Джиллиан - Ангелы моих снов

Дребезжащая езда, подпрыгивание, стук о машину, плеск гнили по окнам, от которых Мира отшатывалась бы, если бы Исира в начале поездки не предложил вместо металлической крышки закрыть окно твёрдой тканью из пассажирского салона, срезав её с сидений. А так девушка только вздрагивала, но твёрдой рукой вела машину дальше. Дорогу она и в самом деле, как выяснилось, знала хорошо. Когда компания выехала из переулка, Дасти посмотрел на подмеченное им наружное зеркальце со стороны Лоуренса. Позади оставалась самая настоящая свалка. Ещё неизвестно, как бы они втроём с Исира пробирались по этой дороге без знания улиц.

Наконец он словно собрался с мыслями или с духом и высказал:

- Данька не твой сын. И ты никогда не была замужем.

- А всё это имеет какое-то значение? - изумилась я.

- Имеет. Только это пока трудно объяснить. Я... больше не буду говорить об этом.

Он сидел, весь из себя такой кроткий, блин, как ягнёночек. Медленно крутил по столу чашку с недопитым чаем, подцепив её пальцем за круглую маленькую ручку. Кисть узкая, пальцы длинные... Если б я не видела его страшного удара там, у супермаркета, я бы поверила - ягнёночек. Но его хлёсткое движение - единственное! - после которого двое крепких парней свалились и лежали до жути неподвижно... Никогда не забуду.

Но что делать в сиюминутной ситуации? Не выгонять же его, оттого что он вдруг заговорил о странных - и лишь в женском кругу обычных вещах. Замужество его моё интересует. Хм... Сообразил, что мы с Данькой в "сыночки-матери" играем. Ну и что?

Ну и ничего! Он допил чаю и как-то повеселел, когда я налила ещё полную чашку. Потом напросился посидеть у меня, полистать книги, которые хорошо просматривались на полках одёжного шкафа, через стеклянную дверцу. Я пожала плечами, и мы пошли в большую комнату. После чего он встал у шкафа, выбирая книги, а я снова села за швейную машинку. Силушка втихаря забрался на журнальный столик и тоже взялся за дело со своим покрывалом. Так, тихо-мирно, под нередкий стрекот швейной машинки мы и сидели. Разве что домовой время от времени выглядывал посмотреть, что делает сосед.

- Хозяюшка...

Шёпот Силушки был еле различимым. Я нагнулась к нему, но он смущённо ткнул пальцем в сторону шкафа.

Денис сидел в моём единственном кресле и спал. Мои любимые кресельные подушки пришлись очень кстати: и большие, и маленькие он сдвинул так, что мог полулежать на них, прислонившись к шкафу и полностью расслабившись.

Оказывается, это очень интересно - рассматривать спящего мужчину. Я постаралась это делать не очень пристально. А вдруг от упорного взгляда проснётся? Денис выглядел неспокойным даже во сне, несмотря на свободную позу. Рот по-прежнему собран - главный признак, что он и сейчас не чувствует себя в безопасности. Во всяком случае, так мне подумалось. Да и морщинка между бровями так и не пропала. Книга, взятая им последней, лежала на тумбочке. Я усмехнулась: с первых страниц уснул? Надо бы посмотреть, что за книга. Может, в следующий раз и мне поможет со сном?

Пришлось оставить на время машинку, вооружиться иголкой с нитками и заняться неизбежными пуговицами, хотя Силушка обещался мне с ними помочь.

Больше ничего интересного за этот день не произошло.

И в следующие три дня было спокойно. Мы даже установили что-то вроде режима на каждый день. Домовой оказался прав: если есть какой-то распорядок дня, жить гораздо легче. Уходя после сна в моём кресле, совершенно не смущённый этим обстоятельством, Денис спросил, можно ли ему и назавтра идти с нами на пляж. Я сказала, что мальчишки, наверное, возражать не будут... А как потом меня благодарила баба Нина за внука! Я ей, оказывается, руки развязала на все дни, согласившись взять Егорку с собой. Мальчишка стал неразлучен с Данькой. И он тоже оказался любителем погонять на роликах, так что с времяпрепровождением на вторую половину дня теперь проблем не осталось.

Итак, как проходили наши дни? До обеда - на пляже. Я разохотилась, перестала стесняться всех - в том числе и Дениса, сторожившего обычно наши сумки, и бежала с мальчишками в воду, где мы плескались и играли, охая от счастья (я, естественно) и восторженно и победно вопя (мальчишки, конечно). Потом загорали. Денис сказал, что ему достаточно просто сидеть на нашем месте, наблюдая за их купанием. После обеда неугомонные Данька и Егорка мчались на улицу, изредка забегая ко мне, в незакрытую квартиру, чтобы "попить водички". Я в это время шила, а где-то часа через полтора-два стучался Денис, и мы с ним полдничали. Он опять, по моей просьбе, рассказывал о заграничных поездках, но теперь я воспринимала его истории спокойно. А потом, ближе к вечеру, мальчишки выгуливали Дениса: ходили с ним вокруг дома, постепенно расширяя пространство, в котором он чувствовал себя относительно спокойно. Я объяснила своим пацанам проблему Дениса, взяв с них клятву никому ничего не говорить, и они важничали, что им поручена такая интересная работа, как приучать взрослого человека к нормальной жизни. Благодаря им, Денис вскоре начал сам ходить в магазины за продуктами, и мальчишки так гордились своим достижением!

На третий день, за полдником, я постаралась уговорить Дениса тоже поплавать и позагорать с нами. Он неопределённо хмыкнул, а поскольку в это время с нами сидели мальчишки, попытался уклониться от разговора. Я же, наоборот, сообразила: если не сейчас, то когда ж ещё? И сказала напрямую:

- Ребята уже знают, что ты попал в аварию. И они не трусы последние (мальчишки тут же вскинулись), чтобы испугаться твоего вида.

- А если боишься ты, - подхватил Данька, - можно ходить на пляж пораньше. Там, если не выходной, народу мало. А утром так и вообще никого. Денис, давай с нами!

Уговорили. Утром на пляж и правда пришли пораньше. Отошли в самый дальний угол, чтобы Денис не чувствовал себя мишенью для любопытных взглядов. Я специально начала раздеваться побыстрей, чтобы он видел, что не пялюсь на него. И обернулась только тогда, когда Данька, стоящий уперев руки в боки, самодовольно сказал:

- Ха, я думал, что-то страшное. Нашёл чего бояться!

И вместе с Егоркой помчался по склону.

Скептически поджав губы, я осмотрела Дениса, стоящего довольно напряжённо, и насмешливо сказала:

- А плавать-то умеешь? - сильно надеясь, что он не заметил, как моё дыхание зачастило. Не заметил. Улыбнулся с облегчением.

- Умею.

И первым пошёл к воде. Я - за ним, стараясь успокоить сердце при виде спины и ног - в разной степени белёсых и желтовато-коричневых пятнах, коряво перечёркнутых белыми ниточками шрамов, где широкими, где узкими. Утешала себя, что впечатлилась не только я. Не знаю, насколько хорошо играл Данька, но Егорка испугался точно. Недаром к воде бросился быстрей Даньки. И глазища большие... Ничего, потом все справились со своими эмоциями. Попривыкли.