Алина Борисова - Вампиры девичьих грез

Была середина октября, я сидела на своем любимом месте во время большого перерыва и меланхолично разглядывала народ, снующий вверх-вниз по лестнице. Вокруг меня тоже толпился какой-то народ, все болтали, смеялись, ругались, было шумно и многолюдно. И тут, вскрикнув, я пошатнулась, и чуть не упала с лестницы. Спрыгнула на пол и, опершись двумя руками о перила, впилась глазами, уже понимая, что не ошиблась.

Я узнала его сразу, едва он, поставив ногу на первую ступеньку, появился в поле моего зрения. Даже со спины, с собранными в хвост волосами и в весьма затрапезной одежде. Мой вскрик был почти безмолвным, да и гомон стоял вокруг, но он, не то услышав, не то почуяв что, обернулся. Поднял голову, и почти мгновенно нашел меня взглядом. Через секунду кивнул, узнавая, и даже махнул мне рукой, мол, не уходи. И стал стремительно подниматься по ступеням. И была в этой стремительности какая-то плавная, тягучая неторопливость, словно он и совсем не спешил, но быстрее всех.

Я не уходила. Просто смотрела на его стремительно-неспешное приближение, отстраненно понимая, что «элегантен, как вампир» — это не об одежде, и никуда не уходила. Я ненавидела его. Больше жизни и больше смерти. Но сейчас — не чувствовала ничего. Вообще.

А он подошел.

— Здравствуй, Лариса.

Глаза вежливые, внимательные. Улыбка доброжелательная.

— Здравствуй, Лоу-как-тебя-там ибн что-то. Ты сегодня не в маскарадном?

Не оскорбился. Не удивился. Спокойно ответил:

— Он был не маскарадный, он церемониальный. Для официальных мероприятий в нашем Городе. Просто не успел переодеться.

И вежливо поинтересовался в ответ:

— А «ибн» что значит?

Я мечтала убить его. А вместо этого произнесла с ответной любезностью:

— То же, что «ир го тэ», используется в детских сказках в именах персонажей, наделенных волшебными способностями.

— Ты наделяешь меня волшебными способностями? Какими, если не секрет? — все то же вежливое спокойствие.

— Лгать. Убивать. Зомбировать людей, в конце концов, заставляя принимать твои безумные идеи за собственные.

— Что ты читаешь на ночь? — все то же непробиваемое, чуть озабоченное любопытство.

— Руководство по убийству вампиров!

— Его уже издали?

— Вашу цензуру нелегко было обойти, пришлось оборачивать в нотную бумагу.

— Лариса, ты пугаешь меня все больше.

Да? А мне так не казался он особо испуганным. Народ вокруг нас притих, явно прислушиваясь к разговору. А кое-кто и просто пялился на вампира, широко раскрыв глаза и едва ли не разинув рты. Ну да, серебряные кудри, серебряные очи. Сама так когда-то стояла. Давно. Не здесь. И почти не я.

— Я бы хотел поговорить с тобой наедине, если это возможно.

— Ты, кажется, куда-то шел. Вряд ли ко мне.

— Я шел к своему другу, он работает здесь. И ты права — не ожидал встретить здесь тебя. Хотя давно думал о том, что нам следует встретиться.

— На предмет чего?

— На предмет твоих волшебных способностей. И, если боишься оставаться со мной наедине, мы можем пойти к Анхену вместе, уверен, его заинтересует наша беседа.

— Уверена, она не заинтересует меня. Скажи, Лоу, Анхен — это тот твой особенно близкий друг, в компании с которым вы СОЖРАЛИ МОЮ ЛИЗКУ?! — все же не удержалась, в конце фразы сорвалась на крик. И слезы предательски подступили к глазам.

— Да, — а он по-прежнему спокоен, словно обсуждает погоду. — Для тебя это важно?

Я даже не нашлась, что ответить. Для него вся эта история — меньше, чем ничто.

— Не переживай. Ты слишком сильно привязана к ней. Даже теперь, когда ее нет. Это не правильно. Надо уметь отпускать, даже самых любимых. Иначе просто не выйдет жить дальше. Пойдем, поговорим спокойно. Хочешь с Анхеном, хочешь без.

— Убирайся.

— Хорошо, — он чуть коснулся моего локтя, — и прислушайся к моим словам: отпусти ее, не то она утянет тебя за собой.

Я хотела было ударить его по руке, но он уже убрал ее и, отвернувшись, отправился прочь.

— Лоу! — я не могла его так отпустить. Я должна была что-то сказать ему, сделать — не знаю. Я никогда не думала, что буду делать, если его встречу. Я никогда не думала, что вообще встречу его вновь.

— Да? — он обернулся все с тем же спокойным вежливым интересом. Сделал пару шагов назад, — ты передумала?

— Я хотела спросить. Скажи, а человек в принципе может убить вампира?

— Никогда не слышал о подобных случаях. Даже о попытках. Расскажешь, если что-то узнаешь? Самому стало любопытно.

— Покажу, — мрачно пообещала я.

— Еще один нюанс, Лариса. Я знаю, наши имена сложны для человеческого восприятия, но «Лоу» — это только для самых близких. Ты, помнится, не захотела войти в эту категорию. Будет правильнее, если ты станешь обращаться ко мне «Лоурэл», раз уж не в состоянии запомнить мое полное имя.

— «Великий Лоурэл» или «Мудрейший Лоурэл»? И я прекрасно помню твое имя, Лоурэфэл Сэвэрэасис ир го тэ Аирис, хоть и не ты мне его называл. Оно шикарно будет смотреться на могильной плите.

— «Великий» подойдет, «Мудрейший» тоже возможно. И у вампиров не бывает могильных плит.

— Одну я организую. Лично тебе.

— Это называется «навязчивая идея», Лариса. Это не ко мне, это на соответствующую кафедру. Насколько я помню — второй этаж.

Вежливо склонил голову в знак окончания нашей беседы, развернулся и ушел.

Не успела я сунуть в сумку ненужную уже книжку, как раздался новый голос. Ни спокойным, ни вежливым его было не обозвать.

— Это на каком же курсе у нас такие разговорчивые студентки водятся? — возмущение просто переполняло невысокого седеющего мужчину. Я его не знала, у нас он не преподавал. Зав. кафедрой. Какой-то. Кажется.

— Ну-ка немедленно подойдите сюда! Имя, курс, отделение?

Подошла. Куда деваться. Мало мне вампира.

— Лариса Алентова, первый курс, лечебное дело.

— И кто же позволил Вам, студентка Алентова, так позорить наши священные стены?! Кто разрешил в столь неуважительном тоне разговаривать с Великим, посетившим наше учебное заведение?!

— Я не думаю, чтобы мне требовалось ваше разрешение на выбор выражений в частной беседе, профессор.

— А я не думаю, чтобы при таком отношении вам удалось надолго задержаться в наших стенах! Извольте немедленно пройти со мной!

Пошла, проклиная свою несдержанность и мерзавца вампира. Вот мало мне самого факта его бессмертного существования, так еще и неприятностей сейчас, похоже, мешком отсыпят. Сразу к ректору поволочет? Или пока в деканат? Нет, похоже к себе на кафедру для приватной беседы. «…Общей и биоорганической…» — успела считать с таблички раскрываемой передо мной двери. Ну да, обществу по защите вампиров только на биоорганике и заседать. Самое место.

Кафедра была пуста. Профессор молча указал мне, где сесть, нервно порывшись на своем столе, нашел лист чистой бумаги, выхватил из подставки ручку. Едва ли не швырнул это мне и отрывисто бросил: