Ольга Пашнина - На вторых ролях, или Экзамен по спасению принцессы (СИ)

Легкое беспокойство и страх сменились настоящей паникой, когда почти стемнело и стало видно звезды. Лес уже не был таким красивым, он пугал больше всего на свете. И в голове вертелись предательские мысли: а если с Вирне что-то случилось, и он не придет? Или его поймали люди Арлангора, неведомо каким образом выяснившее, где мы выйдем? В этот момент казалось, что Вирне был единственным человеком на свете, которого я была бы счастлива видеть.

- Элвин.

Я подскочила, вглядываясь в чащу, где виднелся скрюченный силуэт существа в плаще. И мелко-мелко задрожала, вспоминая все ночные кошмары.

- Уходи, - как можно более твердо сказала я. - Уходи, Марика!

И сама поразилась тому, что назвала ее по имени. Медленно, словно во сне, пришло воспоминание: невидимая девушка, играющая со мной в куклы, смех мамы, удивленный голос папы "Кто такая Марика, Элвин?".

Существо...или старуха, кажется, не ожидала, что я назову ее по имени.

- Убирайся! - крик вышел истеричным, полным ужаса.

Еще чуть-чуть и я бросилась бы наутек, но тут услышала тяжелые шаги, принесшие облегчение.

- Вы вернулись!

Я не дала мужчине ни слова сказать, буквально вцепилась в него, прижимаясь носом к шее. Почему-то меня всегда успокаивало касание носа к теплой коже. Маминой, папиной - неважно. Теперь вот, как выяснилось, Вирне тоже входил в число людей, в присутствии которых я чувствовала себя в безопасности.

Он, кажется, опешил. Но все-таки поддержал, не давая свалиться на землю. С небольшой натяжкой это можно было принять за ответное объятие.

- Леарис, что случилось? - в его голосе слышалось искреннее недоумение.

Я обернулась туда, где видела Марику. Естественно, пусто.

- Просто...вас так долго не было. Я испугалась, что вы меня здесь бросили.

- Дурная, - усмехнулся Вирне. - Зачем мне бросать-то тебя? Я ж деньги получу, если тебя домой доставлю. Просто снятие заклятий требует больше времени, чем я думал. Магия тоже не так просто возвращается.

Я уткнулась в его плечо, вдыхая знакомый свежий аромат. Не одна, теперь в безопасности.

- Леарис, ты ревешь что ли?

Ну, ревела. Немножко.

- Эй, ты совсем? Подумаешь, посидела немного одна. Ну? Прекращай реветь! Не реви, говорю! Да хватит тебе!

Чем больше он говорил, тем сильнее я плакала. Хотелось поделиться, рассказать обо всем, что происходит, но не давал этот вечный страх, что посмеются, посчитают сумасшедшей, не поверят. В сущности, Вирне ничем не отличался от родителей или Тара. Он был старше меня на двадцать лет и наверняка не верил в детские страшилки. И если уж для мамы весомым аргументом не стал даже мой шрам, то для него и подавно.

- Элвин, хватит, - уже серьезно сказал мужчина. - Идем, костер разведем и поедим.

Он почти силой оторвал меня от себя. Наверное, в моем взгляде была какая-то растерянность, потому что вопрос, последовавший за этим, я не ожидала:

- Что ты видела?

Он смотрел внимательно, не мигая и не отводя глаза. И он, как мне показалось, верил...

Я никогда раньше не целовалась, но тут очень захотелось и, не долго думая, я его поцеловала. Как умела, просто прикоснулась к его губам, чуть обняв.

А когда он не ответил и вообще никак не отреагировал, замерев на месте, отстранилась, сгорая со стыда. Мои представления о первом поцелуе были совсем не такими.

- Простите, - пробормотала я. - Простите меня, я не хотела, я...

- Не надо, Леарис, - тихо сказал он. - Ищи ровесников для подобных забав.

На глазах снова выступили слезы, и я была рада, что в темноте он этого не заметил.

- Идем, надо уже ложиться, если хотим успеть завтра выйти к таверне.

***

Весело трещал костер, от запаха жареной птицы (какой - мужчина не сказал) текли слюнки. Я не стала спорить, когда он протянул мне тарелку с весьма здоровым куском мяса. Все равно ведь накормит, а второго унижения я не хотела. Да и желудок у меня не настолько здоровый, чтобы морить его голодом сутками.

Мы наелись, чуть оставив мяса на завтрак. А еще я с утра собиралась набрать грибов и ягод. Эти леса я примерно знала и могла найти что-то съестное. Хоть какое-то разнообразие. Впрочем, на горизонте маячила таверна с человеческой едой и кроватями. А там и дом, мама, папа, Сельма и Тар. Странно. О Таре я почти не вспоминала, хотя искренне считала, что влюблена в маминого телохранителя и друга. Ошибалась, выходит. Если еще в самом начале похищения я фантазировала, как он будет меня спасать, то теперь...теперь фигуру Тара целиком и полностью заменил Вирне.

Он быстро убрал все пожитки в рюкзак, но костер гасить не стал. Я с удовольствием грелась около него, предвкушая теплую и светлую ночь.

- Спи, Леарис, - мне показалось, или он избегал смотреть мне в глаза?

- Не хочу, - вздохнула я.

Мне казалось, что Марика обязательно вернется, но уже во сне. А лечь рядом с мужчиной я не могла: и так, едва вспоминая неудавшийся поцелуй, готова была провалиться сквозь землю.

- Спи, я сказал. Поздно уже.

- Давайте играть в "правда-действие", - совсем отчаявшись, предложила я.

Он расхохотался.

- Боги, ты еще ребенок. Играть...ложись и спи.

- Ну, пожалуйста! Я не хочу пока спать, я еще не успокоилась. Вы мне должны за то, что оставили одну так надолго!

Прошло долгих полминуты, прежде чем он согласился.

- Ладно, давай поиграем в твою игру.

- Вы знаете, как играть? - спросила я.

Он отмахнулся.

- Детка, я был и студентом, и школьником. Я знаю, как играть.

Суть была простой: мы по очереди задаем друг другу вопрос "Правда или действие?". Если выбираешь правду, должен честно ответить на какой-нибудь вопрос. Если действие - то сделать то, что попросят.

- Начинай, - кивнул мне Вирне.

- Правда или действие?

- Правда.

Я задумалась. Чего бы такого у него спросить для затравочки?

- Как вас зовут?

- Смиль.

Необычное имя...какое-то...странное и чуть-чуть знакомое.

- Правда или действие?

- Правда, - я решила не торопиться с действиями, посмотрим, в какую сторону понесет...Смиля.

- Чего ты боишься?

Вопрос был из разряда тех, на которые я знала честный ответ, но никому не говорила. Обычно говорила, что боюсь высоты или насекомых...

- Остаться одной, - после паузы прошептала я. - Я всегда в детстве боялась, что мама устанет от моих вечных проблем и бросит меня.

Он смотрел со странной смесью удивления и...жалости?

- До сих пор боюсь, - совсем тихо призналась я.

- Говорю же: дурная. Какая мать бросит своего ребенка? Какой бы ты ни была, как бы с тобой сложно ни было.

- Я знаю, знаю. Но страхи этого не понимают. Страшно очень. Правда или действие?

- Правда.

Он что, боялся моих идей?! Или почему всегда выбирал правду?

- Вы когда-нибудь любили кого-нибудь?

-Любил. Твою мать. Несколько часов.

Ух, значит, я была права...