Шеррилин Кеньон - Восход плохой луны

- Где ты взял его?

- Должно быть, ты его уронила.

Ты сказал кому-нибудь, что я была там? - прошептала она тихим голосом, сначала выглянув за дверь.

- Нет. Ты хочешь, чтобы я это сделал?

- Нет, - она заметно расслабилась.- Спасибо.

Затем, в мгновение ока, разозлилась.

- Ты смотрел мои фотографии? - это было больше похоже на обвинение, чем на вопрос.

- А не должен был?

- Ты такая свинья! Ты вторгся в мою личную жизнь. - ее лицо исказилось. - Как ты посмел!

Фанг был ошеломлен такой быстрой сменой ее настроения. Ему определенно нужен был какой-то указатель, чтобы поспевать за ней.

- Ты всегда такая нервная?

- Я не нервная!

- Как скажешь. На самом деле, им надо надеть на тебя ошейник, чтобы он менял цвет в зависимости от твоего настроения.

- Какой же ты грубиян, - скривилась она.

- Что есть, то есть.

Она закатила глаза. Фанг начал уходить, но резко обернулся.

- Кстати, там, на реке я не преувеличивал. Тебя могли разорвать на кусочки.

- Заканчивай уже эту геройскую чушь собачью, - заговорила она, покачав головой и раздраженно вздохнув. - Меня тошнит от мужчин, которые указывают, как мне жить. Если вдруг ты не заметил, у меня внизу целая толпа мужиков, которые до смерти хотят сказать мне, как неподобающе я веду себя. Самое последнее, что мне нужно, это еще один такой.

- Может, тебе надо прислушиваться к ним иногда!

- Может, тебе не надо лезть в мои дела.

Фанг никогда так сильно не хотел кого-нибудь придушить. Каждая его клеточка пылала яростью, но в то же время он не мог не заметить, как красива она была с горящими от злости щеками, которые оттеняли сверкающие, ярко-синие глаза.

- Может тебе стоит научиться говорить спасибо время от времени!

Она резко шагнула к нему.

- Может ты…, - она дотронулась руками до его груди, и самая первобытная часть него взяла верх. Не успев осознать, что делает, он притянул ее к себе и прервал ее тираду поцелуем. Эйми не могла дышать, чувствуя руки Фанга вокруг себя. Ее злость испарилась, когда его губы коснулись ее, и она почувствовала что-то необузданное , чего никогда еще в жизни не испытывала. Его язык танцевал с ее, пока он жадно исследовал ее рот. Каждый гормон в ее теле бушевал, она прижалась к нему, желая поглотить каждый дюйм его возбужденного тела своим ртом и руками. И женщина, и медведь внутри нее превратились в дикое, жаждущее существо. Никогда она еще не пробовала и не испытывала ничего похожего. Все, что она могла - это не сорвать с него одежду и заставить молить о пощаде.

Фанг отпустил ее губы и зарылся лицом в шею, чтобы вдохнуть ее запах. Это был самый восхитительный запах. Он пробудил желание попробовать ее всю. Каждая клеточка его тела сгорала от желания. Это ужаснуло его. Он отстранился и посмотрел вниз, на ее изумленное лицо.

Ее рассудок вернулся к ней как раз в этот момент.

- Ты должен уйти. - она уперлась кулаками в его пиджак. - Сейчас.

Он пытался, но что-то в ней...

Иди!

Заставив себя уйти, он перенесся обратно к реке.

Эйми прислонилась к стене, пытаясь успокоить свои чувства. Она только что поцеловала волка.

Волка.

Ее семья убьет его.

Черт, они убьют ее.

Было запрещено смешивать кровные линии разных видов, особенно если они были членами Омегриона. Ее долгом было сохранять и облагораживать ее родословную. Укреплять ее. Как и все медведи, они вели свой род через женщин, а она была единственной дочерью в их клане. Поэтому ее браться так опекали ее. Пока...

Она потрясла головой, стараясь прояснить ее. Она не могла больше видеться с Фангом.

Когда-либо.

Никогда, никогда.

Никогда.

И на этот раз, она была намерена поступить именно так!

Она надеялась на это...

Три недели спустя.

- Ну?

Эйми оторвалась от книги, которую читала лежа на кровати, и взглянула на стоящую в дверях мать и напряглась. Она боялась этого визита и весь день надеялась, что мать забыла об этом. Она должна была знать лучше. У Maman была отличная память, лучше только у самой Эйми.

- Ничего не случилось, Maman. Прости.

С раздраженным звуком Maman зашла в комнату и закрыла дверь. Эйми встала, освобождая место на кровати, чтобы мама могла сесть рядом и положила книгу на тумбочку, чтоб не потерять место, где читала. Она встречалась с другим кланом медведей этим вечером, с надеждой, как и всегда. И как раньше...

Ничего.

- Я пыталась Maman. Я клянусь, честно…,- она устало вздохнула, вспомнив выражение надежды на красивом лице Ренди. Он хотел быть принятым так же сильно, как и она, но последовал взгляд лишь крайнего разочарования, когда она отрицательно покачала головой. Она ничего не чувствовала к другим медведям. Совсем ничего. - Может быть, я почувствовала оживление, но не смогла понять это.

- Нет, ma petite, - тихо рассмеялась Maman. - Чувства не могут ошибаться. Каждая твоя частичка просыпается и оживает. Ты вся горишь. Желание спариться такое сильное, что ты не можешь сопротивляться ему. Это становиться всепоглощающей потребностью.

Эйми отвела взгляд, когда волна ужаса окатила ее. Единственный мужчина, к которому она испытывала такое... Был волком.

- Я должна сообщить их Регису, что ты не заинтересована. Однако они могут предложить пробное спаривание.

Эйми съежилась от мысли, что нужно переспать с парнем, которого она совсем не знала и не хотела бы знать после.

- Ренди милый, но...

- Но что?

Я не хочу спать с ним.

Но это было ещё не все. Она хранила горький секрет, о чем не рассказывала никому. Эйми кусала губы, боясь сказать матери правду.

Я аркадианка...

Она изо всех сил пыталась произнести эти слова вслух Она пытается сказать им уже много лет. Но слова снова застряли у неё в горле. Мама будет раздавлена, узнай она правду. Эйми родилась Катагария, как её мать. Но в период полового созревания, трансформировалась в аркадианку, как отец. Это был самый охраняемый её секрет. Никто не знал правду об её основной форме. Никто. Впрочем, никто за пределами семьи не знал, что медведь Papa Пельтье был Аркадианцем. Возможный скандал пугал мать, но все же, Maman приняла мужа, чтобы иметь детенышей, которых она всегда хотела. Так у нее была возможность, занять место Пельтье в Омегрионе, место, которое передавалось по материнской линии. Это было животное внутри нее, которое заставило ее спариться и произвести потомство. Но человеческое достоинство протестовало против этой идеи.

- У тебя скоро снова течка. - Мать наклонилась вперед.- Десятилетиями ты отталкивала ухажеров. Время пришло …

- Мамочка, пожалуйста. Я знаю мой долг.

Да она знала. Проблема была в том, что медведи отличались от других животных. Даже в период течки женщины сами выбирали пару. Если он ей не нравился, не привлекал ее, не было ни секса, ни тем более соединения. Если они не спаривались, то не могло быть и детенышей. Знаменитый род ее матери вымер бы, и другой клан занял бы место Пельтье в Омегрионе - еще одна причина, почему ее семья так заботилась о ней. Если бы Эйми соединилась с медведем Катагария, тогда появился бы шанс, что у нее родилась бы дочь Катагария, которая могла бы занять место ее матери в Омегрионе, когда Maman будет стара для исполнения своих обязанностей. Тогда никто бы не узнал правду об Эйми. Это была их единственная надежда, и груз этой ответственности никогда не покидал ее.