Джена Шоуолтер - Раб любви

Они так счастливы там. Они не знали, как это - умолять о чем-нибудь.

Джулия знала. Она умоляла его.

В магазине одежды она попросила его уйти, а когда он отказался, начала умолять его.

Умолять его.

Он ненавидел себя за это, потому что знал, что чувствуешь, когда унижаешься. Когда слова: "Я умоляю тебя" совались с губ Джулии, он захотел вырвать себе сердце и отдать ей этот причиняющий боль орган.

Как много ночей он провел, стоя на коленях, со сложенными руками в молитвенном жесте, со слезами, бегущими по щекам, перед его отцом, вымаливая его о чем-либо? Как много раз его брал отец с собой в город, привязывал к столбу, а затем хлестал его до того момента, пока вся спина Тристана не покрывалась кровью? И все лишь для того, чтобы услышать, как он кричит о милосердии?

Бессчетное количество раз.

Боль тех лет омрачила боль от существования в качестве раба любви. Он легко вспомнил все унижения. Развращенность. Если ему нужно было есть, он умолял. Если ему нужно было одеяло, он умолял. Если ему нужен был отдых, он умолял.

Были такие дни, когда он охотно вставал бы на колени, чтобы получить хоть какое-нибудь внимание со стороны отца, который должен был любить его - внимание, которое он никогда не получал. В качестве маленькой мести он научился сдерживать реакции тела, никогда не кричать, никогда не показывать слабость, независимо от жестокости обращения. Он просто направил свою энергию в другое направление - соблазнение. В совсем юном возрасте он стал талантливым соблазнителем, познав все нюансы женского тела, все потаенные места, которые доставляли женщинам удовольствие. Таким образом он нашел короткую отсрочку от жестокой реальности, которая наполняла его жизнь.

Когда ему было шестнадцать колен, он встретил Роука, шестнадцатилетнего мальчика, который перенес свою долю жестокости. Они вдвоем стали братьями. Вдвоем они практиковали умение владения мечом, пока их мастерство не превзошло мастерство самого Великого Повелителя. Они дрались за свой город, давая отпор многим войскам врагов. И в качестве награды Великий Повелитель Чаллан подарил им земли.

Наконец-то у Тристана был дом, о котором он мечтал.

А потом Зирра превратила его в раба.

Спасение, которое он находил в женских объятиях, стало его крушением. Его познания в сексе отравили ему жизнь, хотя это его единственный способ спастись. Какая ирония. В течение первого временного цикла его заточения он прекратил воспринимать секс как удовольствие, теперь это значило только конец. Но не с Джулией. Он не боялся мысли быть с ней. Нет, он тосковал о ее наготе, о ее прикосновениях каждой клеточкой своего тела, и обязательства не имели к этому никакого отношения.

Почему она продолжала сопротивляться ему?

Он начал думать, что никакие знания всех галактик не позволят ему добиться ее преданности. А он так хотел этого. Она удивительная женщина. Ее улыбка дарит тепло и солнечный свет, и такая очаровательная красота все еще внушала ему страх своей величественностью. В ее гневе был и огонь, и холод. Он часто хотел разжечь ее ярость, чтобы упокоить.

В какие-то моменты она была переполнена противоречивыми эмоциями - потребность, страх, уверенность, сомнения, - будто сама не знала своих желаний. Он понял, что она думала о себе, как о застенчивой и простой девушке, незаслуживающей чего-то большего. Почему она так обманывала себя? По-мнению Тристана, она излучала доброту, великодушие и сострадание. Ее внутренняя красота только увеличивала ее внешнюю красоту, придавая Джулии сияния, спокойствия, чего не было ни в какой другой женщине. Она прекрасна и заслуживает намного большего, чем может себе представить.

Тристан провел рукой по волосам и стиснул зубы Он начал понимать, что любовь не монстр, как он раньше думал. В том момент, когда эта мысль забралась к нему в голову, он моргнул и тряхнул головой. Он даже повторил вслух:

- Любовь не монстр.

Каждый мускул в его теле напрягся в ожидании его опровержения этих слов, но он не стал этого делать. Нет, он не мог отрицать их, так как мог видеть положительные черты в испытываемых эмоциях. Зная, что улыбка женщины принадлежит только ему... наблюдая, как страсть зажигается в ее глазах... вкушая ее сладость до конца своих дней...

Хотя он понимал, что любовь к Джулии будет намного хуже любых мук, которые он испытал до настоящего времени. Любить ее - значит потерять ее, так как больше не будет магии, соединяющей их. Его швырнет обратно в его мир без нее, и Тристан никогда больше не увидит ее улыбки, никогда не вдохнет ее опьяняющий аромат.

Нет, любовь не монстр, но он все еще не хотел иметь никаких дел с этим чувством.

Он просто хотел Джулию.

Он знал, что за ее скромным обликом скрывалась страсть, дикая, животная страсть, что потребовался только один поцелуй, чтобы разжечь ее. Все его нервные окончания вспыхну при воспоминании об этом. Что сделать, чтобы разжечь ее снова и заставить гореть - для него одного? Что сделать, чтобы она забыла про Питера?

Он так крепко сжал в кулаке нож, что острое лезвие вонзилось в кожу, и тонкая струйка крови потекла по его руке. Нужно убрать Питера из ее мыслей. Тщедушный мужчина не заслуживал Джулию. Пришло время, чтобы она поняла это.

"Нужно дать ей урок", - подумал он, мысленно аплодируя себе за свою изобретательность. Урок номер два - настоящее предвкушение, а так как он является ее учителем, это его обязанность, нет, его долг заставить ее учиться. "Найди ее", - крикнуло его тело.

Идя на запах специй, Тристан пришел на кухню. Увидев Джулию, он остановился, попался в ловушку. Его накрыла волна нежности, когда он увидел, как она очень сосредоточено над чем-то колдует на плите.

Его рот наполнился слюной.

- Наш обед готов?

Испуганно вскрикнув, она обернулась. На ее подбородке было пятнышко красного соуса.

- Все будет готово минут через пятнадцать.

Тристан кивнул и подумал, каков будет на вкус ее подбородок, если он слизнет с него соус? Эта картина заставило его тело затвердеть и напрячься. Вместо того чтобы подойти к ней и смять губами ее губы, он скрестил руки на груди и сказал:

- Я хочу принять ванну до того, как мы будем есть.

Джулия сняла крышку с кастрюли и положила ее на барную стойку. Облако пара поднялось вверх, на секунду скрывая ее лицо от взора Тристана.

- Ты не можешь немного подождать?

- Нет. - Ему нужно вымыть свое тело до блеска для того, что он запланировал.

- Хорошо. Как скажешь, - вздохнула она. - Ты знаешь, где находится ванная комната. - Джулия немного помедлила. - Ты знаешь, как работает душ?

- Да.

По крайней мере, он надеялся, что знает. Несколько минут спустя он узнал, что все-таки знает, как работает это странное устройство. Нечто похожее использовалось в гильрадианских банях. Он отрегулировал температуру и напор воды.