Анна Гаврилова - Соули. Девушка из грез

— Это запрещённое искусство, — озвучил мои страхи Райлен. — Так вот, маг заставляет душу вернуться в тело и подчиняет себе. Обычно с помощью зелья. В такие зелья часто добавляют дополнительные ингредиенты, которые обеспечивают переносимость солнечного света и частичный иммунитет к магии.

Я нервно сглотнула, переспросила:

— Иммунитет?

— Да. То есть — способность к сопротивлению. Правда, она недолго длится, потому что достигается мобилизацией скрытых ресурсов организма. Увы, этот ресурс заложен в костях, так что… гасить заряды магии умеют даже хрупкие с виду скелеты.

О, Богиня!

— Сопротивляются магии? Они поэтому опасней обычных?

— В том числе. Уровень сопротивляемости зависит от дозы зелья и его концентрации, — продолжал Райлен. После этой фразы заподозрила, что маг нарочно сыплет умными словами и терминами. — Сверх-концентрированный раствор обеспечивает стабильный иммунитет на срок до двух суток. Но это мелочь, в сравнении с другим…

— С чем? — холодея от ужаса, пролепетала я.

— Боевые умертвия почти разумны, то есть они понимают, что именно происходит. Могут просчитывать ходы противника и бороться за выживание. Там, где обычное умертвие бездумно полезет на рожон, боевое отступит, дождётся более выгодного момента и нападёт снова. Оно так же способно преследовать врага, с которым вступило в поединок.

Мы как раз проезжали поворот к поместью. Я невольно поёжилась, представив на мгновенье, что умертвие выбралось из хрупкой тюрьмы и… О, Богиня!

— Госпожа Соули? — осторожно позвал маг.

— А… А нам дальше! — махнула рукой. — Там будет узкая, но вполне удобная тропинка, она как раз выходит к нашему парку. А от парка до кладбища всего ничего…

Насчёт удобства я, разумеется, погорячилась — тропинка идёт по кромке пашни. Ну и о том, что в результате сделаем неимоверный крюк, умолчала. Зато никаких лишних глаз, по крайней мере с наступлением сумерек — днём путь неплохо просматривается из соседнего поместья.

— Я не о дороге беспокоюсь.

— А?

Повернула голову и вновь узрела завораживающую, правда несколько напряженную улыбку.

— Вам холодно? Или всё-таки страшно?

Какой внимательный…

— Холодно, — голос прозвучал жалко. Райлен подозрительно прищурился, и я всё-таки призналась. — Ну и страшно. Чуть-чуть.

Сказанное брюнетом в голове укладывались плохо — слишком много зауми. В сознании звучало только одно слово — некромантия.

О, Богиня! Как же мы… как же нас угораздило?

Обернулась, скорчила страшную рожу, сигнализируя близняшкам, что у нас проблемы, но… но два черноволосых бурундука лишь сильней надули щёки. Зато когда к ним повернулся Райлен, на лицах расцвели приветливые, глуповатые улыбки. Правда, ненадолго…

— Госпожа, Соули, — позвал маг, — боюсь показаться некорректным, но я уже говорил вашим сёстрам, что их присутствие при уничтожении умертвия нежелательно. Это довольно неприятное зрелище. Они обещали мне взрослого, здравомыслящего провожатого — то есть вас. Вижу, Миле и Лине всё-таки удалось убедить вас в том, что их присутствие допустимо, но… я бы рекомендовал отправить девушек в поместье. Пока не поздно и не слишком темно.

Я чуть из седла не выпала. Что?! Эти мерзавки пообещали Райлену, что я буду его сопровождать? И даже не предупредили!

Райлен нарочно повысил голос — скрывать свою позицию от близняшек точно не собирался. Лица девчонок сперва вытянулись, после вновь обзавелись бурундучьими щечками — прям оскорблённая невинности, не меньше. Но я ни жалости, ни сочувствия не испытала, наоборот — жуть как захотелось воспользоваться рекомендацией брюнета и отправить желтоглазых бестий домой. В отместку. В наказание!

И… и я бы так и поступила, если б не давешний рассказ про умертвия.

— Благодарю, господин Райлен. Думаю, девочкам эта прогулка будет полезна.

Маг одарил удивлённым взглядом, а я не выдержала — сказала, понизив голос:

— Они куда смелей, чем нужно. Им не помешает испугаться.

Брюнет, кажется, не понял, но уточнить не успел, потому что я была проворней:

— Господин Райлен, а… а некромантия, она… ну она сильно запрещена?

Снова расцвёл улыбкой.

— Сильно. За неё отрезают руки.

— Как это? — не в силах скрывать ужас, выдохнула я.

Брюнет пожал плечами, но улыбаться не перестал. На мгновенье мной овладела уверенность — Райлен шутит, вот только… он не шутил.

— Что-то ещё? — учтиво поинтересовался штатный маг города Вайлеса, услыхав очередное "а…".

— А… вы боевых умертвий уже убивали?

— Конечно.

— Трудно?

Собеседник рассмеялся, а потом вдруг посерьёзнел и сказал:

— Госпожа Соули, для вас я готов убить даже восставшего из мёртвых тролля.

Я неимоверно смутилась, спросила тихо:

— Правда?

— Правда, — улыбки в его голосе уже не было. Предельная серьёзность и только.

И я вдруг поняла — он действительно может. Может! О, Богиня! Мы спасены! Осталось только придумать, как сделать так, чтобы Райлен не понял, кто того тролля разбудил…

К парку подъехали уже впотьмах. Звёзды разгорались невероятно медленно, так что вместо стройных рядов деревьев различались лишь чёрные тени. Впервые в жизни я вглядывалась в знакомые очертания с опаской.

— Ну что, приехали? — в голосе Райлена по-прежнему звучала улыбка, хотя… хотя он явно распознал нашу маленькую ложь насчёт удобного объездного пути.

Я уже открыла рот, чтоб ответить, но меня опередила угловатая бурая лошадь, на которой восседал маг.

Тонкий, исполненный страха крик мог означать лишь одно — гривастая учуяла покрытого трупными пятнами гостя. Сердце пропустило удар. Неужели тролль всё-таки ослушался приказа и покинул кладбище? Я потянула поводья и застыла в седле…

— Да, приехали, — пробурчала Лина.

Нет, тролль всё-таки далеко, иначе наши лошадки тоже бы занервничали.

— Дальше лучше пешком, — выдохнула я. Просто очень не хочется лошадиные истерики слушать.

— Как скажете, госпожа Соули, — отозвался брюнет и прежде чем кто-либо из нас успел возразить, зажег магический светлячок.

Свет был белым и тусклым, но вспыхнул так внезапно, что я вздрогнула и чуть поморщилась. А близняшки дружно вскрикнули — бедненькие, они, наверняка, всё это время с перестроенными зрачками ехали, а тут такая мука.

— Что-то не так? — учтиво спросил Райлен.

— Всё хорошо, — с заметным неудовольствием ответила Мила. Потом вспомнила про приличия и исправилась: — Всё хорошо, господин маг.

Райлен глянул странно, но промолчал.

Он спешился первым. Небрежно бросил повод на седло и начертил в воздухе какой-то символ. Слов заклинания мы не слышали, да и свечения на кончиках пальцев не наблюдали, но бурое чудище застыло — даже бока раздуваться перестали.