Анна Тарасова - Нить судьбы

Филипп поднял оторопелый взгляд на учителя, тот гладил девушку по спине, успокаивая от очередного приступа плача.

— Потом он извинялся, говорил что любит, что никогда себе такого не позволит больше. Я поверила. Дура была. Надо было сразу уходить, как только очнулась. А потом он пришел пьяный домой и снова избил за то, что я отказалась лечь с ним. Я же жена была, обязана по первому требованию мужа, а я отказалась…. И изнасиловал. И говорил, что я сама виновата, ему повод дала. А я… Я же девственницей была до замужества, берегла себя для мужа.

— Почему ты не заявила на него? — спросил ученик высшего.

— Куда мне заявлять? — огрызнулась Лина, — В полицию? Для них все, что происходит в семье, кроме убийства, обычное дело.

— Ну, ну, не злись на мальчика, — укорил девушку высший, поглаживая по голове, — Он же переживает. Он часто бил тебя?

Лина кивнула.

— Да, то просто ударит, мимо проходя, то изобьет. Насиловал тоже постоянно, я же отказывалась спать с ним. Говорил, что я обязана подчиняться мужу во всем, мол, муж — мой хозяин и господин. Меня воспитывали, что семья — это главное, святое и самое ценное. Бил за все: не идеально вымытые полы, недосоленную еду, что долго готовилась за компьютером к занятиям, что был свободный час, а я ничего по дому не сделала, что не улыбнулась, когда надо, не дала тапочек, когда он пришел с работы. Выгонял в халате босиком зимой на улицу. А я терпела, ведь семья — святое. Я слушала ежедневно, что если уйду — то никому не нужна буду, ведь я некрасивая, толстая, тупая и меня нужно в психушку. Мне пришлось уйти из университета, он заставил.

Девушка опустила голову, переживая прошлый позор и унижения.

— И защитить никто не мог?

— А кто? Родители уже старые, да и зависели от него, он им деньги на лечение выделял. Да и я старалась не говорить, зачем им лишний раз волноваться-то? Папа однажды увидел синяки у меня, понял, откуда они, с ним ночью инфаркт случился, а через три дня после похорон мама умерла. Она папу очень любила, не пережила его смерти. И я осталась вообще одна.

— А ты не могла использовать свой талант? — снова подал голос Филипп.

— Тогда уже нет, — качнула Лина горестно головой.

— А что с фотографиями? — уточнил Марк.

Девушка вытерла слезы, потянулась за платком в карман брюк, высморкалась.

— Вадим мне как-то руки поломал, меня в больницу отвезли. Там врач оказалась очень понимающая, Анна Дмитриевна. Она сразу догадалась, откуда у меня такие переломы, с лестницы так не упадешь. Стала помогать мне, заставила написать заявление в полицию, предоставила материалы по регулярным избиениям и насилию. На Вадима завели дело, ему грозило до десяти лет. Он стал ласковый, тихий, спокойный, больше не приставал ко мне, Я уж было решила, что все, изменился человек, одумался, верила, что он взялся за ум. А он… Он чем-то меня напоил, не знаю чем, у меня та неделя просто вывалились из памяти. Я не знаю, что он со мной тогда делал, Вадим показал мне фотографии и документы, потребовал забрать дело и отказаться от обвинения, мол, иначе он меня засадит за проституцию. И Анне Дмитриевне пригрозил семью всю убить, а у нее только-только внук родился. Я забрала заявление.

Мужчины молча слушали.

— Потом оказалось, что я беременна от него. Видимо, в ту неделю это произошло. Я Вадиму сказала не сразу, все боялась, как он отреагирует. Правильно боялась. Он сказал, что ребенка от такой шлюхи ему не надо и ударил в живот. В больницу меня увезли с выкидышем.

— И что дальше? — хрипло спросил понтифик.

— Он подговорил врача, тот накачал меня какой-то дрянью, сунул бумажку на подпись, я и подписала. Откуда ж я знала, что в ней было, я от наркотика полусумасшедшей была, до галлюцинаций дело доходило.

— Лина…

— Они мне перевязали маточные трубы, сделали стерилизацию. Теперь я стопроцентно бесплодна, — глухо пояснила девушка.

Марк спиной оперся о стену, пытаясь оставаться спокойным и не рвануть сейчас к Дитриху, рвать Ланевского живьем на части. Сейчас он больше нужен девушке.

— Я подала на развод, это было последней каплей. Вадим на удивление быстро согласился. Как я позже узнала, не просто так. Мы перед свадьбой брачный договор подписывали, там и было сказано, что если муж меня с другим мужчиной застанет, то я уйду из дома как пришла, без денег, без имущества. А тут ему и видеть не надо было специально, у него такие фотографии на руках. Мне даже жить было негде после развода, он продал квартиру моих родителей после их смерти, сказал, что за долги за лечение. В общем, вот такие у нас были отношения, — закончила глухо девушка.

Понтифик устало прикрыл глаза рукой.

— Не понимаю я только одного: почему ты мне это не рассказала все с самого начала?

— Марк, а какие у меня есть доказательства, что все это правда? У него — документы, мое заявление на перевязку с моей же подписью, фотографии. А что осталось у меня? Все, что я имела, он отнял и уничтожил, выкинув меня на улицу почти голой. Спасибо Марине, без нее я бы, наверное, уже была мертва.

— Лина, Лина, — покачал головой высший, — Все время забываю, как ты мало еще вращаешься в нашем обществе…

— Марк, — подал голос Фил, — Дай мне право на убийство, а? Я сам хочу удавить эту мразь! Он будет у меня в соплях ползать, умолять поскорее прикончить. Я смогу, Марк!

Понтифик перевел взгляд на ученика.

— Нет, это сделаю я. Это мое дело!

Алина устало проговорила:

— Да не надо уже ничего. Это давно было, — тихо проговорила девушка, — Просто… он же вампир сейчас. А я…

— А ты официальная фаворитка понтифика клана, моя радость, и я очень хочу, чтобы ты об этом никогда не забывала! — сердито произнес Марк и встал с пола, затем нагнулся и подхватил девушку на руки.

— Филипп, едешь сейчас к Дитриху, все ему рассказываешь. Что делать, он знает.

Фил согласно кивнул, погладил Лину по руке и вышел из квартиры.

— А ты, моя радость, сейчас ложишься спать!

Марк отнес девушку в комнату, раздел и уложил в постель, сидя рядом, пока она не заснула.

Голова раскалывалась от боли, яркий свет бил в глаза.

Лина проснулась в отвратительном настроении. Видно, вчера она забыла закрыть шторы и солнечный свет теперь полностью освещал ее комнату. Девушка ненавидела такие пробуждения.

Она в полусне отвернула голову от окна и заметила рядом черное пятно. Внимательно пригляделась. Пятно стало похожим на плотную ткань. Лина подняла глаза выше — черные брюки, белая рубашка, почему-то в бурых пятнах.

Она подняла взгляд еще выше.

Марк.

Он сидел рядом с ней на кровати, обнимая одной рукой девушку, и мрачно глядя в окно.

Лина все вспомнила моментально, и вчерашнюю неудачную попытку самоубийства, и следующую за ней истерику.