Ольга Безмирная - Танец стихий

— Это как? — хохотнула я.

— Да вот, взяли манеру, — недовольно ворчала старуха, — в чем мать родила по берегу ходить. Говорят, загорать так лучше — следов не остается. А несчастные морнии вокруг так и юлят на своих лодчонках, все глаза уж просмотрели. Ну, думаю, ладно, пусть полюбуются на красоту. Так они по ночам на остров лазить стали, да к девчонкам пробираться. Визгу-то было, страшно вспомнить. Прогнала наглецов: парни-то добрые, хорошие, только ума недалекого. Думала, прекратят девки это безобразие. А эти ванаги специально стали по берегам шнырять, да морниев дразнить. Те и меня боятся, да девки красивые стайками рыбаков соблазняют, даже плавают к лодкам, бесстыжие. Ну, думаю, до добра это не доведет, но как же занять-то их?

— Обеспечить, значит, досуг, — задумчиво проговорила я и усмехнулась: — Ну это я на себя возьму. Все равно надо дожидаться, когда же стихия огня снизойдет до повиновения мастеру. И уж поверь — девчатам будет не до мужиков!

С этого дня я начала тренировать бедных девушек. Вот эта стихия мне подчинилась давно. С восходом солнышек выгоняла разнеженных подруг на пробежку, потом легкий завтрак и утренняя тренировка на сотню унов, обед, небольшой отдых, снова тренировка, ужин и отбой.

В первое время девочки обильно истекали потом и топали по каменному двору Марвии, как слонихи, но жесткая дисциплина делает свое дело, и вскоре стали получаться первые па. Конечно, сразу научить танцам людей, далеких от этого, невозможно. Но постепенно можно объяснить каждое движение, разложить на составляющие каждую связку, вложить в прекрасные головки чувство ритма.

Начала с востока, так как танец живота всегда первое, чем хотят заниматься новички. Конечно, есть еще стрип, да гоу-гоу, но клубные танцы преподавать в Кеприи трудновато: Рад мог играть только один ритм, а он более всего походил на таблу. Марвия, идея которой безусловно понравилась, раздобыла где-то парочку необъятных инструментов еще замысловатей, чем даже те, которые я видела на рынке рабов. Валл умудрялся извлекать из них еще более божественные звуки. А Вера, не сводя сияющего взгляда с друга, пела так необыкновенно, что птицы слетались послушать их слаженный дуэт.

Так что музыкальным сопровождением я была вполне довольна. Девочки просто расцвели, когда у них стали получаться движения, поначалу глядя на которые они лишь таращили глаза от ужаса. Все правильно: терпение и труд, — а особенно тоска от безделья в чужом мире, где нельзя, да и невозможно делать практически ничего из того, что делал всю жизнь, — все перетрут.

Так что дни летели быстро: я смотрела на девочек, и глаз радовался: все, как на подбор… хотя, почему, как? Все они были выдернуты из привычного мира именно потому, что были внешне схожи со мною. И сейчас передо мной тренировалась самая идеальная группа из всех виденных прежде: девочки ровненькие, заниматься начали одновременно, да и постигали науку танца более-менее равномерно. Звезд-выскочек не было, работали слаженно и сообща. Одно удовольствие тренировать их. Думаю, дома бы через месяц-другой уже на сцену выпустила. Да Лелька палец себе на ноге отгрызла бы за такую группу! Поскольку, коммерческий успех заранее обеспечен.

А вот ночи тянулись непомерно долго: каждый вечер, замотав девчонок до полуобморока, отправлялась на полюбившийся берег, разводила костер и всю ночь смотрела в огонь, ожидая песню сфер. Я даже пыталась плакать, вспоминая Роже и нашу потерявшуюся в мирах любовь. Но огонь безучастно выстраивал ровные языки пламени, да жадно жрал дрова, не давая ни малейшей надежды на обретение магии своей стихии.

Танцы перед костром тоже не дали результата: только подманивали ближе к берегу лодчонки соскучившихся по пикантным зрелищам морниев.

И в один прекрасный день, наблюдая за девочками, с трогательной серьезностью выполняющих простенький рисунок, вдруг поняла, что если буду сидеть на месте, ничего и не случится. Точнее, мир так и будет катиться к уничтожению, а вот мои способности просто опять уснут, считая себя ненужными. Стихия огня, так и не открывшаяся, ждет где-то в другом месте.

Я поделилась этой немудреной мыслью с цваком, уныло слоняющимся по окрестностям, распугивая суеверных девиц: ну что делать, зашугали белок цваками, а так просто от инстинктов не избавиться! Ллер несказанно обрадовался переменам — он давно понял, что надо двигаться, ибо под лежачий камень вода не течет. Но, с другой стороны, беспокоился за меня, поскольку в пути больше шансов быть настигнутыми лихутами мицара.

Сердечно попрощавшись с расстроенной Марвией и сбившимися в стайку девушками, мы с магом направились на берег океана.

— Не думаю, что стоит так часто пользоваться силой, — с сомнением сказал цвак, глядя на веселую игру белоснежных барашков. — Любое волнение стихий может быть замечено лихутами. Лучше, давай воспользуемся обычным средством передвижения.

— Каким это? — подозрительно уточнила я.

— Возьмем лодку у морниев, — осклабился фиолетовый. — Или ты предпочитаешь вплавь?

— Нет, спасибо, — торопливо отозвалась я. — Воровать, так воровать…

— Кто говорил, воровать, — удивился цвак и покачал головой, цокнув языком: — Ай-ай, как не стыдно, а еще мастер стихий, ворует у бедных морниев последнее, что у них осталось…

Маг подошел к густому кусту, усеянному багровыми острыми листьями с золотистыми прожилками, и вытащил из него длинную нетяжелую лодку, словно выточенную из большого ствола пробкового дерева. Только цвет был серее, чем пробка.

— Марвия прикупила для нас лодчонку, так что этот пункт плана выполнен давно. Я просто ждал твоего решения, — оттерев пот со лба, важно заявил он.

— Ждал, когда дойдет, что я теряю время? — усмехнулась я. — Тебе вообще повезло, что я это осознала, поскольку убивать время — было обычным занятием на протяжении последних пяти лет.

— Какая ты кровожадная, — весело усмехнулся маг, — даже завидно: это цвакам положено быть такими, а не несчастным жертвам — прекрасным белочкам…

— И не говори, — усмехнулась я, усаживаясь в лодку и недоуменно крутя нелепую дубину в руках, — все перевернулось вверх тормашками в мире… А это — что такое?

— Весло, — поучительно ответил цвак, — им принято грести воду за бортом лодки, дабы привести ее в движение. Увы, без этого немудреного действия мы никуда не поплывем.

— Шут, — фыркнула я, хотя, возможно, цвак всерьез думал, что я не знаю, как передвигаются весельные лодки. — А почему дубина? Гораздо удобнее было бы пользоваться плоским веслом: оно значительно легче, да и сопротивление воды больше, а значит, скорость выше…

— Хм, — задумался маг. — А ты права. Но морниям мы это объяснять не будем, а еще вряд ли когда-нибудь пригодится.