Карин Эссекс - Похищение Афины

В день, когда главное украшение Парфенона — головы лошадей из колесницы Селены, богини Луны, были опущены на землю, Мэри решила, что амбиции ее мужа удовлетворены и семья может вернуться в Константинополь.

Но скоро ей пришлось понять, как далек он от этой мысли.

— Нам следует объехать всю Грецию, — объявил он, и Мэри спросила себя, а знает ли этот человек вообще, что она ожидает третьего ребенка. — Мэри, мы с тобой должны прочесать всю страну. Причем нужно сделать это именно сейчас, пока я еще обладаю официальным статусом посла. Такой возможности нам больше не представится. Французов освободили из турецких застенков, и они скоро наводнят всю страну. Они будут подкарауливать меня на каждом шагу, понимаешь? Мы должны знать, что можно вывезти из других районов Греции. Преподобный Хант уверяет, что Афинам принадлежит лишь малая толика сокровищ этой страны!

Темперамент Элджина, который обычно находил выход в его сексуальности, теперь был обращен на греческие ценности. Но и его любовный пыл не угас полностью. Мэри, будучи беременна, не отказывала ему в близости. Ее муж, к сожалению, больше не был красив, но она по-прежнему находила удовольствие в их половых сношениях, особенно когда красавчик Себастиани покинул Константинополь и она утратила почву для сравнений. Риска беременности тоже больше не было — дело уже сделано! — и ее наслаждение стало даже более полным. Так как Мэри не имела привычки закрывать глаза в интимные моменты, то требовалась темнота, чтобы она могла насладиться экстазом.

Она присела на остаток подножия статуи и стала припоминать слова мужа. Светило стояло высоко в полуденном небе, а доктор Скотт предупредил ее, что хоть по календарю еще весна, но безжалостное греческое солнце может быть опасным для женщины в «таком положении». Она не поверила ему. В «таком положении» ей пришлось совершить двухнедельное плавание на вонючем, насквозь промокшем судне, а затем едва ли не сутки скакать верхом на осле, и с ней ничего не случилось. Но сегодня усиливающаяся жара и ослепительный блеск солнечных лучей внезапно заставили ее почувствовать усталость. Мэри встала и принялась искать клочок тени, но везде натыкалась на какого-нибудь сидящего на корточках турка.

Сквозь пролом в ближайшей стене она заметила росшее внутри храма кривое оливковое дерево. Осторожно перебравшись через груды камней, она заглянула туда. Большая часть крыши была сметена взрывом, и свет беспрепятственно падал на находившуюся посредине плоскую глыбу мрамора. Мэри полезла через пролом и забралась внутрь храма, где оказалось совершенно пусто, если не считать обросших мхом старых камней да груды обломков в углу. Внезапно оттуда донесся шорох, и, подумав, что там может быть прибежище крыс, она двинулась к центру.

Плоская мраморная глыба покоилась на пьедестале, середина ее была сильно выбита. Уставшей Мэри пришлось бороться с соблазном прилечь на нее, чтобы отдохнуть. Она сказала себе, что в таком случае будет похожа на жертву, приведенную на заклание, и в ту же минуту вспомнила, на что именно походит этот мраморный постамент. На древний алтарь! И пьедестал, и сама плоская глыба не имели никаких украшений из тех, что так ценил Элджин, оба были очень простые. Во всем их облике было что-то донельзя примитивное, как будто этот алтарь не принадлежал тому нарядному зданию, в котором находился. Он явно не относился к временам, в которые работал Фидий, и не входил в число его творений. Нет, скорее это место напоминало те, где устраивались мистерии, о которых Мэри прочла в книгах.

Она приложила ладонь к холодной поверхности, на которой, возможно, когда-то лилась кровь жертв. Голова кружилась, жара донимала. Наверное, ей все-таки следует присесть в тень, подумала Мэри. Если она сейчас вернется к оставшимся, мужчины сумеют обеспечить ее каким-нибудь комфортом. Может быть, ей следует позвать доктора Скотта? Она повернулась было уйти, но снова бессильно прислонилась к мраморной плите и оперлась на нее обеими руками, чтобы не упасть. У нее иссякают силы, ей просто необходим отдых. На секунду Мэри показалось, что она слышит далекий гул барабанов. Может ли быть такое? Он словно становился все громче и громче, головокружение усиливалось вместе с ним. Наверное, это муэдзины призывают правоверных на молитвы? Но разве барабанный бой является частью мусульманского молитвенного ритуала? Мэри почти упала на каменную скамью и застыла. Мир померк в ее глазах.

В пещере было темно, но свет факелов лился на неровные стены и низкий, грубо сработанный потолок. Мэри нужно ползти по проходу, но острые грани камней царапают колени, платье цепляется за каждый выступ, и чем быстрее ползти она пытается, тем труднее приходится ее телу подчиняться командам разума. Ей казалось, что она плывет в каком-то густом сиропе. Нужно убежать от ужасного визгливого шума, преследующего ее. Что же это за существо, что за страшное создание, которое способно издавать такие звуки? Они словно разрывали ей уши, от этого воя разламывалась голова. Мэри подняла глаза. У входа в пещеру стоял Элджин, и свет, падавший снаружи, создавал подобие ореола над его головой. Он протянул к ней руку, желая помочь, но шум вдруг стал оглушительно громким, пещера позади наполнилась грохотом и хлопаньем. Они становились все ближе и ближе, как будто какое-то крылатое чудовище настигало ее. Мэри распласталась по земле, защищая себя и ребенка в своем чреве от гнавшегося за нею монстра. Она даже не могла представить, что это за существо, что оно от нее может хотеть, какому наказанию подвергнуть. Мэри попыталась что-то крикнуть, предупредить о его приближении Элджина, но не сумела издать ни звука. Она не могла ни пошевелиться, ни закричать. А шум становился все оглушительней, он был почти непереносим. Она зажала руками уши, боясь взглянуть наверх, но зная, что должна помочь Элджину, найти способ спасти его, ибо он все еще стоит там, протягивая ей руку. Внезапно огромные распростертые крылья — кому они принадлежали? Порождению ада, одному из созданий Сатаны? — загородили выход из пещеры. Силуэт Элджина исчез. В темноте она услышала, как он закричал, когда чудище схватило его.

«Мэри! — кричал он. — Мэри!»

Представшая ее взгляду женщина, тоже с огромными черными крылами, безучастно смотрела, как страшное чудовище напало на Элджина.

«Помогите ему!» — отчаянно взмолилась Мэри, но женщина не слушала ее вовсе.

И голос мужа становился все тише и тише, все слабее и слабее.

«Мэри! Мэри!»

— Мэри! Проснись же!

Она открыла глаза. Рядом с ней стоял Элджин, солнечный свет лился прямо сверху, и силуэт мужа казался странным черным пятном. Все было спокойно. Из-за плеча Элджина выглядывал доктор Скотт.