Анна Гаврилова - Счастье вдруг или история маленького дракона (СИ)

– Ву! – В смысле, «шухер»!

Дедок и раньше создавал впечатление человека умного, в этот раз тоже не оплошал. Ловким движением убрал слуховую трубку, отступил от двери и замер. Ну будто просто так стоит, на случай если светлость вызовет.

Я притворяться статуей не собиралась – я всё-таки животное, у меня своя логика, и мотивы совершенно другие. Я вроде как привязалась, признала в Дантосе хозяина, а он дверью отгородился, так что нервничаю и бегаю вокруг.

Собственно с этими мыслями я в коридор и ломанулась. И что увидела? Люсси!

Бледная поганка тащила поднос с чайником, чашками и вазочку с нарезанными фруктами. И это при том, что Дантос чаю не просил!

Ну а веяло от неё... всё той же нервозностью, только степень этой нервозности была порядков на сто выше, нежели утром.

- Ву! ,

– Уйди! – вздрогнув, пискнула Люсси.

– Ву-у-у! – улыбнувшись во всю пасть, повторила я. А потом путь заступила.

К моему величайшему изумлению, горничная проявила чудеса наглости. Она шустро обогнула золотого дракона и поспешила дальше. То есть леди Жанетт опасаются куда больше, нежели моих укусов? Непорядок!

Нет, я не собиралась вмешиваться! Всё, что могла, я для Дантоса уже сделала. Но... у тебя же там клубника! Дай-дай-дай!

Клянусь пятой лапой, это вышло случайно. Я же аккуратная, воспитанная, и всё в таком духе. И я понятия не имела, что у Люсси настолько заторможенная реакция. Я не подозревала, что горничная об меня споткнётся и уронит поднос.

А ещё у драконов тонкий слух. Так что весь этот грохот, звон битого стекла и визг ужасно бьют по ушам. Он неприятен до дрожи, до колик! И это ещё одно доказательство того, что я не нарочно.

И вообще – под ноги смотреть надо! И не жмотиться! Я же по– хорошему ягодку попросила, а Люсси? Люсси ягодку зажала. И вот результат – всё содержимое подноса на полу. Как говорят в народе – скупой платит дважды.

– Что здесь..! – воскликнул выскочивший из гостиной Дантос. Но увидав картину бойни, запнулся и замолчал.

Зато я... мне пришлось отыгрывать дальше. Чувство эстетизма запрещало есть с пола, но я таки ела. Жадно подхватывала сочные алые ягоды и глотала не прожевывая – ну надо же показать из-за чего сыр-бор.

– Астра... – простонала светлость. – Астра, ты меня в гроб загонишь! Несносная девчонка! Самый невоспитанный дракон в мире!

Угу. А ты, между прочим, жутко фальшивишь сейчас. Больше чувства, Дантос. Больше гнева! И где привычные обзывалки? Где все эти: попа с хвостом, зараза с крыльями, вреднючка чешуйчатая?

Вот только блондина достоверность собственной реакции не заботила. Он рыкнул ещё раз и опять в гостиной скрылся. А мажордом злобно зыркнул на совсем белую Люсси и спросил:

– Какого ты этот поднос принесла? Кто распорядился?

– Я... я... – начала было девушка, всхлипнула. – Я думала, что... и... их светлость с леди Жанетт всегда чай пьют.

Горничная всхлипнула ещё громче, по её щекам покатились первые слезинки. Но я-то видела – это злые слёзы. Просто у Люсси кулаки сжимались, прищур глаз тоже поводов для иллюзий не оставлял.

– Дура, – приласкал девушку Жакар.

Та кивнула, присела и принялась собирать осколки и кусочки нарезанных фруктов. Я же пришла к выводу, что делать тут уже нечего и посеменила на кухню.

Во-первых, я не ужинала и не завтракала. Во-вторых, я так и не помирилась со стратегически важным союзником – с Роззи.

– Совести у тебя нет, – вещала кухарка словами Дантоса. – И стыда тоже! Это надо же так меня опозорить! Будто я тебя недокармливаю! Я! – Это самое «я» Роззи подчеркнула, причём жирной такой чертой. Равно как и следующее: – Недокармливаю!!!

Ну вот. А я-то думала кухарке своего труда жалко, а оказалось дело в репутации.

– Да я тебе... да я тебя... да я тебя лучше, чем хозяина кормлю! – возопила Роззи. – И что в ответ? Мелкое, гнусное воровство?!

Ужас, конечно, но стыдно не было. Во-первых, от терзаний совести отвлекала миска потрясающего говяжьего рагу, во-вторых, я точно знала, что насчёт «лучше хозяина» Роззи преувеличивает. А в-третьих, в самом деле недокармливают. Иначе почему я такая маленькая и худенькая, во всех местах, не считая попы?

– Жрун, – припечатала кухарка. – Маленький, неблагодарный жрун.

Я не выдержала. Оторвалась от миски и укоризненно взглянула на толстуху в белом переднике. Вот что за люди в этом доме обитают, а? То вреднючка, то толстопопик, теперь вот это. Так ведь и комплекс неполноценности заработать недолго.

А ещё... они до одури нелогичны.

– Ещё рагушечки? – неверно истолковав мой взгляд, ласково пролепетала Роззи. А сообразив, что добавки маленький дракон не просит, заявила прежним, предельно суровым тоном: – Жрун!

Мать моя... ну почти женщина. Я опять в миску уткнулась и, вопреки воспитанию, начала громко чавкать. Это чтобы хоть чуть– чуть вопли Роззи перебить. А когда доела и принялась вылизывать тонкостенный фарфор, в кухне появилась Люсси.

Всхлип! Громкий, горький. Потом ещё один. Звон и металлический грохот – это горничная поднос с побитой посудой и месивом из фруктов на стол водрузила. Сама же плюхнулась на лавку, и...

– И-и-и!!! – взвыла поганка. Закрыла лицо ладонями и взвыла опять. – И-и-и!!!

– Что?! – тут же переполошилась кухарка. – Что случилось?

Маленького дракона Люсси не видела, нас разделял стол.

Впрочем, роли это не играло.

– Астра! Эта дрянь, она... она... я их светлости чай несла, а она с ног сбила! И-и-и...

– Астра... – протянула Роззи укоризненно. Скривилась.

Зато Люсси, проследив за взглядом толстухи, вскочила и подхватила лежавшую на столе скалку. Тяжелую, кстати.

– Ты! – рыкнула хрупкая с виду девица.

Дальше был замах, скачок, ещё один скачок – уже мой, и отчаянная попытка сдержать желание плюнуть в Люсси огнём. Желание было несознательным, исключительно инстинктивным, так что... горничной откровенно повезло, что у меня столь хорошая выдержка.

Следом у Люсси словестный понос случился, очень ругательный, я же звереть начала – нет, а какого беса она себе такие слова позволяет?

И всё бы непременно закончилось дракой, не объявись на кухне Дантос...

Тишина. Она наступила так внезапно и была до того плотной и опасной, что даже невиноватая я поёжилась. Вот только отчитывать прислугу светлость, вопреки ожиданиям, не стала. Блондин обошел стол, глянул на пустую миску, хлопнул себя по ноге и позвал:

– Ко мне, девочка.

Я перестала скалиться, отряхнулась и гордо выплыла из угла, в который меня обнаглевшая Люсси загнала.

– Пойдём, – сказал герцог Кернский ровно. И опять себя по ноге хлопнул.

Мы уходили неспешно и величественно, и с каждым шагом я всё сильнее проникалась к светлости уважением. Нет, дело не в том, что он не стал встревать в женскую разборку. Дело в другом.