Асура - Сказание

— Тебя радует, что мне столько лет?

— А что в этом такого? Выглядишь ты на тридцать человеческих лет, даже чуть моложе. А что, многих смущает твой возраст? Наплюй на них! Мне вон тоже многие говорят, что я слишком молода, но дриады одобрили мою кандидатуру на место предводительницы, так что всё зависит от тебя.

— Ты чудо!

— Не-а, ошибаешься! Я сильная головная боль, просто ты этого ещё не понял. Ладно, пойду я спать, устала. Завтра меня не будет во дворце, так что не жди…те.

— Ну и как там она?

— Дарк, она спросила меня о возрасте.

— Она в ужасе? Наверное, испугалась?

— Нет. Она была в восторге, что раз я столько прожил, то много знаю. А ещё заявила мне, что я молодо выгляжу, и нет смысла считать года, если ты бессмертен. Так вот.

— Она прелесть!

— Я ей так и сказал, а она мне: "Не-а, ошибаешься! Я сильная головная боль, просто ты этого ещё не понял".

Мужчины смеялись до слёз, а слуги не верили, что в этих двух суровых и холодных существах осталось что-то человеческое.

— Кстати, завтра у неё день рождения.

— Надо организовать бал. — предложил Дарк.

— Она сказала, что уйдет к водяному и русалкам. Я собираюсь напроситься вместе с ней. Поедешь?

— Да. Может, стоит взять Дэмиана и Зенара, пусть помирятся с ней, а то грустные ходят.

— Бери, главное, чтобы она нас взять согласилась.

— И куда вы все собрались в такую рань? — строго спросила девушка.

— С тобой. — промямлил Зенар.

— А я с тобой вообще не разговариваю! Император, вы то куда?

— С тобой — хитрая улыбка — С Днём Рождения! Да, кстати, будешь официозничать, вообще во дворце всех оставлю и организую официальный банкет.

Девушка скривилась, а остальные рассмеялись.

— Фенрир, лапочка, укуси этого нехорошего дядю за филейную часть. — надулась именинница.

— Не кусай! — строго приказал император, и химера опустила головы.

— Сговор, шантаж, хотя как хотите…

До реки добрались быстро, при помощи портала. А там уже всё было готово: стол, цветы, подарки. Пришли и дриады. Русалки надели на голову имениннице венок и запели песню. Все развлекались. Русалки потянули танцевать всех мужчин, даже Дарка вытянула особо настойчивая русалка, но ни одна не решались подойти к Дэймону. Русалки чувствовали ту мощь, которую излучал император, а ещё они видели то, какими глазами он наблюдает за виновницей торжества.

— Идите, пригласите его — толкала подруг Александра.

— Может ты сама?

— Ну и чёрт с вами, трусихи.

Девушка только повернулась, чтобы позвать танцевать Тёмного Императора, как он оказался около неё с вытянутой вперёд рукой. Все притихли.

— Позволите, пригласить вас на танец?

— С удовольствием.

Маленькая ладошка оказалась крепко сжатой мускулистой рукой сильного мужчины, вторая рука которого по-хозяйски прижала к себе девушку.

— Неловко?

— Угу — растерялась девушка.

— Привыкай ко мне. — самодовольная улыбка смягчила заостренные черты.

И пара стала танцевать. С самого начала это был не просто танец, все смотрели на них и чувствовали себя лишними. В одно мгновение брючный костюм наездницы сменился шикарным бальным платьем, а простая черная рубашка и брюки стали нарядным костюмом. Шаг, поворот и две фигуры стали вальсировать прямо в воздухе, снова поворот, снова шаг, они на земле. И тут…Александра толкнула в сторону Дэймона, закрыв его собой, в то время, как другие ещё не видели летящий кинжал, который метнула Хана.

Вздох и Александра рухнула на землю, платье изменилось на костюм, и постепенно расползалось красное пятно на груди девушки.

— Ты мой должник, кинжал серебряный и отравленный… — сказала она перед тем, как потерять сознание.

— Не она, а ты должен был сдохнуть! — кричала эльфийка — Ты меня унизил, я всё рассчитала, а она…она… Ненавижу тебя, Тёмный Повелитель! Ненавижу!

Осознание того, что он держит на руках раненую Алекс, вывело из равновесия Дэймона. Он стоял на коленях и смотрел на кровавое пятно.

— Не-е-е-е-е-ет! Не умирай! — трансформация в Зверя, ярость.

Эльфийка в страхе смотрела на химеру, которая готовилась растерзать её за хозяйку, но лишь увидев Императора в таком виде, она поняла, что натворила.

— Ты умрёшь, а сейчас Фенрир исправит твою внешность. Ты будешь молить о быстрой смерти, но никто тебя не пожалеет. Я проклинаю тебя и изгоняю.

— Нет, лучше убей меня — ужас и паника в голосе.

Но никто уже не обращал внимания на неё, лишь появившиеся стражники ждали момента, когда успокоится химера, чтобы забрать с собой эльфийку.

Дэймон же бережно взял на руки девушку и исчез в портале.

Открыв глаза, почувствовала жуткую боль в груди. Меня мутило. Вспомнила своё день рождения и вздохнула. Ничего себе отметила! Но я ни о чём не жалею, странно лишь, что я живая, такой яд даже для бессмертного опасен, а рана вообще должна быть глубокой. Странно, лишь шрам. Хочу подняться, но ничего не получается. Слабость, глаза сами закрываются и снова впереди лишь сны, а сбоку голос:

— Спи, спи. Тебе надо отдохнуть. И не двигайся.

— Дэймон, тебе не стоит сидеть около неё всё время. — зашёл Дарк.

— Если она проснётся из-за твоего прихода, то ты пожалеешь.

— Всё, ухожу. Мы все расстроены, не только ты, а Хана уже мертва.

— Мне плевать на остальных, я не просто расстроен я в ярости и в смятении. Ты понимаешь, что она закрыла собой меня?! Я виноват в этом: каждый раз она умирает из-за меня. Стоило мне расслабиться, стать мягче, и вот тебе результат. Кроме неё меня никто не любил по-настоящему, меня самого, а не титул или продолжение рода. Ты же тоже в глубине души меня ненавидишь из-за неё. Не опускай голову, я всё понимаю. Уходи…

— Дэм? Я пить хочу. — тихая просьба раненой.

— Конечно. Возьми. Ты как?

— Паршиво, но я же натиора, я справлюсь. Не переживай.

Рука девушки с нежностью провела по щеке мужчины, а он прижал её руку своей, чтобы подольше сохранить тепло её прикосновения.

— Почему?

— Что почему? — не поняла она.

— Почему ты готова была умереть за меня? Почему пожертвовала собой? Почему ты закрыла меня и позволила ранить себя? Ответь! Почему?

— Странные вопросы ты задаёшь, ты же мне дорог, пусть я и знаю тебя совсем недолго, хотя у меня иногда такие ощущения, как будто я знаю тебя всю жизнь.

— Кто я для тебя? Не смей так рисковать собой, пусть меня сотню раз пронзят такие кинжалы ты не бросишься им наперерез. Обещай.

— Не буду я этого обещать. Я делаю всё, что захочу и посчитаю нужным. А ты, ты… я не знаю, кто ты для меня. Я не могу это объяснить. Твой голос, манеры, эти глаза…Я не знаю, почему ты мне кажешься таким знакомым и таким дорогим. Почему мне так нужно, чтобы ты жил и был счастлив? Я просто не знаю. Кх — кх — кх.