Хелен Кибл - Клыкастая Девушка

— Погоди, Брэм Стокер? — перебила я. — То есть Дракула? Брэм Стокер был охотником на вампиров?

— Дампир. Лучший генерал из всех, кто был, — благоговейно произнес Ван. Затем своим привычным рычащим голосом добавил: — И теперь все, что осталось это дурацкое имя Дракула. Могли бы поставить ему чертов памятник. — Квинс бросил в его сторону насмешливый взгляд.

— Да, Стокер был последним дампиром, на сколько известно — сказал Эбен. Он наклонил голову в сторону Вана. — До сих пор. В любом случае, для вампиров было не лучшее время — он усмехнулся. — Плюс, богатый деталями интерьер, модный в то время, означал, что Старейшины не могли покидать свои пустынные жилища. Я даже подозреваю, что именно по этой причине Хэйкон так борется за минимализм во всем мире. — Он вздохнул и погрустнел. — Несмотря на это, это было мое время, и иногда меня мучает ностальгия. Возможность поделиться этим чувством с тем, кто понимает это большая редкость. И потом… потом все вы. — Бледные глаза Эбена встретились взглядом с каждым из нас. — Вы знали, кто я такой и все равно отнеслись ко мне хорошо. Я не помнил такой доброты с… уже очень долгое время.

Опять возник момент неловкого молчания.

— Ээ-э… — произнес отец. — Я угрожал тебе кистью.

— И я раскритиковала твою французскую историю, — произнесла мама, звуча непривычно робко.

— Действительно, — произнес Эбен с усмешкой, и его лицо сделалось вдруг мальчишеским. — И это был самый теплый прием, который я получил в течении столетия. Я сказал это грустно, или нет? — Он колебался, и улыбка соскользнула прочь, сделав лицо молодым, но оставив его уязвимым. — Пожалуйста. Могу ли я остаться?

— Да, — сказала я, и в тоже время, Ван пробормотал: — Нет, — и Квинс сказал: — Может быть.

— Да, — произнесла я твердо. — Эбен один из нас.

Не отрывая взгляд от дороги, Квинс произнес: — Не люблю когда слишком много вампиров.

— Вау, у нас есть что-то общее. Но, если ты не успел заметить, напоминаю — я вампир.

— Да — согласился Квинс, ровным голосом.

По спине пробежал холодок. Я вдруг осознала, что Квинс не стал отрицать, что работает на Старейшин. Видимо не мне одной пришла эта мысль — напряжение в фургоне росло. Мои родители посмотрели друг на друга, а потом одновременно на Квинса. Отец тайком передвинул руку поближе к рукоятке лопаты, а мама обхватила садовый нож. — Я думаю, — сказал отец, — нам стоит поговорить о твоих планах на нас.

— Мы защитам вас, — мгновенно сказал Ван. — Всех вас. Так ведь, дядя?

Генерал-Охотник долго ничего не говорил. Часть его лица, видимая мне не выражала абсолютно никаких эмоций. Я начинала понимать откуда Ван это унаследовал.

— Возможно, — наконец проговорил Квинс. — Зависит от обстоятельств.

— Каких? — все заговорили одновременно, перекрикивая друг друга. Сара смотрела на Квинса так, будто желала все еще иметь при себе пистолет Лили. В то же время Ван выглядел так, словно собирался вытолкнуть дядю из машины. Эбен вдруг замер, как статуя, но под вздернутой губой сверкнули обнаженные клыки. Родители до онемения пальцев сжимали свое оружие.

Квинс выглядел на удивление невозмутимым для человека, на которого хотели напасть пятеро. — От того, что ты делаешь. — Он посмотрел на меня через зеркало заднего вида. — Лили.

Мне потребовалось время, чтобы понять. — Ты думаешь, она следит за нами? Подожди, я проверю. — Я сконцентрировалась. Мое сознание переместилось по Кровной линии, перенося меня через пространство…

— …минуту, — говорила Лили кому-то по телефону. Я услышала, как она резко вышагивает взад-вперед перед станцией обслуживания вдоль шоссе. — Мне звонят по другой линии. — Она отодвинула телефон от уха, адресуя слова в никуда. — Ну привет, Квинси, дорогой. Давно не виделись.

Квинс оказался прав. — Вообще-то, — сказала я ему. — она передает тебе привет. Говорит, что давно не виделись.

— Недостаточно давно, — прорычал Квинс и это был первый намек на эмоции за очень долгое время.

— Ох, Квинси, ты меня расстроил, — мурлыкала Лили. — Кто же так говорит с семьей?

— О Боже, — наконец все кусочки мозаики сошлись. — Ты и правда мать Вана. А Квинс на самом деле его отец, так?

Ван накоренился, отбросив меня на сидение мамы, когда Квинс резко повернул руль. Лили зашлась хохотом. — Ох, Ханти, милая, — она вдохнула, вытирая слезы из глаз. — Поверь, что у меня хоть самую малость есть вкус.

Ван уставился на Квинса — Ты мой отец?

— Нет! — воскликнул Куинс. — Не будь смешным.

— Конечно, это не так, — сказала Лили весело. — Это я.

— Э-э… что? — спросила я, останавливая Вана жестом "Подожди секунду".

— Дорогая Люси Хельсинг, — произнесла Лили с нежностью, которая до ужаса была похожа на искренность. — У нас были и хорошие моменты. Очень милая девочка. И не менее практичная. Мне нужен был дампир, но едва ли я могла выносить ребенка все 9 месяцев в тайне от Хэйкона. Поэтому мы с Люси заключили взаимовыгодное соглашение. — Она сделала одну долгую затяжку и добавила: — Ты не был с нами на сто процентов в этой сделке, правда милый Квинси? Надо было догадаться, что в конце концов ты оставишь мальчика себе.

— Таким образом, охотники сговорились с тобой по-поводу ребенка дампира, — сказал четкий, холодный голос из телефона Лили. Лед побежал по венам. Хэйкон. — Ты глупый ребенок, Лили. Ты ничего не знаешь об истории, так беспечно заманивать охотников с таким оружием снова.

— У меня все было под контроем, — возразила Лили. — Пока ты не все не испортил.

Я подпрыгнула, когда Сара схватила меня за плечо. — Что происходит? — раздраженно спросила она. — Что делает Лили? — Выражение ее лица странным: требовательным и тревожным одновременно.

— Ну, рассказывает Хэйкону, как она заключила сделку с матерью Вана, — ответила я растерянно. — И что она его отец. В смысле Вана, а не Хэйкона.

— Что? — Ван посмотрел на нас, будто его оглушили чем-то тяжелым.

Квинс долго и протяжно выдохнул: — Это правда.

Мы все уставились на него.

— Оборотень, — пояснил Квинс. Видимо, он не нашел нужным вдаваться в дальнейшие объяснения.

— Лили может превращаться в кого угодно, — сказала я родителям, выглядевшим озадаченным. Я вспомнила о том, что она намекала на мужской внешний вид. — Включая парней. И, похоже, это полная трансформация.

— Почему ты не сказал мне? — упрекнул Ван дядю. Его голос дрожал, он едва контролировал злобу и шок. — Почему? Ты соврал!

— Ни коим образом, — отрезал Квинс. — Не о том, что важно: Люси любила тебя и ее забрали вампиры, тебе нужно было спрятаться. — Его голос смягчился. — Мне нужно было, чтобы ты их ненавидел. Боялся, что ты не станешь, что тебя заинтересует Лили, если бы знал правду. Я не мог дать тебе пойти к ней.