хмыкнул. Девчонка оторвалась от ноутбука, посмотрела вопросительно своими крапчато-каштановыми глазами.

— Не отвлекайся, — посоветовал он.

Она кивнула и снова уткнулась в комп.

…А еще она скромница. Вон как разнервничалась, когда узнала, что он ее «размораживал»: покраснела, побледнела, оскорбилась. А он, честно говоря, и не помнит, какая она была там, в ванне. Некогда ему было ее рассматривать. А жаль, все равно ведь его теперь подозревают во всех смертных грехах.

Пока Макс думал об упущенных возможностях, его гостья деликатно похлопала ладошкой по столу, привлекая его внимание.

— Что, написала?

Она кивнула, пододвинула к нему компьютер. Макс уселся поудобнее, углубился в чтение.

Авария, кома, немота, Интернет-переписка с несуществующей Эвелин, поездка в Москву «на консультацию», странные мужики, наркотики в чашке с кофе, побег, эпохальная встреча с ним, Максом Легостаевым…

Да, история стара как мир. Наивная провинциалка, Всемирная паутина, огни большого города, банда сутенеров, ловящих в сети вот таких доверчивых дур.

Кстати, девчонка, похоже, так и не врубилась, что с ней на самом деле приключилось. Макс потер подбородок, посмотрел на Лизу. Она, оказывается, тоже на него смотрела, можно сказать, глаз не отрывала. Ох, и не понравился ему ее взгляд! В ее взгляде была надежда. И на что, интересно, она надеется? А еще точнее — на кого?

На него?! Вот это зря! Он и так сделал для нее больше, чем собирался.

— Кинули тебя, Лиза, — сказал Макс. — Кинули, как последнюю дуру. Ты что, криминальные новости не смотришь? Это же стандартная комбинация — пригласить в Москву провинциалку, желательно молодую, по возможности симпатичную, не слишком сообразительную, а главное — одинокую. Наобещать ей золотые горы, а потом продать в какой-нибудь бордель.

При словах «не слишком сообразительную» девчонка обиженно фыркнула, а при слове «бордель» побелела как полотно, потянулась к ноутбуку:

«А Эвелин?! А профессор Полянский?! Я же проверяла в Интернете — есть такой врач, и клиника у него своя есть, и консультирует он по двадцатым числам!»

Макс скептически усмехнулся, закатил глаза:

— Хорошо, предположим, что профессор Полянский на самом деле существует. Только, даю голову на отсечение, он слыхом не слыхивал о какой-то там Лизе.