Кресли Коул - Рыцарь бесконечности

Я наклонила к нему голову.

- Ты скорее будешь обмениваться оскорблениями со мной, чем сидеть в своем кабинете в полном одиночестве, не так ли?

Он напрягся. Бинго.

Когда я была маленькой, бабушка часто ловила меня уставившейся на карту Таро Смерть. Она спрашивала меня, пугала меня эта карта или сильно сердила. Я резко качала головой и говорила ей, что она навевает мне грусть. Другими словами, я чувствовала к нему жалость.

Бабушка вспылила:

- Почему ты это чувствуешь, Эви? Он - злодей!

Я ответила:

- Его лошадь выглядит больной, и у него нет друзей.

Возможно, в восьмилетнем возрасте это был мой способ сказать, что его жизнь похожа на ад. Он прятал свое глубочайшее одиночество за высокомерием. Но теперь ему нечего было от меня скрывать. Я сказала ему:

- Ты, вероятно, хочешь, чтобы я все еще пыталась увидеть твою хорошую сторону, потому что, по крайней мере, тогда я задавала бы тебе вопросы за завтраком. Держу пари, что за все прошедшие десятилетия, тебе не задали ни единого.

Его лицо побледнело?

- Ты думаешь, что знаешь меня, и все же ты как всегда ошибаешься, - мягко сказал он, но его плечи оставались напряженными. Больше не сказав ни слова, он повернулся, чтобы уйти.

Ларк появилась у двери, почти столкнувшись с ним.

- Осторожнее, Фауна, - он потер большим пальцем по кончикам других пальцев. - Нет ничего больнее, чем гибель от прикосновения к моей коже.

Для всех кроме меня.

Широко раскрыв глаза, Ларк отступила от него.

- Извини, босс. Я-я забылась.

- Возможно, твой визит к Императрице будет продуктивным. Мой был утомителен. - Затем он ушел.

- Я смотрю, вы с моим волком нашли общий язык, - фыркнула Ларк, - я всегда его любила меньше всех. Никакой глубины восприятия.

Я зарыла пальцы в загривок Циклопа. Она не это имела в виду, мальчик.

- Я полагаю, что Смерть все тебе рассказал?

- Все, что он сказал - ты узнала, что некоторые союзники были врагами. Судя по твоей горестной реакции, я поняла, что это должен быть кайджан.

И Мэтью.

Из-за спины, Ларк достала коробку и бросила ее на мою кровать.

- Что это?

- Не Чертик из табакерки*, если тебе это интересно.

- Я действительно ненавижу тебя.

(*Здесь игра слов (англ.) Jack-in-the-box – чертик из табакерки, попрыгунчик; дословно это выражение переводится как Джек-в-коробке.)

Она ухмыльнулась:

- Открывай, засранка.

Испепеляя ее взглядом, я открыла.

- Тренировочный костюм? - Спортивный лифчик, спортивные шорты, лосины. Даже короткая теннисная юбка.

- Я хожу в тренажерный зал каждый день, - сказала Ларк. - Присоединяйся ко мне позже. Ты была чирлидером (член группы поддержки), верно? Танцовщицей?

Я кивнула. Я была лучшей гимнасткой, но балет мне нравился больше, я брала уроки в течение года на втором курсе.

- Ты могла бы показать мне некоторые движения.

Я отодвинула одежду от себя подальше.

- Ты делаешь это по доброте душевной?

- Я делаю это, потому что мне не довелось вдоволь посмеяться над чирлидерами до Вспышки. Ты - моя единственная надежда получить свою порцию веселья.

- И? - Мне во всем виделись уловки.

- Подожди. - Ее глаза вспыхнули красным. Проверяет через какое-то животное, свободен ли путь?

Понизив голос, она сказала:

- Потому что, если ты будешь танцевать, то он не сможет остаться в стороне.

- Почему ты думаешь, что меня это заинтересует?

- Опять же, не тупи. Это только твоя игра, и один из способов выжить. Видишь ли, у нас обеих приближаются сроки окончания игры. Может наши пути смогут пересечься сейчас и в дальнейшем.

Да, карта Ларк определенно была целеустремленной. Работала ли она над окончанием своей игры все это время?

В моей собственной повестке дня значилось самосохранение, но как я могу доверять ей? Когда я осталась при своем мнении она сказала:

- Я не такая плохая.

Это напомнило мне, когда мы впервые встретили Ларк, и я спросила Мэтью о ней. «Хорошая. Плохая. Хорошая». Разговор по кругу. Она недолго была моим союзником, затем врагом. Была ли она снова моим союзником?

Она направилась к двери.

- Увидимся позже.

Оставшись в одиночестве, я вспомнила случай, произошедший еще до Вспышки, когда мамино приглашение на встречу выпускников «потерялось на почте». Поскольку мама была единственной женщиной-фермером в округе, она пришла в ярость. Я пыталась заверить ее, что им же и хуже, что они того не стоят. Она подняла руку и сказала:

- Эви, иногда просто необходимо позлиться или погрустить. Иногда просто необходимо себе это позволить. Чтобы потом взять себя в руки и снова стать счастливой.

Могла ли я вырвать себя из депрессии и вернуться к счастью? Или хотя бы к...?

Первым шагом стало блокирование болезненных мыслей. Так же как я делала в школе, я отказалась думать о вредных вещах. Ни о чем, что могло бы пересечься с Джеком. Он был в прошлом и должен там оставаться. Мэтью тоже.

Две составляющих боли.

После полудня я одела красный спортивный топ и теннисную юбку, собрала волосы в конский хвост. Я схватила полотенце, распахнула дверь перед Циклопом и отправилась в путь.

Я нашла Ларк в просторном тренажерном зале с другими волками, двигающуюся под музыку. Она тренировалась перед зеркалом, била манекен.

- Эй, смотрите-ка, кто сошел на землю живых, - сказала она.

- И это говорит девушка, живущая в доме Смерти.

Циклоп пробежал мимо меня, обнюхивая своих товарищей в знак приветствия.

- Начнём? - поддельно игривым тоном она сказала: - на старт, внимание, марш!

- Да, - я сбросила полотенце, - легко.

- Покажи мне несколько движений.

На полу было нескользящее покрытие, так что я сделала легкий поворот. Другой. Я отработала заднее сальто. Ларк смеялась, когда я делала серию пируэтов с большим количеством оборотов. Боже, как я скучала по этому. Я едва могла поверить, что использую свои мышцы для чего-то другого, кроме как для бегства или сражения.

Власяница не добавляла веселья, когда мой бицепс двигался, но я так привыкла к этой боли, что не позволила ей встать на пути моего удовольствия.

Когда я танцевала, я поняла, что могу вырвать себя из депрессии. Всё, что мне нужно - держать мой ум закрытым от союзника, который меня предал, и парня который разбил мое сердце.

Я начала потеть, радуясь, что не потеряла свою гибкость. Чтобы проверить себя, я вытянула ногу за спину и, прогнувшись, схватилась за лодыжку, стоя на одной ноге.

Смерть выбрал именно этот момент, чтобы прошагать мимо: у него отвисла челюсть, прежде чем он смог двинуться дальше. Но он сразу вернулся, и остановился, прислонившись к дверному косяку, его глаза были полны… нескрываемого вожделения.

В топе и юбке у меня все было скрыто, но как обычно я чувствовала себя голой, когда он смотрел на меня. Я не чувствовала себя голой с Джеком, который видел меня без одежды.