Мишелль Мэдов - Воспоминания

--Взять их? - спросила я . - Как? Бесплатно?

Он засмеялся и морщинки появились вокруг его глаз. - Да, обычно "взять их"

это и означает.

Я ждала, что он скажет, что это какая-то шутка, но его ободряющая улыбка

заставила меня поверить, что он серьезно.

Опустив свой взгляд к книгам, я потянулась и провела большим пальцем по

обложке. Испытав облегчение от того, что она не сломалась и не рассыпалась, я открыла третий том, рассматривая первую страницу. Название было

написано смелым крупным шрифтом, и я с изумлением смотрела на него.

- Они прекрасны, - сказала я, закрывая книгу. - Но почему вы отдаете их мне?

Он снова сел, обдумывая вопрос несколько секунд.

- Я попал в этот бизнес еще до твоего рождения, - начал он. - Я приобретал, продавал и покупал множество предметов. Большую часть времени каждый

предмет был забыт - годами отделенный от поколений настоящего владельца, или продан кому-то, кто им не дорожил. Но по редкой случайности кто-то, такой как ты, приходит в магазин и соединяет один или несколько предметов.

В первую очередь поэтому я и открыл этот бизнес - я хочу соединять людей с

вещами, которые, как я чувствую, принадлежат им. А они, - он посмотрел на

книги, толкая их в мою сторону, - принадлежат тебе. - Я изумленно смотрела

на него. - Они мне нравятся, - сказала я, глядя на него. - Но как вы

определяете, что предмет ... принадлежит кому-то?

- Простоты ради, давай назовем это интуицией. - Он подмигнул, указывая на

книги. - Пожалуйста, возьми их. Никто когда-либо не будет заслуживать их

так, как ты.

Я снова открыла третью книгу и представила, как эти пожелтевшие страницы

выглядели после печати. Они должно быть были белоснежными...

- Спасибо, - сказала я, принимая подарок. - Это лучшее, что мне когда-либо

дарили.

Он аккуратно запаковал книги, чтобы я довезла их до дома в сохранности, а я

размышляла, чем же я заслужила все то, что он для меня делает. И только

когда я приехала домой, я поняла, что была настолько увлечена книгами, что

забыла спросить о воспоминаниях, которые у меня были прошлой ночью.

- Как поход по магазинам? - спросила мама. Когда я вошла в дом, она

смотрела на сумку в моей руке. - Я вижу ты что-то купила.

- Всего пару книг, - сказала я, не желая рассказывать ей о том, что произошло.

Я сама едва это понимала.

- Ты так ничего мне не рассказала о вчерашних танцах, - продолжила она, наливая себе немного воды из дозатора на внешней стороне холодильника. -

Как все были одеты?

Я переложила сумку в другую руку, в нетерпении подняться наверх и

рассмотреть книги, - Все было круто, - сказала я. - Джереми переоделся в

Зорро.

- Что произошло у вас с Джереми? - спросила она, делая глоток воды. -

Раньше ты говорила о нем без остановки.

- Ну мы тогда только начали встречаться. - Я пожала плечами, желая, чтобы

она меня отпустила.

- Она держала стакан перед собой и изучала меня. - Ну что ж, я рада, что у

вас двоих все прекрасно. - Она не выглядела убежденной.

- Ага, -сказала я, делая шаг в сторону лестницы. - Я пойду разберу книги.

Позовешь меня на обед. - Я поспешила в свою комнату, положила сумку на

кровать. Мои руки застыли над свертком, как у ребенка над рождественским

подарком. Не смотря на обложку, я аккуратно распаковала книги, опасаясь

повредить старинные рукописи одним неверным движением. У книги,

опубликованной в 1813 году, должно быть было много владельцев до меня. Я

могла представить человека, читающего эту книгу в кресле-качалке на

крыльце с видом на зеленые холмы, за которыми простирается лес. Должно

быть, было здорово жить в те времена, когда люди могли расслабляться и

наслаждаться жизнью, не беспокоясь о домашних заданиях и экзаменах.

Я взяла первый том, лежащий ближе ко мне, и села на кровать, держа книгу

перед собой и открывая ее. Я ожидала увидеть такой же большой заголовок, как и в той книге, что я открывала в магазине, но между обложкой и первой

страницей лежали свернутые листы желтого пергамента. Я взяла их и

развернула. Это были музыкальные листы, а сверху было название "Минуэт"

Моцарта. На остальных бумагах была песня, я положила листы на

покрывало, расправляя руками складки на бумаге.

Я изучала композицию, и в голове всплыли знания, которые я приобрела в

средней школе, когда занималась в хоре. Я слышала как звучат ноты, словно

играла их на пианино - каждая нота четко отражалась в моей голове. Я

закрыла глаза, слушая, и в голове снова всплыло воспоминание о танцующей

на балу паре.

Я знала, почему эта песня кажется мне знакомой. Это была та самая песня, которую я слышала на танцах в честь Хэллоуина, когда танцевала с Дрю - или

с человеком, которым, как мне казалось, был Дрю.

У нас в доме не было пианино, но в школе находился музыкальный класс,

который всегда был открыт для желающих позаниматься. Никто не будет

возражать, если я время от времени буду пытаться играть, и мои попытки

будут не столь ужасны, хотя, конечно же, они будут.

Покачав головой, я поняла, то, о чем я сейчас думаю, просто невозможно.

Этот отрывок не так уж и сложно сыграть, но студенты по классу фортепьяно

начинали с

"Горит горит маленькая звезда" и " У Мэри был маленький ягненок". Никто

не подходил к пианино и не начинал играть Моцарта. Нет никаких оснований

думать, что у меня будет по другому.

Однако, я решила, что стоит попробовать. Французский никогда не был моей

сильной стороной, но сейчас я говорю на нем, словно знала его всю жизнь. В

хоре я никак не могла научиться чтению с листа, но ноты в моей голове

появились словно по волшебству. Возможно, это и было волшебство.

Это странно, но другого объяснения у меня не было.

Я не могла поверить, что рассматриваю такую возможность. Но решив судить

объективно, я положила музыкальные листы в папку, чтобы они были при

мне, если я решусь попробовать.

После всего, что произошло со мной за последнее время, существование

магии не кажется мне таким уж невероятным, как раньше.

Мысли о том, как подойти к Дрю с разговором о танцах, не покидали мою

голову, поэтому мне никак не удавалось уснуть. Я оказалась в сложной

ситуации. Спросить его - это тоже самое, что обвинить в том, что он солгал

Челси. Он явно не хочет, чтобы я знала, где он был. Иначе, он бы не скрывал

свое присутствие. Я уснула прежде, чем решила, что мне делать, но моя

бессонница была бессмысленной - на следующее утро, когда прозвенел

последний звонок на историю, его место было пустым, и урок прошел без

него.

- А где Дрю? - спросила я Челси, пока мы шли в корпус по иностранным

языкам.

- Он решил остаться с отцом в Нью-Йорке до конца недели.Сказал, что давно