Изольда Северная - Ups & Downs

Да, у него были идеи. И похоже их было много. Потому что он стоял в оцепенении с минуту, думая обо всех этих идеях. Его темный взгляд медленно становился еще темнее, пока не превратился в первородную ночь, заключенную в теле мужчины.

Аарон медленно поднял к мальчишке свои глаза, в которых была заточена древняя смерть, необъятность вселенной, первоначальность бытия, непроглядность хаоса.

— Молись.

Это единственное слово, которое он бросил, прежде чем повернуться и стремительно исчезнуть, вызвало противоречивые чувства.

Райт тихо хмыкнул.

Он вновь расслабленно разместился в своем троне, закидывая ноги на подлокотник. Вытащив из кармана новую пачку шоколадного драже, которую он рывком открыл, мальчик нахмурился в раздумье.

Все прошло не по плану.

Почему-то на этот раз Аарон отказался напрочь показывать свои слабости. Свою беспомощность, свою бессильную, жалкую злость, свою покорность раба, повиновение силе и власти своего господина.

Этот мужчина действительно был готов на убийство. И если бы все это не было простой игрой, если бы он, Райт, действительно собрался однажды избавиться от Шерри, Аарон бы пришел за ним. Он пришел бы за ним как падший ангел, как сам дьявол. Он бы привел с собой на поводке эту костлявую старуху — смерть, которая вечно таскается за ним. Которая, кажется, присутствовала при его рождении как эдакая фея крестная и в виду своей древности что-то перепутала, подарив мужчине такие глаза.

Райт медленно перекатывал драже во рту.

Сила. Это понятие абстрактно. Оно относительно. Оно не точно.

К тому же, он еще ни разу не сражался с Аароном по-настоящему, когда желанием, целью будет не выиграть, а убить. Аарон был готов убить. Он желал его убийства больше собственной жизни. Ему в этот момент было глубоко наплевать на то, будет ли он жив после этого. Уже издыхая, он нашел бы в себе силы дотянуться до его шеи и свернуть ее.

Сила. Это слово несет в себе куда больше, чем одно единственное значение.

И Аарон обладал той силой

, которой не обладал он, Райт.

Да. Все это принимает куда более интересный оборот. Пусть и не по сценарию, но импровизация тоже приветствуется.

Мальчик довольно улыбнулся, высыпая в свой рот драже из пачки.

Чертовы порочные жители гребаного города. Сколько еще борделей он должен обойти? Он и представить себе не мог, что их настолько много.

Из последнего, который он покинул только что, Аарон захватил хорошую бутылку джида. К черту шлюх. К черту «хотите развлечься, господин». Ему нужна его женщина. Ему нужно найти ее. Найти, а потом доставить к себе домой. И когда она будет окружена безопасностью, когда она будет лежать в его постели, он пойдет искать всех тех ублюдков, которые успели коснуться ее. А потом, в самом конце, он доберется до главного.

И не будь он Аароном из рода Ваилдрока, если не вырвет его гнилое сердце и не сожрет его на глазах еще живого Райта.

Вот это он называет местью. Расплатой. Возмездием.

Но пока его интересовала не месть. Ярость и гнев носились в нем, требуя смерти и мучений, но все остальное — вся его сущность — сосредоточилась на поиске его женщины. Сначала она, потом все остальное.

Его проклятая душа, часть черного хаоса, носилась в его теле, взывая к ней, разрываясь в крике, пока сам Аарон носился по темным улицам столицы с полной… полупустой… совсем пустой бутылкой.

Ее нет. Ее нигде нет.

Она мертва? Вдруг она мертва?

Он совсем не чувствует ее. Это значит, что она слишком далеко, либо… ее нет.

А может проклятый подонок отдал ее? Он уже не раз поощрял женщинами правителей соседних держав, которые лебезили перед ним, изображая покорность и вечную преданность.

Его разрывало на части, пока Аарон стоял посреди оживленной улицы, не зная, куда рвануть теперь. Столица была большой. Ему бы не хватило и дня, чтобы исследовать каждый ее закоулок.

Боги, что с ней?

Ей угрожают? Ей причиняют боль? Она прячется и боится? Она молит о помощи? Она зовет его? Она… жива?

Что может ждать ее, маленькую, беззащитную, хрупкую, на улицах столицы Шадаона. Куда запихнул ее этот грязный сукин сын?

О, пусть молиться. Пусть молиться всем мыслимым и немыслимым богам. Пусть молиться хоть самому дьяволу. Его ничто не спасет, если Аарон не найдет свою женщину целой и невредимой.

Он посмотрел на небо. Ночь, где ты, когда ты так чертовски нужна? Сын Великой матери Дракон, стал его личным врагом, мешая соприкоснуться с древней темнотой, стать частью первоначального мрака. Мешая стать вездесущим и неуловимым. Мешая найти его женщину.

До заката еще долго, час, возможно, чуть меньше. Но это слишком долго! Невероятно долго! Этот час может стать роковым. Да даже от мимолетной минуты может измениться все.

Он должен найти ее немедленно.

Возможно, стоит вернуться домой и отпустить гончих. Но нет, от них будет не так уж много пользы, а он лишь потеряет время.

Нет, он сам найдет свою женщину. Найдет, потому что не может не найти. Потому что не может быть иначе. Потому что его Шерри создана для него, предназначена Судьбой.

— Ну, где она? Давай. Покажи мне. Где? — Прорычал Аарон, поднимая глаза к все еще светлому небу. Он швырнул пустую бутылку в стену ближайшего дома. Все те жители, что были на улице, поспешили убраться подальше от взбешенного мужчины. Скорости им предало осознание того, что это мужчина был Тем Самым, Что Несет Смерть. — Чертовски несправедливо, что ты можешь видеть ее, а я нет. — Аарон осмотрел пустынную улицу. — Она принадлежит лишь мне. Даже ветер не смеет касаться ее без моего разрешения.

Твердо убежденный в истинности своих слов, Аарон пошел вперед, по пустынной улице. А если следующая улица была менее пустынной, то дорогу ему расчищала его ярость, что шла далеко впереди своего господина. Она действовала на горожан, что выползли из своих домов ближе к вечеру, как разъяренная, бешеная собака, сорвавшаяся с поводка хозяина. И прежде чем этот хозяин сам покажется из-за очередного угла очередного дома, выходя на очередную улицу, ни одного смельчака уже не было на его пути.

Дальше. Дальше. Еще дальше. И он не остановиться пока не найдет ее.

Я ошиблась, когда решила, что моя прогулка обречена. Из окна я видела лишь часть, непримечательную, унылую часть, своего нового местообитания. Я видела лишь небольшие низкие домики и не очень ровные дороги. Поля-поля. И черный мех леса вдалеке.

Все оказалось куда интереснее.

— А вот эти. Да, покажите… нет, правее. Ага, те, что с синенькими. — Я с улыбкой приняла очередные серьги от молоденькой торговки украшениями.

Эта лавочка сразу привлекла мое внимание блеском и невероятной сочностью красок. Маленькие камушки сверкали и переливались в лучах уходящего дракона, маня, притягивая женский взгляд. Когда я только сюда подходила, здесь толпилось с десяток женщин — жен и дочерей простых трудяг, самых обычных мещанок. Стоило мне оказаться рядом, все исчезли словно по мановению волшебной палочки. У всех неожиданно появились неотложные дела.